«В ледяном решете капели —
Переклик воробьиных нот…
Скажет бабушка: «Как в апреле!»,
Перекрестится и вздохнет».
Из-за холодов урожайный период в Северо-Восточном Китае всегда оказывался коротким. Русским поселенцам харбинская зима казалась более долгой и даже значительно более холодной, чем в России, о чем можно найти упоминание в «энциклопедии харбинской жизни» — бытописательских стихах Несмелова, — да сами китайцы и по сей день именуют Харбин «ледяным городом».
«Нынче ветер с востока на запад,
И по мерзлой маньчжурской земле
Начинает поземка царапать
И бежит, исчезая во мгле».
Маньчжурский пейзаж
Но неласковая погода Маньчжурии, мало, в сущности, влияла на темпы и объемы коммерции и торговли. Грузооборот на станции Харбин продолжал расти год от года. На момент открытия движения по железной дороге собственность Общества КВЖД в 1903 году оценивалась независимыми наблюдателями в 375 миллионов золотых рублей. Помимо самой дороги Общество владело двадцатью пароходами и пристанями на реке Сунгари, а также прочим речным имуществом, включая бакены, баржи, эллинги и дебаркадеры; его тихоокеанская флотилия оценивалась в 111/2 миллионов золотых рублей. Среди прочих объектов движимого и недвижимого имущества у КВЖД был свой телеграф, угольные и лесные концессии. Кроме того — школы, больницы, библиотеки и здания железнодорожных собраний, по существу являвшихся профессиональными клубами железнодорожников. Согласно данным местной статистической отчетности, в 1915 году Обществу КВЖД, принадлежало несколько сахарных и маслобойных заводов, а кроме того ряд золотых приисков. К этому можно было добавить 30 морских и речных пароходов, 15 мельниц, 26 пасек, И сельскохозяйственных имений, 13 лесопромышленных предприятий. Коммерческий успех дороги привел к тому, что обществом стали вкладываться немалые средства в харбинское муниципальное жилищное строительство, в розничную и оптовую торговлю и даже банковское дело. Рядовой счетовод харбинского банка, по воспоминаниям современников, получал 1200–1300 руб. в год, а ежегодные доходы конторщика какого-нибудь захудалого городского учреждения составляли от 700 до 1000 рублей. И все это при тогдашней розничной цене хлеба в 4–5 копеек за фунт, бутылки молока — 8–10 копеек за литр, и мяса — 10–15 копеек за фунт. Разумеется, не хлебом единым был жив рядовой харбинец, и, если доход позволял, то в его гардеробе мог появиться шевиотовый костюм, стоивший 18–20 рублей и даже драповое пальто на холодную харбинскую зиму по «безумной» цене в 25 рублей ассигнациями. Можно смело утверждать, что Общество КВЖД превосходным образом оправдало свое предназначение в глазах акционеров, состоящее в извлечении прибыли из эксплуатации железной дороги, и послуживший для последующих успешных вложений полученных от коммерции дивидендов.
Вновь приехавших из России людей в Харбине того времени поражало несоответствие городских цен — за пустую стеклянную бутылку из-под шустовского коньяка или духов Брокара китайские крестьяне были готовы отдать последнюю курицу, а вот побриться у китайского парикмахера в городской цирюльне обходилось в 2 рубля золотом.
Впрочем, справедливости ради, отметим, что первоначально такое относительное благополучие наблюдалось лишь у незначительной части русского населения Харбина, а подавляющее большинство китайцев и отдельные неработающие русские жители города еще долгое время испытывали финансовые затруднения. Постепенно высокий уровень жизни стал доступен и для основной части служащих железной дороги, что достигалось за счет значительных государственных вливаний как в развитие КВЖД, так и во все структуры жизнеобеспечения «полосы отчуждения» в Маньчжурии. В свою очередь, получив государственные субсидии, администрация дороги вкладывала значительные средства в постройку жилых зданий, школ, больниц, телеграфной и телефонных сетей, что и становилось краеугольным камнем последующего материального благополучия жителей Харбина, трудом своим связанных с железной дорогой.
Служебный салон-вагон КВЖД
Говоря о городском градостроительстве и архитектуре, и сегодня нельзя не вспомнить с восхищением великолепные частные дома рабочих и служащих дороги. Администрация дороги придавала жилищному вопросу такое большое значение, что к началу промышленной эксплуатации дороги общая площадь жилья работников КВЖД составляла 280 тысяч квадратных метров. Начиная с 1901 года, ежегодно по всей дороге строились новые частные дома, общая совокупная площадь которых составляла до 22 750 квадратных метров. Часть этих жилых домов в Харбине строилась в районе Нового города, и это были, как правило, двухквартирные одноэтажные дома и двухэтажные здания, состоявшие из четырех-шести квартир. Для крупных чинов железнодорожных управленцев возводились целые особняки. Рабочим и мелким служащим Главных механических мастерских КВЖД также предлагались одно- и двухэтажные дома, построенные для них у воды, в районе Пристани. Эти жилища, как правило, менее затейливые по оформлению интерьеров и разнообразию используемых материалов, чем те, что возводились в Новом городе, были столь же надежными, крепкими, рассчитанными на долговременную комфортную эксплуатацию. Мало оплачиваемые служащие железной дороги, в отсутствие лишних средств на содержание садовников, коллективным трудом, с помощью своих семейств, добивались впечатляющих результатов по части озеленения прилегающих к их домам территорий. Всеобщим стремлением среди обитателей домов на Пристани было окружить новые дома густыми посадками, превратив их со временем в сады, сродни тем, что когда-то радовали глаз в родной Орловской или Саратовской губернии. Рабочие, получавшие хорошее жалованье, стремились при случае разбить перед окнами хотя бы один цветник или ухаживали за теми деревьями, что росли рядом с их домом, и соревновались, как вспоминали мемуаристы, в искусстве возделывания домашних цветов. Вне зависимости от ранга железнодорожника интерьеры квартир украшали фикусы и герань, являясь деталями повседневной обстановки, перекочевавшими в харбинские квартиры из прежних самарских, тульских или пензенских обывательских уголков вместе с их обитателями.
Во дворах нововозведенных домов для хозяйственных нужд в пару дней возникали сараи и летние кухни, обустраивались ледники для хранения рыбы, ягод и шампанского. Из лишних досок строились подсобные домики, где рачительный хозяин-путеец держал садовый инвентарь или поленницу заготовленных дров для печки, чтобы в долгие холодные осенние и зимние вечера с томиком сочинений изящной словесности уютно нежиться на софе в хорошо натопленной квартире. В большинстве квартир на первых этажах были пристроены веранды и помещения для прислуги. Комфортные условия труда и отдыха для служащих дороги являлись чем-то непреложным, и управляющий железной дорогой генерал-лейтенант Дмитрий Леонидович Хорват поставил за правило обеспечение каждого работника дороги казенной квартирой. Ведь помимо традиционно высокого жалованья, предлагаемого каждому инженеру, изъявившему желание приехать в Харбин, удобное и бесплатное жилье служило важным стимулом для удержания вновь прибывших специалистов на службе в климатически неприветливой Маньчжурии.
