Андрей Васильевич и сам был в этом убежден. Появилась и другая уверенность: он услышал все, что должен был, и теперь точно знал, что ему делать.
Девушка права: с Верой нужно поговорить. Но впутывать в это Катю он не станет. Не имеет права. Она молода, у нее вся жизнь впереди, а он — одинокий, никому не нужный старик. Кроме того, он все-таки ее учитель.
А настоящие учителя бывшими не бывают.
Катя должна уйти и предоставить это дело ему. Если Пашу еще можно спасти, это предстоит попробовать сделать ему одному.
Приняв окончательное решение, он успокоился.
— А вам удалось что-нибудь узнать? — спросила девушка.
«Еще бы!» — подумал Андрей Васильевич.
Но вслух произнес совсем другое.
Глава 25
Дверь за Катей Строгановой захлопнулась, и он остался один. Слава богу, поверила. Видимо, он был убедителен. Отвратительно говорить бедной девушке такие жестокие вещи, но директор понимал, что поступить иначе нельзя. Андрей Васильевич всего лишь пытался спасти ее. Необходимо было заставить Катю бросить свое расследование, заставить уехать отсюда, а никаким другим способом, уговорами и просьбами сделать этого не удалось бы.
Теперь она бежит к своей машине в полной уверенности, что ее старый учитель — жестокий, ограниченный и дурно воспитанный тип. Наверное, плачет и будет рыдать и расстраиваться еще долго, но, по крайней мере, останется цела и невредима.
Он обошел вокруг стола, взглянул на часы. Уже почти четыре.
Уроки давно кончились, в субботу к этому времени школа должна опустеть. Но убедиться в этом следовало, и директор вышел из кабинета.
Вскоре он снова сидел в своем кресле. Сегодня дежурила тетя Валя: тугая на ухо старушка сейчас смотрела телевизор в своей комнатке на первом этаже. Больше в здании не было никого.
Андрей Васильевич протянул руку к телефону.
Идти и разговаривать с Верой у нее дома не хотелось. Беседовать с ней он решил на своей территории, в кабинете, где и стены, как говорится, помогают. Казалось, пока он в родной школе, у него больше шансов.
Директор набрал нужный номер и попросил Андрееву немедленно прийти: якобы ему позвонили из Министерства образования Татарстана. Срочно нужно подготовить и отправить документ, касающийся комплектования фондов школьных библиотек учебниками. На понедельник отложить не получится: оказывается, все следовало сделать уже вчера! Андрей Васильевич старался говорить нервным голосом, в котором звучала озабоченность, пытался вести себя как настоящий чиновник, который боится получить по шапке от вышестоящего начальства.
Андреева спокойно выслушала и пообещала прийти.
Поверила ли? Кто знает.
Он сел в кресло и стал ждать.
Тревога с каждой секундой нарастала. Тревога ли? Если говорить честно, самый настоящий страх. Он бурлил в крови, поднимался, как кипящее молоко.
Вера Андреева, центральный персонаж этой странной истории, не была обычной женщиной.
Была ли она вообще человеком?..
Прожитые годы убеждали Андрея Васильевича, что чудес не существует. Самая необычная вещь, которая произошла с ним, была в высшей степени прозаической. Однажды утром он почти дошел до места работы, но вернулся домой, обнаружив, что забыл кошелек. Пришел — и увидел, что в прихожей с потолка капает вода. Оказывается, соседи сверху забыли закрыть кран. Не вернись он, к вечеру весь подъезд был бы затоплен. А ему пришлось бы делать ремонт в квартире.
Мир насквозь материален. Жизни после смерти нет. Религия — лишь средство управления людьми. Бог — это ваша совесть. Никаких паранормальных явлений не существует.
…Но зачем тогда Паша перед исчезновением читал «Экзорциум» — старинный трактат об одержимости бесами?
Вера сказала, что книга нужна была ему для работы над диссертацией. Но Андрей Васильевич знал содержание Пашиных исследований не хуже, чем сам молодой ученый. И прекрасно понимал, что никакого отношения к теме диссертации «Экзорциум» не имеет. Зато напрямую связан с легендами о толмачевском доме.
Желание встать и уйти… нет, если честно, со всех ног убежать отсюда, пока Вера Андреева не пришла, стало почти неодолимым. Уйти и больше не появляться здесь. Никогда не видеть красавицу библиотекаря, рядом с которой чувствуешь себя перепуганным малышом, запертым в темном чулане. Позабыть обо всем, не слышать того, о чем начали шептаться в поселке после страшного пожара в Корчах.
Внезапно Андрей Васильевич четко осознал, что в действительности до встречи с Катей никогда не предпринимал ни одной настоящей попытки отыскать Пашу. Да, бегал по инстанциям, вместе со всеми бродил по окрестностям — ходил к озеру и в лес…
Но ведь в библиотеку, узнать про книгу, сходил только два дня назад.
В компьютер к Паше не залез, как это сделала Катя.
Не попытался ничего узнать о Вере, кроме того, что она сама про себя говорила.
И с тем человеком поговорил лишь вчера… Вчера.
Выходит, он просто играл, когда говорил, что ищет Пашку. Получается, врал и себе, и всем вокруг, и ему. Так перепугался, что предал лучшего друга, самого близкого человека — почти сына?
И чуть было не сделал этого снова.
Сознание собственного ничтожества было таким острым и пронзительным, что почти заглушило страх. Андрей Васильевич подумал, что хорошо бы Андреевой прийти прямо сейчас, потому что теперь он готов к ее появлению.
Директор прислушался, но шагов в коридоре слышно не было.
Тем неожиданнее было ее внезапное появление, когда дверь вдруг широко распахнулась, и Вера возникла на пороге.
— Можно? — спросила она.
И он нашел в себе силы спокойно кивнуть.
Глядя на молодую женщину, Андрей Васильевич против воли отметил, как она хороша. Волосы убраны в высокую прическу, открывающую лицо. Безупречная кожа, большие глубокие глаза. На Вере было изумрудно-зеленое платье простого, но изящного покроя и туфли на высоком каблуке. Наверное, она куда-то собралась — близился субботний вечер. Возможно, у нее свидание.
Да нет, он ошибается на ее счет! Конечно, ошибается. Какую угрозу может представлять эта милая девушка? Наверное, где-то в ресторане ее ждет мужчина — поглядывает на часы, предвкушает встречу. А ей, должно быть, не терпится увидеться с ним, и она сердится на скучного старого директора, которому приспичило вызвать ее на работу.
Вера и в самом деле сердилась. Он понял это, когда она подошла чуть ближе и швырнула сумочку на длинный стол для совещаний. Только злилась совсем по иному поводу.
Ему не пришлось ни о чем расспрашивать ее, сужая круги и осторожно подбираясь к главному. Она не поверила в его байку про министерство, догадалась, что он подозревает ее… Но пришла.
