— Ты по-прежнему утверждаешь, что нажала на тормоз, а машина рванула вперед?
— Именно. Должно быть, у нее что-то случилось с… — Покопавшись немного в своем небогатом запасе технических терминов, она выпалила: — Со сцеплением!
— Со сцеплением?! Да ты хотя бы отдаленно представляешь, о чем говоришь?!
— Конечно.
— Ты, черт возьми, нажала не на ту педаль, а теперь!.. — Голос, окончательно отказавшись подчиняться Уиллетту, предательски сорвался. — Теперь несешь ахинею!!
— Вот как? Значит, несу ахинею?! — Во взгляде Мюриель было больше злобы, чем когда-либо доводилось видеть Уиллетту. — Тогда садись за руль и веди машину сам! Докажи, что я не права!
— Будь по-твоему!
Не обращая внимания на безжалостно сдавивший грудь стальной обруч, Уиллетт сел на водительское место и, захлопнув дверцу, повернул ключ зажигания, который жена оставила в замке. Громко выругавшись, он врубил первую скорость, вывел машину из гаража и, проехав до середины подъездной дорожки, нажал на тормоз, но автомобиль, вместо того чтобы остановиться, с устрашающей скоростью устремился вперед.
Уже не владея собой, Уиллетт вдавил педаль тормоза в пол, мотор басовито взревел, и машина, непрерывно набирая скорость, проскочила между стойками ворот, в мгновение ока пересекла улицу и вылетела на тротуар. Уиллетт толком не успел заметить несущуюся навстречу каменную стену, как ужасный удар швырнул его на рулевое колесо, и в глазах потемнело.
Очнулся он на коленях, в неестественном полусогнутом положении, с лицом почти прижатым к приборному щитку; в его грудной клетке слились воедино два источника невыносимой боли — внешний и внутренний. Автомобиль, словно вознаграждая хозяина за многолетнюю заботу, устроил ему красочное световое представление. Один за другим зажглись индикаторы, вишневым цветом засияли пластиковые циферблаты. Указатель давления масла с расстояния нескольких дюймов казался огромной лейкой, имеющей, к ужасу Уиллетта, даже насадку с дырочками.
"Мюриель, пожалуйста, пожалей меня", — мысленно взмолился он, истекая кровью.
Лейка, придя в движение, наклонилась и оросила водой стилизованную маргаритку. Та, точно в диснеевском мультике, затрепетала и повернула распустившийся цветок к солнцу… Но это уже никто не мог оценить: Уиллетт был мертв, а Мюриель слишком спешила позвонить матери.
РАЗМЯКШИЙ ДИПЛОМАТ
Dissolute Diplomat
Перевод с англ. ©А.И. Кириченко, 2003
Устроившись в удобном напольном сосуде, Гринглдунк от отчаянной скуки ставил опыты над самим собой. Из трех точек по периметру своего тела он выпустил тонкие псевдоподии,
[5] переплел их на небольшом расстоянии в центре, затем расщепил каждую надвое и загнул в форме шести маленьких крючков.
Безо всякого воодушевления он отвердил это сооружение и извлек глаз, чтобы посмотреть, что получилось. Результат не слишком ему понравился.
В Федерации насчитывалось несколько рас, которые прикрывали свои тела тканями, и только что сконструированная им штуковина могла бы сгодиться для кого-нибудь из них, но только не для цивилизованных существ. Заскучав еще больше, он начал медленно размягчать затвердевшие псевдоподии.
В это время из входа в трубопровод в стене дворца донесся тихий свист. Открылась маленькая круглая дверь, и на пол шлепнулся Магг, министр внутренних дел. Мгновение он лежал, сохраняя форму пули, которую гьёнки принимают для перемещений по трубопроводам, а затем расплылся и втек в напольный сосуд к Гринглдунку.
Как только тело его прекратило рябить и колыхаться, Магг извлек глаз, но при виде Гринглдунка из него принялись выскакивать все новые и новые глаза все большего размера — министр хотел получше рассмотреть пикантный облик, который принял его правитель. Гринглдунк наблюдал за ним с отвращением: несмотря на все усилия, Магг, казалось, так и не смог понять, насколько невоспитанно обнаруживать подобное любопытство.
— Что вы сделали с собой, Ваша Мягкость? — осведомился наконец Магг.
— Ничего особенного, — раздраженно ответил Гринглдунк. — Зачем ты явился? Ты же знаешь, что сейчас у меня период отдыха.
— Это очень важно, — сказал Магг. — В систему вошел космический корабль и направляется к нашей планете.
На мгновение Гринглдунк утратил зеленый оттенок, приличествующий его положению, и позволил проявиться своей естественной рябой оранжевой окраске.
— Что? Что за корабль?
— Судя по всему, терранский, Ваша Текучесть.
— Но Договор не разрешает приземляться здесь терранским кораблям, — произнес Гринглдунк. — Это весьма неожиданно. Нужно будет порыться в библиотеках и узнать, как следует встречать офицеров терранского флота.
Он сошел со своего блюда, с трудом балансируя на все еще твердых триподиях, и направился ко входу в трубопровод. Теплое мягкое излучение, шедшее изнутри, помогло ему размягчиться, и, преодолев непривычную жесткость, он исчез в узком отверстии.
После стольких лет бездействия Гринглдунк, Глава и Представитель гьёнков, вновь был при деле.
Хэл Потмен шел на умеренной скорости в 80 °C, когда его генераторы искривленного пространства издали тихий вздох и пропали в каком-то неизвестном измерении. Древний "Моррис Звездоплаватель", тошнотворно сотрясаясь, всплыл в нормальном пространстве.
Сверившись с картой, Потмен обнаружил, что поблизости находится планета под названием Йоинк — по астрономическим понятиям, на расстоянии плевка. Он ввел координаты Йоинк в селектор места назначения и, коротая время, принялся потягивать пиво.
Спустя два дня — или тридцать две банки пива — "Звездоплаватель" пулей устремился вниз.
Стерев пивную пену с обросшей щетиной верхней губы, Потмен открыл люк и, спрыгнув на пружинистую желтую почву, обнаружил, что его окружает толпа дрожащих от возбуждения разноцветных существ неопределенной формы. Он не мог решить, вызвано ли такое поведение внезапным появлением его корабля, или же тем, что при приземлении он, по-видимому, разрушил парочку их пластиковых домишек.
Он вытянулся по стойке "смирно" и гаркнул:
— Тихо, друзья! Я, гражданин… гм… Верховной Земли, требую вашей покорности. Я хочу…
Один из студенистых конусов без верхушки перебил его и, растянув громадный рот, промычал что-то о нарушении Договора. Потмен направил на маленького инопланетянина кольт сорок пятого калибра, и вспышка выстрела обратила того в кучку хрустящих угольков.
— Ах какие мы нежные! — Хэл поспешно перешел на шутливый тон, в глубине души чувствуя, что лучше было бы избежать инцидента. В лоции говорилось, что гьёнки неагрессивны, но тем не менее лучше действовать в более дружественном духе. Потмен знал о Договоре, но контрабандный груз светящейся шерсти, который он вез на борту, мог стать поводом для малоприятного разговора, если вызвать корабль службы аварийного ремонта.
