После всех этих мыслей так ли уж ему хочется узнать, что случилось с Иштваном? Даже если брат вдруг вернется, останется ли он тем самым человеком, которого знал Йенси?
«Я буду думать о нем еще несколько дней, а потом постепенно снова забуду, – убеждал он себя. – Буду жить как ни в чем не бывало. Да, я не смог разыскать Иштвана, но разве можно меня за это винить?»
Однако время шло, а Йенси не переставал думать о брате и не мог с этим ничего поделать. И тогда он поступил, как всегда в таких случаях: написал очередное прошение военным, чтобы ему разрешили связаться с Иштваном. Йенси знал, что это обращение постигнет та же судьба, что и все предыдущие: оно просто исчезнет. В военном ведомстве сделают вид, будто ничего не получали. Зато он успокоит свою совесть и сможет убедить себя, что да – он пытался что-то сделать, но, увы, не вышло.
Йенси по-прежнему, как и четыре года назад, когда пропал брат, работал перевальщиком. Он пилотировал небольшой корабль, предназначенный для доставки грузов с местных орбитальных аппаратов на большие межпланетные суда и наоборот. Утром он приходил в контору, получал задание на день и вместе с немногочисленным экипажем мотался туда-сюда, пока все товары не были доставлены по назначению. Если все шло без происшествий, они укладывались в обычную смену – восемь часов. Если же случалось что-то непредвиденное, приходилось задерживаться на работе до полного выполнения плана. Сверхурочных, впрочем, сколько бы он ни переработал, не полагалось. Экономическая ситуация на планете оставляла желать лучшего, и Йенси был доволен тем, что имеет хоть такую работу. Само пилотирование было довольно рутинным делом, – ничего сверх того, чему его могли бы обучить за несколько первых недель в школе для подготовки военных пилотов, за исключением процесса стыковки – но и этого Йенси хватало для счастья. Много денег он не зарабатывал, на черный день не откладывал, но худо-бедно сводил концы с концами.
И вот спустя несколько недель, вернувшись домой, Йенси обнаружил на автоответчике видеопослание. От матери. Это было неожиданно, ведь Йенси ни разу не общался с ней, с тех пор как мать забрали в психушку, и, судя по подписи к посланию, там она по-прежнему и пребывала. Выглядела, впрочем, мать неплохо: волосы расчесаны, а глаза, хотя и не могли сфокусироваться надолго на одном предмете, уже не метались беспорядочно, как бывало прежде. Кроме того, пускай она и произнесла всего несколько слов, но выразила свою мысль четко и ясно.
– Йенси, мне нужно с тобой увидеться. Приезжай.
В этом не было смысла. С чего вдруг мать позвонила? Она всегда винила его в исчезновении Иштвана, и, когда он прежде пытался несколько раз с ней встретиться, она неизменно отказывалась. Даже тогда Йенси не особо жаждал ее видеть, но чувствовал себя обязанным. Сейчас видеться с матерью тоже не хотелось, однако под влиянием недавних переживаний из-за Иштвана, чувствуя свою вину перед братом, Йенси все же решился пообщаться с ней. Хотя бы по видеофону, не вживую. Это было бы уже слишком.
Персоналу лечебницы потребовалось время, чтобы удостовериться в праве Йенси поговорить с матерью, а потом еще больше времени ушло на то, чтобы разыскать мать и привести ее к видеофону. На этот раз выглядела она хуже, чем запомнилась Йенси по предыдущему звонку. Волосы беспорядочно торчали во все стороны, лицо было какое-то вялое, как будто ее только что напичкали лекарствами. Увидев мать в таком облике, Йенси не удержался и спросил:
– Ты не звонила мне много лет. Почему позвонила сейчас?
Вопрос пришлось повторить дважды, прежде чем мать поняла, чего от нее хотят. Она забормотала что-то совсем неразборчивое, потом все-таки справилась с мыслями и языком и сказала:
– Я тебя наконец простила.
– Простила меня? За что?
– За то, что ты сделал со своим братом. Я прощаю тебя.
Йенси почувствовал, как в нем закипает ярость.
– Но я ничего не сделал Иштвану. В том, что с ним случилось, нет моей вины. Он сам нарвался на неприятности.
– Я хочу, чтобы ты приехал, – пронзительно крикнула мать.
– С какой стати мне приезжать? Что ты вообще для меня сделала?
– Приезжай, получи мое прощение. Приезжай – и будешь спасен.
Йенси прервал связь злой как черт. Злился он прежде всего на самого себя – за то, что пошел на поводу у матери и позвонил ей.
Пару часов спустя он получил короткое видеосообщение от Генри. Его товарищ теперь работал в охране на каком-то секретном объекте.
– Привет. Только никому ни слова, понял? – начал Генри и подмигнул. – Да я и тебе немного могу рассказать. Но работа очень перспективная. Это как раз то, о чем я мечтал: здесь я сколочу капитал, чтобы открыть свое стоящее дело на Виндоге. Надеюсь, ты ко мне присоединишься.
Но когда Йенси захотел посмотреть, откуда звонил друг, то обнаружил, что эта информация удалена. Не было даже данных о планете или звездной системе абонента.
Что же такое мог задумать Генри?
Кошмарные сны прекратились, и Йенси в очередной раз почти перестал вспоминать о брате, но вот однажды снова позвонили из психиатрической лечебницы. Полагая, что это мать, он сбросил звонок, но тот моментально повторился, и на сей раз со значком «Экстренный вызов». Не в силах бороться с любопытством, Йенси нажал кнопку приема.
На экране появилось изображение главного врача лечебницы.
– Не знаю даже, как и сообщить вам, – неуверенно начал врач.
– Ну так просто скажите, и все.
В мозгу мысли лихорадочно сменяли одна другую. Возможно, его мать впала в исступление и покусала другого пациента или напала на врача или на посетителя? А может, главврач сейчас сообщит, что, увы, фонд социального обеспечения отказался оплачивать содержание матери в лечебнице. После таких мыслей, как ни странно, Йенси чуть ли не с облегчением услышал, что мать умерла.
– Произошло кровоизлияние в мозг.
– Кровоизлияние?
– Да, инсульт. Недавно ей делали сканирование мозга и не обнаружили ничего внушающего опасения. Но бывает, все происходит скоротечно. Вероятно, ничего поделать уже было нельзя.
Йенси машинально поблагодарил главврача и отключил связь. Сел на стул и попытался разобраться в своих чувствах. Он испытывал и гнев, и горечь потери, и сожаление – всего понемногу, но все это не шло ни в какое сравнение с тем, что он ощущал, когда исчез брат. Да, матери больше не было. Она умерла. Но Иштван, вполне возможно, еще жив.
«Я должен найти его. И я еще не все для этого сделал».
Вот только Йенси совершенно не представлял, с какого конца подступиться к этой проблеме.
13
Гроттор сел на кровати, взъерошил волосы, потом потянулся к видеофону и ответил на вызов. На экране он увидел одного из компаньонов Блэкуэлла.
– А, это вы.
– А вы ожидали увидеть кого-то другого?
