Знакомая сценаристка не унывала. Целыми днями она жарила котлеты, и перед окнами ее, привлеченные запахами, выстраивались голодные толпы берсерков. Лиана бродила по пыльным улочкам Копытово, рассматривала деревянные заборы, гаражи с крепкими замками, сквер перед бывшим игольным заводом, и, не здороваясь с ведьмами Белдо, то и дело лезшими к ней поболтать, размышляла, что находится во внутреннем тупике.
Внешне все у нее было идеально: аккуратная машинка, уютное, рационально продуманное рабочее место, чистая, с толком обставленная квартирка. Она говорила всегда правильные слова, вежливо улыбалась, интересовалась чужими успехами, удачно шутила, толково распоряжалась и в работе была незаменима. Но сквозь все это проглядывали тайный ужас, одиночество и тоска.
Однажды, бродя по Копытово, Лиана издали увидела девушку, показавшуюся ей знакомой. На девушке были темные очки. Она быстро шла вдоль дома, потом воровато скользнула в магазин, откуда вскоре появилась с пакетом. По тому, как она украдкой возвращалась к подъезду, угадывалось, что она чего-то опасается. Лиана пошла за девушкой и, когда та уже взялась за ручку подъезда, воскликнула:
– Полина!
Девушка испуганно оглянулась, и Лиана поняла, что не ошиблась. Это была Яра, которую Лиана помнила еще как потерявшую память Полину. Лиана подбежала к ней. Они обнялись.
– Как ты? – спросила Лиана.
Яра ответила, что нормально, хотя сейчас она несколько не у дел. Сказав это, она виновато показала на живот, который невозможно было скрыть даже под самой просторной одеждой. В ШНыре находиться не может, живет у Суповны.
– А Ул как? – спросила Лиана.
– Ул… э-ээ…
– Ясно, – сказала Лиана, улыбаясь. – На работе.
Яра смутилась. Ей неловко было признаться, что Ул с Родионом, скорее всего, сидят где-нибудь в засаде на ведьмарей. Дела в ШНыре идут настолько неважно, что не хочется об этом и думать. Давно уже никто не ныряет. Силы главной закладки почти исчерпаны. Кавалерия, по словам Ула, часами сидит в Зеленом лабиринте и гладит каменный фонтан так, как хозяйка гладит умирающую собаку. Но говорить об этом Лиане Яра ни за что не стала бы.
– Ул почти все время в ШНыре, – добавила Яра, чтобы не казаться такой уж скрытной. – Иногда ночью проберется мимо постов – и опять назад. Велит мне сидеть тихо… Ну я и сижу. Сейчас вот только не усидела: продукты-то нужны.
– Идем к тебе! А то правда увидит еще кто-нибудь, – сказала Лиана.
– И что тогда будет? – спросила Яра задумчиво.
– Долбушинцев можно не бояться. Берсерки тебе опасны… м-м-м… пятьдесят на пятьдесят, на кого попадешь. Стрелять не будут, но могут притащить к Тиллю, чтобы выслужиться. А вот форт Белдо… сама знаешь, сколько там чокнутых ведьмочек… родишь еще какого-нибудь котенка с десятью глазами.
Яра усмехнулась.
– Лучше не котенка. На кошек у меня аллергия, – сказала она.
Десять минут спустя они сидели в чистенькой комнатке у Яры. Соседей дома не было. Показывая все Лиане, Яра много и охотно говорила. Чувствовалось, что сидеть целый день одной ей скучно и общению она рада. У окна уже стояла детская кроватка. Она была тщательно просверлена и укреплена болтами такой мощи, словно предполагалось, что внутри будет буянить носорог.
– Ул собрал! – сказала Яра с гордостью. – Нам таких три отдали, я даже отказаться не успела. Ул хотел все три собрать, я отговорила. Тут и так тесновато.
С Ярой Лиана просидела до вечера. Они не говорили только о шныровских вещах, тщательнейшим образом их избегая, а так – почти обо всем на свете. Лиану, что называется, прорвало, поскольку она давно уже не имела нормального собеседника.
– С Альбертом Федоровичем разве поговоришь? У него «угу», «ага», «это сделай», «того не делай», «не распоряжайся! Глава форта пока не ты!» – вот и все.
Яра кивала, поедая яичницу-пятиглазку. В последнее время она ела много. Правда, выпадали дни, когда она и кусочка не могла в себя втолкнуть – все зависело от настроения ребенка.
– Странно, что никогда ничего нельзя предугадать! – рассуждала Лиана. – Почему из одних людей что-то выходит, а из других нет? Какой-нибудь серый троечник, сидящий у дальнего шкафа, – возможно, будущий Лев Толстой. А тот, кто рано начинает сиять, часто рано и погасает.
Яра наугад угукнула, однако Лиану угуканье вполне устроило.
– Да-да-да! – горячо продолжала она. – Лет через десять ты будешь проходить мимо лужи и увидишь там с пустой бутылкой в руке своего самого красивого, самого успешного одноклассника, о котором ты и мечтать не смела! И испытаешь путаное и сложное чувство жалости, восторга и злорадства. Такое чувство, которое тебя просто наизнанку вывернет своей противоречивостью!
– Да, бывает, – признала Яра с таким видом, будто всю жизнь только тем и занималась, что собирала по лужам бывших одноклассников.
Неожиданно под окном послышался звук остановившейся машины. Яра мельком глянула в стекло и, уронив вилку, вскочила.
– Что такое? – спросила Лиана.
– Не трогай занавеску! Тилль!..
Лиана все же рискнула посмотреть. У подъезда стоял джип Тилля. За рулем сидел кто-то из его сыновей – не то Паша, не то Кеша. Сам Тилль недовольно прохаживался взад и вперед. Совал в рот сигарету, но тут же раздраженно ломал ее и отбрасывал. Изредка останавливался, опирался локтем о машину и трогал свой бок. Сердито встряхивал головой и опять начинал ходить. Лицо у него было злое и обеспокоенное.
– Он меня выследил? Зачем я выходила! Ну зачееем?! – скулила Яра, пытаясь вспомнить, где у нее шнеппер.
– Сиди! – велела Лиана. – Может, еще и обойдется. Смотри: в машине только он и сын. Никаких топорников!
Яра все же нашла шнеппер. Она трижды хваталась за нерпь, чтобы связаться с Улом, но так и не связалась. Она знала, что Ул потеряет голову и примчится, снося все на своем пути, но здесь, в Копытово, где сейчас полно ведьмарей, его непременно утыкают арбалетными болтами. Лиана осторожно выглядывала из-за занавески. Тилль продолжал прохаживаться. На дом он не смотрел.
Минуты через две из-за поворота появился пестрый микроавтобус. Из автобуса выпорхнул сам Дионисий Тигранович. Подбежал к Тиллю, потрогал его за рукав, погладил за плечико, походя сказал что-то лестное Кеше или Паше, от чего тот довольно гоготнул. Проделав все эти манипуляции, глава магического форта поглядел куда-то вдаль, как человек, тоже кого-то ждущий. Теперь они прохаживались уже вдвоем: Тилль и Белдо. Еще минут через пять по ведущей через газон тропинке к дому прошел высокий сутуловатый мужчина с зонтом.
– Альберт Федорович! А он что тут делает? – пробормотала Лиана.
Она бросилась было к дверям, но Яра умоляюще схватила ее за руку. Лиана опомнилась.
– Ладно… Раз меня не позвали, значит, я не нужна! – сказала она с обидой в голосе, поскольку считала себя незаменимой.
