– Что, Лиазар, понравилось?
– Любопытно, Искатель. А кто создал этот шедевр?
– А тот же, кто снял «Бездну», «Чужих» и «Терминатора», – с усмешкой заметил Ленеакр, встряхнув ушами.
– Смело. Однако прогресс в мироощущении режиссёра налицо. И фильм увлекательный – и про любовь, и про войну…
– Тебе только «Оскары» выдавать. Мир бы тогда точно изменился, поскольку смотрел бы совсем другие фильмы, – поддел Лиазара Искатель.
– А ты зачем этот шедевр сюда притащил? Скучно стало? – Лиазар поостерёгся заметить, что раньше Ленеакр вообще терпеть не мог человеческий кинематограф, а потом увлёкся очень… кхм… смелыми фильмами про отношения мужчин и женщин. Впрочем, когда безвылазно сидишь в своей каморке больше трёхсот циклов, только это и остаётся смотреть. Наверное…
– Надо же проконтролировать, куда пошли наши бриллианты и всё ли понял правильно режиссёр, – равнодушно откликнулся Ленеакр.
– Не знал, что мы вкладываем свои средства в их искусство, – удивился Лиазар. – Постой, Искатель, а как же ты с этим гением контактировал, ведь ты же не вылезаешь из своей раковины уже…
– Нечего мне там делать, – брезгливо махнул рукой Искатель, – ещё какую-нибудь заразу подхвачу. Вон как океан загадили… Как с режиссёром общался? Через Интернет. Очень удобная штука, не зря мы эту идею Атлантам подкинули. Не тащить же его было в океан, как в прошлый раз.
– Да, глубины он боится, хотя к теме жизни в воде каждый раз и возвращается. Похоже, что его работа над «Бездной» не прошла для него даром. Мальчик стал очень разумным, – Лиазар взглянул на Искателя с уважением.
– Да, я тогда сумел быть убедительным, – отмахнулся Ленеакр. – А то, если бы я вам поручил его уговаривать, вы бы его до старости мучили.
– Обычно это ты мучаешь, а мы всё решаем полюбовно.
– Ха-ха. Очень смешно. Ты лучше скажи, понравился тебе фильм?
– Ну, с художественной точки зрения…
– Короче, Тарковский!
– …так себе, а вот идея интересная!
– Вот именно! – торжествующе вскричал Ленеакр. – Вот именно! Я знал, кому поручить. Заметь, мы уже давно продвигаем эту мысль…
– Какую, прости, о, многомудрый? – невинно спросил Лиазар.
– Ах ты, кракен недоразвитый! Ту самую идею, о том, что люди идут неправильным путём со всеми своими попытками стать выше Бога!
– А, ты об этом, – Лиазару нравилось злить Ленеакра.
– Так, а нам-то чего сушиться? Пусть себе идут в свою бездну, там все и утонут. А мы им поможем.
– Я давно говорю, Лиазар, что вы, в отличие от своих предков, пусть примет их Посейдон, стали совсем похожи на головастиков недоразвитых, – всерьёз разозлился Ленеакр. – Сколько тебе уже повторять, что такими темпами эти придурки без плавников всего через двадцать лет приведут весь Эол…
– Землю, – машинально поправил Лиазар.
– Да не важно! – Ленеакр уже начал выходить из себя. – Приведут Эол к такой катастрофе, по сравнению с которой все прочие покажутся просто безобидным всплеском волн у спокойного берега! Чего только стоит эта их идея с большой трубой лягушачьей…
– Коллайдером… – рискнул напомнить Лиазар, на всякий случай отодвинувшись от не на шутку разошедшегося Искателя.
– Да, коллайдером, трезубец Посейдона им в задницу! Когда они сумеют найти эту свою частицу, тогда и поймут, что искать это не надо было ни в коем случае. Эол просто превратится в маленькую тёмную дырочку, причём с такой скоростью, что ты даже ластой взмахнуть не успеешь!
– А ты?
– И я, – Ленеакр выдохся, уши у него безвольно обвисли. – И куда, спрашивается, смотрит Антахиол со своими лысыми придурками?
– Они давно уже не лысые, – поправил Лиазар, – лысыми их никто и не видел…
– Я видел, этого достаточно. Своими библейскими баснями и постулатом, что лучше денег может быть только много денег, они завели мир в тупик. Власти им было мало, тараканы сухопутные, – Ленеакр покачал головой. – Сами в этом тупике оказались и теперь выбраться не могут – ума не хватает.
Лиазар внутренне похолодел – прослушивать очередную лекцию на тему, какие эти «горе-атланты» мальки сушёные, у него не было никакого желания. Он поспешил сменить тему:
– А как ты думаешь, чем им этот фильм может помешать?
– Как это чем? Ты что, ещё не понял? – опять разозлился Ленеакр. – Он станет мощным стимулом, который заставит людей задуматься, куда они идут. Заметь, мы уже давно это делаем: книги, документальные фильмы, другие изобличительные материалы. Вот люди потихоньку и перестраиваются, понимая, что лучше жить в гармонии с природой, чем постоянно её трахать, как дешёвую портовую шлюху.
Лиазар про себя заметил, что увлечение Ленеакра порнухой сказалось и на его лексиконе.
– Боюсь, о, многомудрый, что одного, пусть даже и такого талантливого, фильма не будет достаточно, – рискнул возразить он.
– Макрель ты без жабр, – с досадой ответил Ленеакр. – Ещё раз: книги, заметки в журналах и Интернете, другие фильмы, Игра, наконец…
– А Игра тут каким краем?
– А ты ещё не понял? Да, Игра льёт воду на мельницу Эвниара, выводя людей на понимание поддерживаемой им концепции. Вот и славно! Ведь в концепции главная идея какая?
– Какая?
– Фух, утомил ты меня, Лиазар. Главная идея концепции – живи в гармонии с природой, миром, развивай себя, а не железяки дурацкие, и, главное, слушай Бога!
– Посейдона…
– Бога как ни называй, он Богом и остаётся, ему не важно. Важно, что ты делаешь.
– Я? Я ничего такого не делаю, – смутился Лиазар, пытаясь понять, не дознался ли Ленеакр о тайной его страсти собирать коллекции золотых изделий с затонувших человеческих кораблей.
– Да причём здесь лично ты?! – рассерженно заорал Ленеакр. – Я в общем говорю, обо всех.
– А, понятно, – облегчённо вздохнул Лиазар. – Ну, я пойду?
– Постой, – опомнился Ленеакр, – ты чего заходил-то?
Лиазар выпучил свои и без того круглые глаза, а потом облегчённо хлопнул себя ластой по гребню на затылке.
– Точно, чуть не забыл. Это всё твоё кино виновато, замечтался…
– Что, полетать захотелось?
– Ну, – засмущался Лиазар, – а что, можно?
– Вот ведь водоворот мне в задницу! Нельзя! Говори, зачем приходил!
– Там, это… видео из Москвы прислали, из окружения Рыжего…
– Так чего ж ты молчишь, скат безхвостый? Показывай!
Лиазар молча включил просмотр. Видно было так себе, из очень неудобного ракурса, да и слышно не намного лучше. В комнате были двое – Рыжий и ещё кто-то, кого видно не было. Но голос был слышен:
