Потом всё летело, как в быстро прокручиваемом фильме, – опять люди, но робкие, одичавшие, первые строения, первые войны и та же огромная и неприступная пирамида, и Сфинкс, но теперь уже неживой… И города, корабли, армии, битвы и праздники, люди, люди, люди…
Придя в себя, Кристина очень ясно осознала: из всего, что она увидела, чётко запоминаются три вещи – этот самый сосуд, скромно улыбающееся лицо человека, читающего на горе проповедь о доброте и Боге, и постоянное присутствие Руслана, как будто именно он всё это придумал и воплотил. Кристина взглянула на Руслана, задумчивого и грустного, со страхом и необъяснимым трепетом.
– Кто ты? Ты – Бог? – Кристина понимала, что, если сейчас услышит положительный ответ, бухнется на колени и начнёт биться головой об пол.
– Не говори ерунды, девочка. Я всего лишь человек, правда, очень и очень старый. Я – один из уцелевших Атлантов, а ты – молодой потомок Ариев. Это твои предки воевали с нами, это они создали Кладезь Силы – сверхоружие или сверхсозидатель (в зависимости от того, что выберет человек, который сможет им управлять), и они же его и спрятали, сами испугавшись этой Силы.
– Ничего не понимаю. Ты – Атлант? Я считала, что всё это выдумки. Впрочем, я и в Ариев никогда особо не верила, думала, что это тоже красивые сказки, – Кристина немного расслабилась, всё-таки как-то жутко было бы общаться с Творцом. – Так, а что во мне ты нашёл необычайного, и зачем тебе всё это нужно?
– Что в тебе такого, ты уже поняла, как мне кажется. Ты – один из потомков, правда очень и очень дальних, тех волхвов Ариев, которые создали Кладезь Силы, – Руслан подошёл к Кристине, взял её за плечи, приподнял со скамейки и, глядя ей прямо в глаза, стал говорить: – Я давно уже не Атлант, но, к сожалению, никогда не стану настоящим Арием. Но я очень хочу, чтобы мир снова обрёл равновесие, стал таким, каким должен быть мир Творцов. Кладезь Силы может в этом помочь, но сейчас всё зависит от тебя. Ты – это ключ!
– Очуметь! Никак не могу поверить! – Кристине было приятно вот так стоять, ощущая на плечах тяжесть рук этого столь необычного мужчины, и смотреть в его бездонные глаза. Она медленно облизнула губы. – Что я должна делать?
– Учиться, – Руслан, аккуратно надавив на плечи девушки, посадил её на скамейку, отошёл в сторону и, слегка прищурившись, спросил: – Ты готова?
– Я… – Кристина растерялась, – я… наверное, да…
– Тогда вот тебе и ограничивающее условие, весьма для тебя неприятное, – Руслан вздохнул, сделал паузу и, решившись, произнёс:
– Для того чтобы Кладезь воспринял тебя как своего повелителя, нужно, чтобы… чтобы ты оставалась девственницей. Как тебе?
– Вот засада…
Глава 40. Бывает, и сестра преподносит сюрпризы
«Чтобы продолжить участие в Игре, ответь на ряд простых вопросов. Готов? Нажми «Продолжить»!»
– Так ты, оказывается, давно в теме! – воскликнул Оранж, укоризненно глядя на Марка. – И нам ничего не говорил? Ну, ты и жук! А мы с Кирюхой головы себе ломаем, да, Кирюха?
– Угу…
– Да, любопытно, любопытно, – вздохнул из занятого им глубокого древнего кресла Константин, постукивая пальцами по тяжёлому дубовому подлокотнику. – И какие будут мысли, господа робингуды?
– А, чёрта его лысого знает… – сморщил лоб Кирилл. – Неожиданно это всё, загадочно, как в Гарри Поттере. Да что там, на хрен, Гарри какой-то, тут вокруг нас самих последнее время столько всякого таинственного творится, что крыша едет. Костя, не хочешь рассказать, что, всё-таки, нам помогало в последние наши вылазки? Жопой чую, попадём мы…
– Что, совсем уже на измене, да, Кирилл? – дядя усмехнулся. – Ладно, так уж и быть, раскрою тайну золотого ключика. Только вы уж, орлы, смотрите, без истерик и ажиотаций. Юля! – громко позвал дядя в коридор. – Зайди, пожалуйста!
Ребята, в том числе и Марк, давно ожидавшие от дяди объяснений, дружно уставились на дверь. Впрочем, для Марка уже некоторое время назад, после знакомства с Кристиной, жизнь приобрела дополнительную окраску – непривычную, нестандартную, можно сказать насквозь мистическую. Поэтому, если бы сейчас дядя объявил, что он является настоящим волшебником, а Юлька – его юной помощницей-феей, Марк нисколечко не удивился бы. Ну, разве совсем чуть-чуть…
Как уже стало для неё традицией в последнее время, Юлька просочилась в комнату невесомым туманом, призрачным шлейфом, и материализовалась уже сидящей на диване, смиренно сложив руки на коленках. Все, кроме дяди, дружно выдохнули, поскольку никак не могли привыкнуть спокойно реагировать на эти запредельные способности давно знакомой им девочки. Марк, в последнее время редко видевший сестру (с ней больше дядя общался, они как-то очень быстро нашли общий язык и взаимопонимание), неожиданно для себя обнаружил, что сестра заметно подросла, повзрослела, но, в то же время, стала какой-то бледной, даже болезненной.
– Ну вот, господа, это и есть наша главная защита и опора, прошу любить и жаловать! – Константин встал с кресла и шутливо поклонился, одновременно поведя в сторону Юли рукой, как заправский конферансье, представляющий главный номер шоу.
Ребята сначала внимательно посмотрели на Юлю, будто первый раз её видели, а затем перевели глаза на дядю. В их взглядах сквозило явное недоумение и любопытство.
– Ой, ну я не могу, вы-таки да, совсем не имеете для себя фантазии, молодые люди, – с неповторимым одесским акцентом сказал Костя. – Всё очень просто, на самом деле, – уже серьёзно продолжил он, – у Юли есть потрясающие способности в области… э… паранормальных сил, так сказать. Она, как это модно сейчас называть, индиго, стопроцентный уникум!
– Минуточку, дядя Костя, а откуда ты это взял? – Марка против воли задело, что его сестра обладает необычными способностями, а он, по всей видимости, совсем нет.
– Откуда, откуда… От верблюда, – дядя раздражённо поморщился. – Ты, Марк, плохо знаешь историю своей семьи, а то знал бы, что исстари у нас рождаются люди, способности к магии которых очень явно выражены. Только всегда было так: если в семье двое или больше детей, то лишь один из них удостаивается этой… хм… чести. Твой дедушка, мой и твоего отца отец, не обладал. А вот его сестра – та да, та была явной ведьмой, в хорошем смысле этого слова. За что и поплатилась, связавшись с теми силами, которые были явно не в её власти. Умерла почти мгновенно – за пять дней сгорела. Мне отец рассказывал, что в её вещах нашли старинные книги по магии и колдовству. А у тёти нашей была какая-то несчастная любовь. В общем, тёмная история… А кого-то из наших далёких предков так и вовсе на костре сожгли, вроде бы. У твоего отца таких способностей не было.
– Значит, ты, дядя, того, – Марк с иронией взглянул на Костю, – колдун?
– Я? Ну… – замялся дядя, – нет, я, наверное, нет. Не верил я в это никогда. А видимо, зря. Я сам зажимал свои предчувствия, не давал им возобладать над доводами логики. Вот, например, я очень не хотел связываться со Шруббе, знал, где-то в глубине души, что добром это не кончится. Но пошёл на поводу у жадности и тщеславия – как же, власть, деньги… Я, ребята, – дядя опять уселся в кресло, – многое понял, когда в Африке был. Вот где первозданная природа, где магия до сих пор в ходу и в силе. Пару раз были такие жуткие истории, что и рассказывать страшно, и вспоминать тошно. Но одну полезную штуку я оттуда вывез, – и он достал из кармана маленькую фигурку, отдалённо напоминающую помесь крокодила, какой-то птицы и человека. Достаточно грубо выточенная, фигурка была из какого-то бежевого тусклого, полупрозрачного камня.
