Тут раздался деликатный стук в дверь. Саша открыл – за дверью оказалась горничная, очень и очень премиленькая.
– Простите, пожалуйста, за беспокойство, но в вашем номере сегодня ещё не успели убрать – горничная этой смены внезапно заболела. Вы не будете против, если я сейчас уберу? Я постараюсь быстро. А то нас очень ругают, – девушка выговорила это так умоляюще и таким ангельским голосочком, что, наверное, и Джек-потрошитель расчувствовался бы.
– Да, конечно. Что я, зверь какой? А тарапитца нэ нада, – добавил он голосом товарища Саахова. – Вы не спешите, убирайте себе на здоровье, вы мне ничуть не помешаете, – Саша сделал стойку, горничная нравилась ему всё больше. «Спасибо, Господи, ты, кажется, услышал мои молитвы».
– А как вас зовут, милая девушка?
– Оля. Хотите, я вам сделаю какой-нибудь напиток, у меня с собой есть мини-бар.
– А… как же? Тут же пить вроде не разрешено?
– Ну, это в качестве бонуса, за беспокойство, – и Оля так лукаво посмотрела на него, что у Саши сразу возникла уверенность, что всё сладится.
– Э… хорошо бы пива, – Саша был любителем классических советских комедий, многие реплики главных героев знал наизусть и умел произносить их голосами.
– Нет, только вино, – в тон ему ответила Оля, и они оба рассмеялись. – В самом деле, у нас есть прекрасное испанское вино, не хотите попробовать?
– Из ваших рук, Олечка, хоть яд.
– Ну, я ведь не Клеопатра, да и вы ещё не согласились на главный приз, – она сказала это чуть вибрирующим, низким с хрипотцой голосом. У Саши медленно начала съезжать крыша.
Налив Саше вина, она принялась за уборку. О, Боже, как она это делала! Все её движения были полны потаённого смысла, изящны, призывны. Иногда она наклонялась, и тогда Саша, который пытался смотреть телевизор, против воли скашивал глаза, и соблазн всё с большей силой захлёстывал его. Он начал понимать, что всё больше и больше теряет контроль над собой, а в брюках уже начинали рваться пуговицы. Тут Ольга подошла к нему и попросила:
– Вы не могли бы встать, мне нужно немного отодвинуть это кресло.
– А? – Саша сглотнул слюну мгновенно пересохшим горлом. – Д-да, конечно, – неуклюже прокаркал он и, пытаясь прикрыть низ тела руками, поднялся из кресла. Но как-то неудачно это получилось, и девушка вдруг оказалась прямо перед ним, коснувшись своей грудью его рук. Тут-то его рассудок отказал окончательно. С каким-то утробным рыком он набросился на девушку, впрочем, она и не сопротивлялась. Одежда была мгновенно сорвана, и дальше их так накрыло… Саша был напорист, но не груб, нежен, но изобретателен, а она была абсолютно разной – то покорной, то агрессивной, но неизменно страстной, кричала и стонала так, что, наверное, весь корпус рядом изошел «на нет» от зависти. Часа через два они опомнились и, лежа на полу, тяжело дыша, всё ещё ласкали друг друга, но уже хоть осознавали реальность.
– Слушай, Оля, я… – смущённо начал Саша.
Она положила ему палец на губы:
– Ничего не говори, я сама этого захотела. Мне было очень хорошо, ты непревзойдённый!
Самое интересное, что Ольга сейчас практически не лукавила, хотя говорила давно отработанные фразы. Скажи мужчине, что он лучший – и он от гордости перестанет соображать. Изобрази, что тебе было с ним очень хорошо, а потом начни с ним играть, то отталкивая, то подпуская, не приходи на свидания, а потом извиняйся и дари блаженство – и мужчина твой, делай с ним всё, что тебе угодно. Главное – никогда не переть напролом, не быть предсказуемой. Мужик должен думать, что это он сам всё делает, по своей воле – дарит цветы и бриллианты, совершает безумства и рассказывает самые важные государственные тайны. Как поётся: «На дурака не нужен нож, у нас, женщин, есть оружие куда действеннее». Но сейчас… Саша сумел удивить её, и кричала она именно от восторга, а не потому, что так было надо. Но профессионализма не пропьёшь, нет места страсти на работе.
– Ой, милый, мне пора, а то, не дай Бог, узнают, с работы мигом выгонят, – она вскочила и стала поспешно одеваться, хотя сил на это не было, да и не хотелось, если честно. А хотелось остаться и, положив голову на грудь этому мужчине, спокойно лежать, ни о чём не думая. «Да что с тобой, соберись!!!» – Слушай, ты не помнишь, куда делся мой бюстик?
– Посмотри в ванной. Да, это было бы очень плохо, если бы тебя уволили, – сказал Саша, вставая и заворачиваясь в покрывало, подобранное с пола. Комната после такой «уборки» напоминала место особенно жестокой мафиозной разборки – стол и кресла перевёрнуты, ваза разбита, шторы сорваны, всё, что было на кровати, разбросано по комнате, а содержимое шкафа вывалено наружу. «Про шкаф не помню», – удивлённо подумал Саша.
Оля уже оделась и быстро собирала свою тележку, критически оглядывая комнату.
– Ты беги, я сам тут приберусь, – великодушно разрешил Саша.
– Ну…я могу зайти утром и сделать это, – неуверенно предложила Оля.
– Конечно, заходи, мы сделаем это, я готов делать это с тобой бесконечно! – Саша был искренен.
– Постараюсь. Спасибо, ты лучший, – и Ольга, поцеловав Александра на прощанье, выскользнула за дверь.
– Вот это да! Вот так попёрло! – восторгу и предвкушению изобретателя не было предела.
Глава 16. Добро пожаловать в сказку, малыш!
Отец Савватий зашёл на склад и аккуратно прикрыл за собой дверь. На складе, слава Богу, минимум электроники, информационных каналов, таких, как телевидение, Интернет, видеонаблюдения нет, поэтому работать здесь будет легче всего. Монах достал принесённый с собой коврик, который прихватил из какой-то незакрытой комнаты, и сел на него в позе, наиболее подходящей для внутреннего отрешения, в народе именуемой «лотос». Прочёл последовательно несколько специальных молитв, запускающих процесс ментального охвата, – и сознание его полностью сосредоточилось на эгрегоре, который успел образоваться над комплексом. Эгрегор содержал в себе чаяния и надежды изобретателей, тщеславие и честолюбие, гордыню, веру в свою неповторимость и значимость, а кроме того, массу разнообразных научных знаний. После недолгих поисков Савватий нащупал эмоциональную составляющую и начал воздействовать на неё – сначала мягко, потом всё жестче и жестче, заменяя веру на неверие, надежду на разочарование, уверенность в себе на сомнения и апатию. Такие воздействия очень сложны и доступны совсем небольшому количеству людей в мире. Сами по себе наши супермонахи такого не умели, но отец Евпатий передал им алгоритм и благословил на его использование. После того как операция будет закончена, отец Евпатий законсервирует эту способность до следующего раза, а пока надо работать. Воздействия такие лучше всего получаются ночью, когда люди спят и сознание их практически отключено или работает также в «спящем» режиме. Поутру, проснувшись, они обнаружат, что их мироощущение и настроение поменялись, и будут выстраивать свои дальнейшие действия в соответствии с новым алгоритмом поведения, переданным им через эгрегор, к которому они подключены, благодаря своим привычкам и предпочтениям. К такому воздействию могут быть равнодушны только те, кто мало зависим от эгрегориального воздействия, либо находящиеся в полной власти очень светлых, наполненных любовью эгрегоров, либо безусловно верящие Богу люди. Менять таких людей через эгрегор невозможно, остаётся только их физически уничтожить. Впрочем, таких людей совсем немного, на них можно просто не обращать внимания.
