Первый окинул полутёмный зал внимательным и доброжелательным взглядом. Гробовое молчание было ему ответом. Несогласных не нашлось. Ни у кого не было желания ссориться с Антахиолом, особенно после того, как он сообщил о имеющихся у него возможностях. Первый понял всё, как надо, и продолжил:
– Вы сами видите, мы равны. Я специально воспользовался традиционной схемой нашего Круга Магов и разделил нас на две абсолютно равные части. В каждой из частей есть свой старший, это я, Первый, и ты, Второй, но решения мы принимаем с учётом мнения каждого из нас, разве не так?
Это было правдой, никто спорить не стал.
– Я допускаю, что Эвниар, для подстраховки, мог перенастроить Ускоритель так, чтобы тот, в случае гибели самого Эвниара, начал терять энергию. От Неосязаемого и не такого можно было ожидать.
Это заявление Антахиола вызвало просто шквал эмоций. Зал гудел минут пятнадцать, в основном, выражая пожелания Эвниару попасть прямо к Сетху в лапы и стать его любовником. Антахиол терпеливо дождался окончания фонтана доброжелательства и спокойно продолжил:
– У нас действительно мало времени. Если Ускоритель иссякнет до создания нами нового источника энергии, нам придётся плохо – мы все на него подвязаны. Придумывать новый план действий у нас возможности нет, тем более, что никто из нас не Архитектор. Поэтому мы и придерживаемся старого сценария – он должен привести нас к желаемому результату. Если что-то пойдёт не так – будем вносить коррективы, для этого наших сил хватит. Разумеется, времени и сил уйдёт много, но пока они у нас есть. Главное – экономьте Силу, не пользуйтесь полевыми телами без крайней надобности, пока не построим более-менее приличный эгрегор. Работайте мозгами, у вас достаточно ума и знаний. Защита для нас будет сохраняться ещё долгое время. В крайнем случае, берите Силу из эгрегоров этого египетского пантеона, но учтите, что они построены больше на страхе, чем на вере и любви, а значит, будут отрицательно влиять и на нас. Наша главная задача – построить технологический мир, где все равны и все должны любить друг друга, но где всегда будет место для нас, его творцов как благодетелей и создателей нового мира. Вот когда мы это выстроим, только тогда и откроемся.
– А что с Атлантами? Они вернутся? Я имею в виду наших… – начал вопрос Третий, но осёкся, увидев недобрый взгляд Первого.
– Боюсь, что Неосязаемый был прав. Мы им больше не нужны. Впрочем, поживём – увидим. Такая возможность у нас будет, я обещаю…
– А я, кажется, придумал, как поступить с Детьми Посейдона и джинни! – воскликнул молчавший всё это время Двадцатый.
– Ну, не тяни дельфина за плавник, говори, – подбодрил его Первый.
– Я думаю, что надо позволить посейдонятам развить шумеров до стадии стабильного военного могущества, а потом заставить натравить их на наших подопечных. Пусть возьмут наших в плен, в рабство… Я уверен, что при нашем руководстве наши ученики очень быстро развалят изнутри государство шумеров, ведь посейдонята никогда не знали теории управления. Заодно проверим наших на выживаемость, сплотим, так сказать…
Неожиданное предложение вызвало легкий гвалт, но затем все задумались, пытаясь просчитать последствия. Наконец, Второй, потирая гладко выбритый подбородок, сказал:
– А что? Может быть, и сработает. Попытаться стоит, это будет очень интересная комбинация. Если мы победим, то «владыки океана» больше никогда на сушу не сунутся. Они ведь не захотят больше причинять вред тем, кому намеревались помочь. Хорошая идея, очень перспективная для будущих игр! Надо только разработать чёткий план.
– Ну что ж, ты этим и займись вместе с Двадцатым, – подытожил Первый. – Вот только где тут роль джинни? Или я прослушал?
– Эт-то п-п-просто, – слегка заикаясь от волнения, вымолвил Двадцатый. – Надо во всех районах, где возможно найти контейнеры с джинни, распространить слух, что в этих сосудах живут злые духи, которые чрезвычайно враждебны к людям. Можно даже подкрепить их парочкой мистерий, пусть кто-нибудь из нас возьмёт на себя эту роль. В смысле, мы засунем добровольца в контейнер, а потом подсунем какому-нибудь придурку из местных. Как только наш доброволец будет из контейнера извлечён, он спалит парочку селений или городишко какой разрушит. Чтобы было побольше крови, разорванных тел. Это всех отучит баловаться с контейнерами… А мы объявим награду за каждый принесённый контейнер, а потом их все скопом и распылим. Не очень этично, конечно, но лучше, чем иметь дело с детишками Высших, просидевших столько времени в меди…
– Очень остроумно! – взгляд Второго был весьма благосклонен. – Кто вызовется на роль джинни?
В ответ поднялось двенадцать рук…
Солнечный луч мягко касался белой бороды Астра Яра, расположившегося в деревянном кресле возле маленького пруда, где резвились небольшие очень яркие рыбки. Наполненная птичьими трелями летняя жара невесомым маревом висела над старым Волхвом и сидевшим рядом Эвниаром. Из пруда раздавалось громкое кваканье лягушек, в воздухе суетились насекомые, а рядом с Эвниаром порхало множество маленьких зелёно-жёлтых бабочек, так и норовивших коснуться своими невесомыми крылышками его лица. Эвниар внимательно прислушивался к гармонии окружающего мира, чувствуя себя его неотделимым целым, важной и незаменимой частью.
– Что думаешь, Ученик, получится у твоих друзей задуманное?
– Думаю, что получится, – лениво ответил Эвниар, которому совсем не хотелось говорить. Вчерашнее подглядывание за жизнью бывших коллег дало новую пищу для размышлений, но, почему-то, думать совсем не хотелось, мысли текли лениво и неспешно.
– А ты этого хочешь? – вроде бы Астра Яр спросил довольно равнодушно, но Эвниар уже достаточно его изучил, чтобы уловить в его голосе явный интерес.
– Честно? Мне всё равно, Волхв, я уже вне игры. Меня больше не волнуют их проблемы, пусть себе забавляются, – Эвниар говорил то, что на самом деле думал.
– Хорошо, что ты понял суть этих пустых забот. Только учти, что они тебя в покое не оставят, как только узнают, что ты жив, – Астра Яр не пугал, он просто озвучивал очевидную для него вещь.
– А тебя? Разве ты для них не опасен? – Эвниар повернулся в сторону Учителя.
– Я-то? Нет, не опасен. Точнее, не буду опасен, – и Астра Яр в задумчивости погладил бороду. – К тому моменту, как они смогут меня обнаружить, я уже уйду.
– Куда? Разве Эол не круглый?
– Я уйду совсем. Мне уже давно пора, но я ждал Ученика. Теперь могу.
– Почему думаешь, что я тот, кого ты ждал? Почему ты решил, что я захочу продолжать твоё дело? Ведь я же Атлант, какой мне в этом смысл?
– Ты уже не Атлант, ты научился житье миром, не пытаясь переделать его под себя. Но пока ты и не Арий. Разве не хочешь завершить начатое тобой?
– Ты поверил словам этого сына Сетха? Ровно ничего из того, что говорил Антахиол, я делать не собирался. Никаких таких замыслов о порабощении мира я не вынашивал, так же, как и Архитектор. Наоборот, Архитектор хотел создать мир равновесия, без разделения на лучших и худших. Он не любил зарвавшихся Высших Магов, не принимал их высокомерия. Откуда Антахиол взял, что у нас были такие безумные идеи? Наверное, он всё это придумал, из зависти или злобы. И как я проглядел его подлую сущность? – Эвниар встал и, заложив руки за спину, пошел вокруг пруда.
