Спецназовцы начали выпрыгивать из машины, при этом огонь по единственной двери вертолета велся со всех сторон и из многих стволов. В результате минимум трое десантников остались лежать в горящем вертолете или выпали наружу уже мертвыми. Оставшиеся семнадцать человек десанта и экипаж Ми-8Т попытались занять оборону вокруг медленно горящего вертолета (о каком-либо продвижении к мостам речи уже не было), но без особого успеха. Противника вокруг оказалось слишком много, и он оказался слишком близко. Отстреливающихся спецназовцев немедленно забросали гранатами и обстреляли из подствольников, убив шесть человек, включая обоих пилотов, после чего остальные, поняв, что у них мало боеприпасов (выгрузить боезапас из горящего вертолета они просто не смогли), начали отходить по берегу реки в сторону территории Молдовы, отстреливаясь одиночными.
Таким образом, высадка этой группы спецназа ВС Молдовы не дала для захвата мостов ничего позитивного, кроме шумового оформления и не особо героической гибели десантников и вертолетчиков, которая транслировалась во Всемирную паутину практически в реальном времени.
Пилот одной из румынских «Пум», локотент Попу, видя бедственное положение управляемого Унгуряну Ми-8Т, попытался прикрыть их посадку огнем из всего, что имел, т. е. из 20-мм пушки и НАРами, но толком ничего не добился – его стрельбой были подожжены одноэтажный дом, пара сараев и оказавшаяся поблизости легковая машина, но при этом он расстрелял весь запас НАРов и почти все 20-мм снаряды, получив не менее десятка ответных попаданий в свой вертолет, после чего предпочел не испытывать судьбу далее и увел вертолет резко вправо вдоль реки.
Пилот оставшегося в одиночестве Ми-8Т сержант Лапушан вместо того, чтобы срочно уходить, принял решение высадить своих десантников на восточном берегу Днестра, у шоссе между автомобильным мостом и селом Парканы. Однако пока он маневрировал, на этом вертолете сосредоточился огонь не только стрелкового оружия, но и сразу двух стоявших на позиции за бетонными блоками ЗУ-23–2. Пилот второй румынской «Пумы», прикрывавшей этот Ми-8Т, старшина Манчу попытался подавить эти зенитные установки, но это удалось ему только частично. Осколками выпущенных им НАРов была убита и ранена обслуга одной ЗУ-23–2 (погибло три и было ранено четыре человека, но сама зенитка серьезных повреждений не получила), но вот огонь второй зенитной установки и еще двух десятков автоматных и пулеметных стволов был точен – менее чем через минуту 23-мм очередь прошлась по стеклам кабины молдавской «восьмерки», убив наповал обоих пилотов. Потерявший управление вертолет со снижением потащило влево, и через несколько секунд машина ударилась о то ли набережную, то ли противопаводковую стену на восточном берегу Днестра, взорвалась и загорелась. Из этого Ми-8Т не выбрался почти никто. Позже приднестровцам удалось пленить возле обломков «восьмерки» всего троих раненых и сильно обожженных молдавских спецназовцев, сумевших покинуть погибший борт. Сопротивления они даже не пытались оказывать.
После этого фиаско экипажи двух румынских «Пум», потерявшие подопечных и истратившие большую часть боезапаса, прекратили огонь и начали уходить. При развороте на предельно малой высоте машина старшины Манчу получила со стороны мостов несколько попаданий в правый двигатель и хвостовую балку. Через несколько минут движок загорелся, и вертолет начал терять высоту. Пилот второго вертолета Попу пытался маневрировать и, прикрывая коллегу, расстрелял с дальней дистанции последние остатки боекомплекта. При этом его IAR-330L получил несколько дополнительных попаданий (в т. ч. одно то ли 23-мм, то ли 12,7-мм, которое начисто снесло правую дверь пассажирской кабины «Пумы»), после чего двигатели начали давать перебои и перегреваться. Поняв, что дальнейшее пребывание под огнем может закончиться плачевно, он тоже начал энергично уходить в сторону Молдовы, держа машину над самой днестровской водой.
Манчу сумел посадить свой горящий вертолет на берегу Днестра на территории Молдовы, едва успев перетянуть через «линию разграничения». Экипаж спасся, отделавшись лишь легкими ранениями, но вертолет прибежавшим на помощь пилотам молдавским пехотинцам потушить не удалось, и он полностью сгорел. Второй однотипный борт локотента Попу с трудом дотянул до молдавской авиабазы Дечебал – теперь его поврежденной «Пуме» требовался капитальный ремонт с заменой несущего винта и одного или обоих движков.
– Серега, будь ласков, сходи к мосту, оцени свежим глазом, что там! – приказал сидевший на броне БТР-60ПУ и наблюдающий за происходящим то в бинокль, то на экране планшета майор Щепкин старлею Мочалову и добавил: – И проверь, как там наши, пусть готовятся, а то главная муйня начнется уже вот-вот…
Сказав это, он опять уткнулся в планшет. Пока все шло в соответствии с планами, и майор был этим вполне удовлетворен. Старший лейтенант, искренне обрадованный тем, что ему наконец нашлось дело (сидеть на бронетранспортере или возле оного, смотреть, как начальство отдает приказы, все время ждать возможного прилета прямо на твою голову какого-нибудь шального боеприпаса и при этом особенно ничего не делать Мочалов считал довольно глупым занятием), молча кивнул и, хозяйственно прихватив автомат, двинулся в указанном непосредственным начальством направлении.
У мостов еще продолжалась суматошная стрельба пачками по двум уходившим все дальше румынским «Пумам», и там в нескольких местах явно что-то горело, и притом сильно (к небу поднималось несколько дымов). Интересно, что что-то успело загореться и за его спиной, у домов села Парканы, возможно, из-за попадания отдельных шальных НАРов, выпущенных с вертолетов. Обдав Мочалова сизым облаком выхлопного газа, по шоссе мимо него проехал к мостам зеленый бортовой ЗИЛ-131 с кузовом, битком набитым вооруженными приднестровскими солдатами и милиционерами.
Приблизившись к мосту, старший лейтенант увидел, как за возведенными у самого моста невысокими бетонными барьерами суетятся автоматчики и санитары (в том числе и те, кто только что подъехал и уже успел спешиться), затаскивая в кузов ЗИЛа тела убитых, которых было с десяток, и украшенных свежими повязками раненых.
Когда Мочалов подошел ближе, грузовик уже загрузился. Трое медиков, руководивших погрузкой убитых и раненых, закрыли задний борт и полезли в кузов. Через пару минут ЗИЛ развернулся и уехал. Мочалов успел увидеть только чью-то руку с навечно растопыренными пальцами, которая торчала над задним бортом грузовика, мертво колыхаясь в такт движению машины. Одновременно старший лейтенант понял, что стрельба вокруг почти затихла, так же как и отдаленный шум вертолетных двигателей.
Мочалов огляделся. Раздетые до несвежих маек расчеты двух стоявших за бетонными блоками у въезда на мост ЗУ-23–2, с матюгами отпинывая от себя густо засыпавшие огневые позиции горячие гильзы, торопливо перезаряжали свои установки. Слева в редких кустах у дороги стояла, словно Александр Невский в засаде за Вороньим камнем, третья такая же зенитка, взгроможденная на крышу покрытого свежим зелено-коричнево-черным камуфляжем бронированного тягача МТ-ЛБ, но ее расчет, похоже, пока не стрелял – во всяком случае стреляных гильз вокруг «мотолыги» не наблюдалось, а наводчик зенитки, колоритный чернобровый и усатый дядька в расстегнутой до пупа камуфляжной куртке нервно курил на своем сиденье.
