Мы с Сергеем Юрьевичем вопросительно посмотрели на него.
– Американка, которая жила в квартире Сюзанны, выбросилась из окна.
– Какое отношение к этому имеет Сюзанна? – воскликнула я, кажется, не первый раз за этот день.
– Похоже, никакого. Но сегодня покончил с собой еще один американец.
– Петя, при чем здесь эта дура? – спросил Сергей Юрьевич. – Она же вроде никогда с иностранцами не связывалась. Я помню, как они с Кристиной мне говорили, что могут жить только с нашими мужиками. Я в свое время предлагал Сюзанну познакомить со своими партнерами. И финнов ей предлагал, и арабов. И знакомил! Один мой знакомый араб чуть с ума не сошел. Так ее долго добивался. Но она сказала, что ей нужны только наши.
– Американец был любовником Кэтрин Джонсон – той американки, которая жила в квартире Сюзанны.
– И что? – спросила я.
– Они решили уйти из этого мира в один день, поскольку не могли быть вместе, и соединиться в другом? – с легкой улыбкой на губах спросил Сергей Юрьевич. – Но как я понял, уходили они в разных местах? Мужик тоже из окна выпрыгнул?
– Нет, впрыснул себе яд.
– Случайно, не тот, которым меня пытались отравить?
– Нет, другой. Мужик – из американских спецслужб.
– А у них ведь серьезно относятся к аморалке, – расхохотался Сергей Юрьевич, хотя любая смерть, как мне кажется, – не повод для смеха и шуток. – Разведчик в чужой стране крутил любовь с женой коллеги? Свои не могли убрать?
– За это не убирают, – с серьезным видом заметил Петр Васильевич. – Но есть сведения, что у него пропали какие-то документы.
– И опять обвиняют Сюзанну? – воскликнули мы чуть ли не хором с Сергеем Юрьевичем.
– Это уж слишком, – заметил мой работодатель. – Пожалуй, я все-таки на ней женюсь. Жалко девочку.
– На ком ты собрался жениться? – не понял Петр Васильевич.
– На Сюзанне. Вон Лариса Михайловна рекомендует.
Измайлов странно посмотрел на меня и заметил, что многоженство у нас пока запрещено, несмотря на все заявления Жириновского.
– А я думаю развестись с Кристиной. Пора менять жену, как ты считаешь, Петр Васильевич?
– Может, хватит жениться? Мне уже надоело разгребать дерьмо за твоими бабами. Вон сейчас еще сколько работы с Людмилой Евгеньевной предстоит. Кто знает, что она еще могла приготовить?
– Людка – баба умная… – задумчиво произнес Сергей Юрьевич. – Поэтому я на ней и не женился. Несмотря на сына. Я могу жить только с дурой.
– Так что с американцами? – спросила я у Измайлова. Мне было интересно. – Любовники решили покончить жизнь в один день? Почему?
– Записки оставили? – встрял Сергей Юрьевич.
– Оставили. Кэтрин просит прощения у мужа, но в адюльтере не кается. Решение уйти из жизни – добровольное. Патрик Бенсон тоже оставил записку. Может, он еще куда-то отправил какие-то объяснения. Неизвестно. Но вполне мог. Его нашла домработница. Это русская женщина, которая убирается у трех американцев, снимающих квартиры в одном доме. Входная дверь была не заперта. Бенсон пишет, что уходит из жизни добровольно, поскольку подвел коллег, подвел свою страну и таким образом хочет смыть позор. Рядом с телом лежал шприц с остатками жидкости. То есть он облегчил работу нашим органам. Но не своим.
– А нам какое дело до их органов? – спросил Сергей Юрьевич. – И нашим органам до их органов?
Петр Васильевич пожал плечами.
– Кто знал о любовной связи этой Кэтрин с Патриком? – спросила я.
– Много народу знало. Муж-рогоносец, конечно, был не в курсе. Но муж всегда узнает последним.
– Ты что имеешь в виду? – сурово посмотрел на Измайлова наш общий работодатель.
– У тебя есть я, – ответил Петр Васильевич. – И я не буду молчать. Да и твои жены любовников никогда не заводили. Они пили и кололись. Признаться, не знаю, что лучше.
– Лучше самому не выглядеть дураком, – объявил Сергей Юрьевич. – А насчет исчезнувших документов откуда стало известно?
– Наши люди работают, – на губах Измайлова мелькнула легкая улыбка.
– Он их искал? – уточнила я.
– Пытался. Насколько я понял, он считал, что они могли пропасть из квартиры, которая принадлежит Сюзанне и в которой он занимался любовью с Кэтрин Джонсон.
– То есть документы пропали, пока он занимался любовью? – уточнила я.
– Этот кретин потащил секретные документы на свидание с любовницей? На съемную квартиру? – Сергей Юрьевич расхохотался. – Одним словом – американец.
– У Сюзанны могут возникнуть неприятности? – спросила я.
– Не думаю, – высказал свое мнение Петр Васильевич. – Она даже ни разу не заезжала на ту квартиру после того, как ее сдала. Деньги переводились на счет в банке.
– Но могла заехать? – спросил Сергей Юрьевич. – Как раз когда Патрик Бенсон занимался любовью с Кэтрин Джонсон. Увидела, что лежат бесхозные секретные документы, схватила их и дала деру. – Сергею Юрьевичу опять стало смешно. – Петя, их продать можно?
– Я даже не знаю, что в них.
– Если их можно только патриотично пожертвовать своему государству, чтобы уесть иностранное, Сюзанна бы их точно брать не стала. Как и Кристина. Руку на отсечение даю.
– Да это все понимают, – махнул рукой Петр Васильевич. – Просто так совпало, что Сюзанна каким-то образом оказалась причастна к двум делам об исчезновении документов.
– Но американские еще нигде не всплыли?
– Вроде нет. И в них вряд ли содержатся сведения о переводе денег, как пропавших у Виктора. В особенности если Бенсон считал, что подвел свою страну.
– Оружие? – спросила я. – Чертежи, планы поставок? Планы размещения военных баз? Каких-то наших секретных объектов?
– Наверное, что-то из этой оперы.
– Но круг покупателей такой информации очень ограничен и их еще знать надо, – заметил Сергей Юрьевич.
– Может, все делалось по заказу. За Бенсоном следили. А он допустил такой косяк.
– Но ведь любовница-то была своей, американкой, а не нашей девчонкой, – заметила я.
– Без разницы. И вообще их у него могли украсть и в другом месте. Может, держал на съемной квартире. Может… Не знаю. Пока мало информации. И наши американские коллеги не торопятся ею делиться.
– Не хотят помогать в расследовании дела?
– Хотят.
– Какое дело, если это самоубийство? – воскликнула я. – У обоих! Или есть сомнения?
– Нет, точно самоубийство в обоих случаях. Но американцы хотят получить назад документы. И одновременно не хотят раскрывать, что в них. Что-то, конечно, им пришлось сказать, чтобы получить помощь наших… Но я не думаю, что документы удастся найти. Наши не знают, что искать. Американцы не знают, где искать. Не исключено, что тоже не знают что. Как они выглядели? Диск? Флешка? Еще какой-то носитель? Если флешка, он ее в магазине выронить мог! В парке, где бегал по утрам. На тротуар, выходя из машины. Сколько таких оплошностей погубили карьеру хороших разведчиков из разных стран…
