Глава 8
«…И В ПРИДАЧУ ПРИРОЖДЕННЫЙ РЫБАК»
Солнце медленно двигалось к зениту, освещая высокие холмы Галлиполи. Кое-где виднелись чахлые зеленые кусты. Мрачный и безжизненный полуостров выдавался далеко в пролив. Только изредка поднимающиеся над землей клубы белого дыма от разорвавшихся снарядов, в промежутках между которыми стрекотали пулеметы, свидетельствовали о войне двух великих армий.
Небольшие суденышки – лихтеры и баржи, рыбацкие лодки – подвозили новых солдат. Англичане и французы, австралийцы и новозеландцы высаживались на берег, чтобы совершить очередную попытку прорваться через укрепления и устремиться к Константинополю. Успех этой операции позволил бы завершить войну в течение нескольких месяцев. И теперь военно-морские силы – козырная карта военной мощи союзников – были призваны на помощь пехоте, сгрудившейся в неглубоких окопах всего лишь в нескольких ярдах от убийственного огня турецких пулеметов.
Недалеко от берега в море стояли военные корабли королевского военно-морского флота, обстреливающие турецкие позиции. Каждый раз, когда снаряды, посланные корабельными орудиями, достигали утесов, все там содрогалось. А море оставалось абсолютно спокойным. Зеркальную гладь воды не тревожил ни малейший ветерок. Никто не заметил показавшийся на поверхности перископ. Эсминцы и патрульные катера курсировали вокруг линейных кораблей, но никто не принял всерьез слухи о возможном появлении вражеских субмарин. Взгляды всех участников событий были устремлены к холмам.
Капитан-лейтенант Отто Херсинг приказал убрать перископ на «U-21», и лодка осторожно приблизилась к армаде. Асу-подводнику пришлось использовать весь свой богатый опыт, приобретенный во время боевых походов в Северном море, чтобы выйти на позицию незамеченным. Он знал, что на прозрачной поверхности моря видно даже малейшее движение. Снова, чтобы уточнить направление, на несколько секунд подняли перископ и сразу его убрали. Херсинг хотел, чтобы его не замечали как можно дольше. Субмарина медленно ползла вперед. Тишину в лодке нарушал только равномерный гул машин. Потные руки сжимали рычаги и штурвалы, слезящиеся от усталости глаза были устремлены на приборы.
Херсинг еще раз взглянул в окуляры перископа. Расстояние постепенно сокращалось. Три линейных корабля, замеченных первыми, уже оказались за пределами видимости, теперь в перископ был виден только один. Его и выбрал капитан-лейтенант своей жертвой.
– Убрать перископ… погружаемся на тридцать метров.
Рули глубины дрогнули, и лодка пошла на глубину. Унтер-офицер внимательно следил за показаниями приборов и передавал команды рулевым.
– Тридцать метров, лодка выровнялась, – доложил он.
Получив сообщение вахтенного офицера, Херсинг кивнул.
«U-21» проползла под кораблями охранения, а Херсинг не мог отвести взгляд от медленно двигающихся стрелок хронометра, висящего над головой рулевого. Красные стрелки сделали три полных оборота, когда командир принял решение.
– Всплываем на десять метров, готовить торпедные аппараты, открыть носовые заслонки!
«U-21» медленно всплывала. Заслонки носовых торпедных аппаратов открылись, и вода быстро заполнила цилиндры. Все было готово к атаке.
Опять над поверхностью появился перископ и начал слегка поворачиваться то направо, то налево. Херсинг осматривал будущее поле боя: корабль «Триумф» находился в 300 ярдах и был обращен к субмарине бортом. Идеальная мишень! Херсинг произвел в уме необходимые подсчеты и отдал команду:
– Огонь!
Напряжение было столь велико, что Херсинг на какое-то время утратил обычную невозмутимость. Вместо того чтобы уйти на безопасную глубину, он остался у перископа, не в силах оторвать глаз от развернувшейся перед ним картины: «Я увидел полоску белой пены, движущуюся сквозь воду, она приближалась к нашему гигантскому противнику. А потом из моря вырвалось облако дыма. У себя в боевой рубке мы услышали металлический лязг, а затем взрыв».
Херсинг чуть не опоздал. Сразу после взрыва к нему ринулась целая группа эсминцев. След от торпеды был отчетливо виден на поверхности моря, только слепой не догадался бы, где находится выпустившая ее подводная лодка.
– Убрать перископ! Ныряем!
«U-21» устремилась на глубину, выжимая всю мощь из умирающих батарей. Рев винтов буквально оглушил подводников. Херсинг понимал, что попал в ловушку, и знал, что из нее имеется только один выход. Поэтому он, не колеблясь ни минуты, отдал приказ:
– Полный вперед!
Командир «U-21» знал, что все они смотрят в лицо смерти, но сохранял внешнее спокойствие и невозмутимость. Позже он признался: «Наверное, это было безрассудно, но я должен был рискнуть. Нырнув на максимальную глубину, мы попали прямо под тонущий линейный корабль. Думаю, что его шум мы слышали у себя над головами. Еще чуть-чуть, и подводная лодка вместе со своей жертвой ушла бы на дно в смертельном объятии. Но этот сумасшедший маневр спас наши жизни».
Говорят, что фортуна благоволит к храбрым. Никто не станет отрицать, что Херсинг и его команда были храбрыми людьми. Капитан-лейтенанту не по душе было преследование невинных и беспомощных торговых судов. Он начал с торпедирования в самом начале войны «Следопыта» и с тех пор предпочитал охотиться на другие военные корабли, обращая свои знания и опыт против врага, который находился настороже и умел за себя постоять. Его доблесть была по достоинству вознаграждена. «U-21» проскользнула под тонущим гигантом, а появившись с другой стороны, уже была в безопасности. Херсинг на всякий случай описал большую дугу, чтобы обойти эсминцы, и покинул поле боя.
Это был первый большой успех подводного флота на Средиземноморье, повлиявший на дальнейшее развитие событий. На несколько минут Херсинг, в полном смысле слова, остановил войну. Немецкий офицер, служивший в турецкой армии в Галлиполи, рассказывал, как это морское событие выглядело со стороны: «Это было такое грандиозное зрелище, что на несколько минут обе воюющие стороны забыли о войне. Солдаты выскочили из окопов, стараясь лучше рассмотреть происходящее и не думая о том, что находятся на виду у врага. Потрясенные, они следили за этим захватывающим действом до тех пор, пока „Триумф“ не скрылся под водой. Только тогда они вернулись в окопы и начали стрелять друг в друга».
Решение послать подводную лодку на Средиземноморье было принято почти случайно. Предложение исходило от турок, которые обратились к Германии с просьбой прислать субмарины для защиты от гигантской армады военных кораблей, направленных Англией и Францией для обстрела Галлиполи. Это была необходимая прелюдия к входу в Дарданеллы. Последовало несколько обсуждений, в результате которых Херсингу, по воле случая оказавшемуся на базе, было предложено взять миссию на себя.
Это означало что предстоит 4000-мильный переход с реки Эмс до Каттаро в Адриатическом море (именно этот австрийский порт был выбран в качестве базы для наступательных действий в турецких водах). А во время перехода можно будет рассчитывать только на себя. Ни одна субмарина еще не совершала столь длительных походов. Правда, три старые британские субмарины класса С до войны преодолели путь до Гонконга, но их на протяжении всего пути тянули на буксире. Даже лодки класса Е, которых было немало в районе Галлиполи, имели множество баз по всему побережью. Но Херсинг верил в свою лодку и хотел проверить ее возможности в одиночном плавании.
