Совершенно новая лодка «U-81» во время атаки вражеского судна у побережья Ирландии была торпедирована британской субмариной «Е-54», а «UB-39» под командованием Кустнера была отправлена на дно кораблем-ловушкой «Глен».
Однако потери, которые нес немецкий подводный флот, не уменьшили потери союзников. В мае от атак подводных лодок и взрывов мин погибли 580 английских моряков. Известно, что 2 мая в 140 милях к западу от Малин-Хед затонул лайнер «Тройлус». Через три дня за ним отправилась «Фелтрия» с 45 членами экипажа. А 16 мая жертвой подводной лодки стал 7583-тонный «Хайленд Корри»; еще через пять дней на подходе к Лизарду после торпедной атаки затонул «Город Коринф». Более опытные командиры предпочитали атаковать военные суда и разыскивали именно их. Нередко им улыбалась удача. «UC-45» 5 мая потопила шлюп «Лаванда», а 25 мая три торпеды Швигера («U-88») поразили тяжелый крейсер «Хилари», возвращавшийся на базу.
Потери союзников в июне возросли до 631 895 тонн. Несмотря на введение системы конвоев, немецкие лодки пока были сильнее. Двадцать семь вражеских субмарин постоянно действовали в Канале и на западных подходах. В британском адмиралтействе, наконец, поняли, что уменьшение количества потопленного тоннажа в мае произошло случайно. Изданный в этот период приказ немецкого Верховного командования гласил: «Наша цель – чтобы каждая подводная лодка выпускала свой полный боезапас по вражеским судам, причем делала это как можно чаще: короткие походы, короткие заходы в док, обучение и тренировки только в период отдыха и только в том случае, если без этого нельзя обойтись…» Даже при минимальном количестве субмарин их быстрая оборачиваемость позволила бы немецкому Верховному командованию достичь максимальной эффективности наступательных операций. Тактика постоянно совершенствовалась. Когда появились первые британские конвои, коммодор Бауэр создал в Киле специальный «учебный конвой», и многие командиры подводных лодок отправлялись на Балтику, чтобы набраться опыта в учебных атаках. При создании «тренировочного конвоя» дотошные пруссаки учли порядок движения судов, принятый у англичан; стандартную адмиралтейскую практику зигзагов; даже маскировочная окраска была сделана на манер английской. Другими словами, все выглядело вполне реально. Для полной достоверности не хватало только глубинных бомб, сбрасываемых вражескими эсминцами, но это было слишком даже для пруссаков.
Несмотря на очевидные преимущества конвойной системы, адмиралтейство придерживалось своих старых методов, в том числе направления военных кораблей в районы наиболее вероятного появления вражеских лодок. В июне была проведена масштабная операция в районе канала Фэр-Айл, в которой участвовали 31 эсминец и 10 субмарин. Во время операции было выполнено больше дюжины атак, со многих кораблей докладывали об обнаружении вражеских подводных лодок, но ни одна лодка не была потоплена, хотя, судя по всему, их проследовало через район операции, как минимум, десять. Еще одна ошибка адмиралтейства: непоколебимая уверенность в том, что дуврские противолодочные заграждения непреодолимы. Немецкие лодки регулярно проходили через Канал, принимая меры предосторожности; они не всплывали на поверхность моря до выхода из Канала, надо полагать, чтобы англичане уверились в эффективности заграждений.
К счастью, просчеты адмиралтейства не ослабили боевой дух британских моряков, которые продолжали наносить постоянный урон немецкому подводному флоту. 12 июня обер-лейтенант Герберт Пушткухен, который в апреле 1916 года явился причиной международного скандала, торпедировав «Суссекс», проходил на своей лодке «UC-66» по Каналу и был обнаружен акустиками. С берега его координаты передали на корабли, и к месту нахождения лодки направились вооруженные траулеры. Хорошо направленные глубинные бомбы вызвали детонацию находящихся на лодке мин. Последовал взрыв такой силы, что, по свидетельству очевидцев, «море вскипело». Это был первый успех новых акустических приборов. Впоследствии содружество науки и морской практики явилось смертоносным для немецких подводных лодок.
Экипажи надводных кораблей тоже набирались опыта. Многие командиры подводных лодок жаловались на «удивительную быстроту реакции и оперативность при нанесении ответного удара». Для немецких подводников наступили не лучшие времена. «U-57» во время похода «везде видела траулеры», а «иС-77», следуя на минирование шотландского порта Абердин, не дошла до места назначения: путь ей преградили эсминцы. Тогда ее командир принял решение установить минное поле в Ферт-оф-Форт. Вернувшись на базу, он доложил, что британцы сооружают обманные маяки и другие знаки навигационной обстановки, чтобы заманить подводные лодки на банки и отмели, которыми изобилуют прибрежные воды Восточной Англии. В этом походе экипаж «иС-77» не мог пожаловаться на скуку. Сначала лодка подверглась атаке глубинными бомбами, во время которой были повреждены ее топливные танки, затем попала в противолодочную сеть, из которой вырвалась, дав полный назад, а в завершение сумела уйти от заметившего ее на поверхности вражеского эсминца.
Потери союзников в июле снизились и составили 492 320 тонн, а в августе погибли суда общей грузоподъемностью 489 803 тонны. Но война с подводными лодками была далека от завершения; снова проявился интерес опытных подводных асов к военным кораблям противника. 6 июля был торпедирован и затонул эсминец «Итчин», через пятнадцать дней «U-52» внезапно атаковала британскую субмарину «С-34» и отправила ее на дно одним выстрелом. На следующий день еще один корабль из 10-й эскадры – крейсер «Отвей» – на выходе с базы был атакован немецкой лодкой и затонул.
Июль оказался тяжелым месяцем для обеих сторон. После атаки «U-66» парохода «Маристон» в живых осталось восемнадцать человек, которые не успели высадиться на шлюпки и оказались в воде. Видимо, судьба решила, что этого мало, и скоро на них напала стая акул: уцелел только один человек. Он рассказал спасателям, что фон Ботмер, командир «U-66», был так «огорчен» судьбой моряков, что увел свою субмарину в глубину, чтобы не видеть трагическое зрелище.
Были и другие случаи. 29 июля «UB-20» обнаружили на поверхности моря два аэроплана. Ее командир, обер-лейтенант Герман Глимпф, пытался по привычке спрятаться под водой, но прибрежные воды Бельгии не отличаются большими глубинами. Лодка оказалась в ловушке и стала идеальной мишенью. В таких условиях трудно промахнуться, и несколько умело сброшенных бомб попали точно в цель. Следует отметить, что Глимпф, известный во флотилии гуляка и повеса, взял с собой в рейс своих друзей: армейских офицеров и их подружек, предложив им романтическую подводную прогулку. Так виновные и невинные оказались похороненными в одной могиле. В тот же день оборвалась карьера «UB-27», которая была сначала протаранена артиллерийским кораблем «Хальсион», а потом добита глубинными бомбами. Все это, без сомнения, подрывало моральный дух подводников. В том же месяце был отмечен случай, когда изрядно потрепанная «UB-23» приползла в испанский порт Корунна, где ее капитан, обер-лейтенант Эрнст Фогт предпочел добровольное интернирование обратному пути через Канал.
Последний день июля также стал свидетелем трагедии. Пауль Вагенфур на «U-44» в 175 милях от острова Тори потопил без предупреждения 4765-тонный пароход «Бельгийский Принц». Затем лодка всплыла, и Вагенфур приказал экипажу тонущего корабля, высадившемуся на спасательные шлюпки, подойти к субмарине. Капитан парохода был взят на борт в качестве военнопленного, остальным было велено перебраться на палубу лодки. Старший механик Томас Боумен, чудом оставшийся в живых, описал последующие события: «Немцы построили офицеров и матросов на палубе, тщательно обыскали, отобрали у большинства спасательные жилеты и выбросили за борт. При этом они постоянно оскорбляли нас. Затем немецкие матросы забрались в две спасательные шлюпки, выбросили за борт весла, запасы продуктов и воды, компасы, после чего повредили их». На третьей шлюпке немцы отправились осмотреть тонущий пароход в поисках добычи. «После этого немцы бросили поврежденные спасательные шлюпки на произвол судьбы; субмарина отошла на две мили в сторону и остановилась. Около девяти часов вечера лодка погрузилась, оставив моряков барахтаться в воде без всяких средств спасения».
[14] Только три человека, среди которых был Боумен, остались в живых.
