Супружеская неверность была отличительной чертой высшего клана советского общества; за верхами тянулись и низы. Однако низам не полагалась подобная привилегия; за измену, даже с членом той же партийной организации, той же ячейки «оступившегося» могли проработать на партсобрании с занесением в личную карточку, а то даже исключить из партии. И потому связи на стороне изощренно скрывались от пристальных общественных взглядов. Но чаще мужчины принуждали к связи тех, кто затем будет безропотно молчать: своих подчиненных, просительниц, зависящих от решений вышестоящего чиновника.
Дезорганизация привычного уклада быта, морали, семейных отношений вызвала множество проблем, прямо или косвенно связанных с сексуальностью. Как говорится, половой инстинкт творил свой собственный мир, неподвластный компартии и правительству. Внебрачные связи, широко распространенные в обществе, приобрели после исчезновения проституции (как массового явления) новый импульс. Советский секс в стране, где секса как будто бы и не было, имел свои особенности; советский секс характеризовался:
1) интенсивными и беспорядочными половыми связями;
2) всегдашней готовностью отдаться вышестоящему начальству, в соответствии с привычным идейным лозунгом: «Будь готов!» – «Всегда готов!»; 3) низкой сексуальной культурой; 4) практическими трудностями в «добывании» противозачаточных средств (советская промышленность выпускала только изделие № 2, т. е. презерватив, находившийся в разряде дефицитных); 5) излишней, немотивированной поведением стыдливостью в отношении темы секса и всего, что касается взаимоотношения полов, считая это аморальным и недостойным советского человека.
Сексуальное насилие, совершенное над женщиной-работницей начальником, не вызывало в ней того протеста, который бы логически завершался судебным процессом. В случае предания огласке подобного факта, общество готово было винить в случившемся женщину больше, нежели мужчину; в ходу была пословица: сука не захочет – кобель не вскочит.
Один из примитивных агитпроповских романов, популярных на заре социализма, с характерным названием «Шлюха», рассказывает о несчастной горничной Наташе, которая постоянно подвергается сексуальным домогательствам со стороны старого барина и его сына. Обличая нравы царской России, автор Сергей Малашкин вовсю старался вызвать сочувствие к политически «сознательной» девушке, отец которой, рабочий-социалист, погиб в 1905 году на Пресне, а дядя, ломовой извозчик, был политкаторжанином. Сюжет прост, и книжица незатейлива. Только вот «страшное время царизма» давно минуло, а Наташи как служили горничными, так и остались служить, только у красных господ: партийной и военной элиты советского государства. О чем, правда, простые граждане не должны были знать! Ведь, чего доброго, могли подумать, что время эксплуатации человека человеком с приходом к власти большевиков не завершилось… Но, кроме основной работы обслуживающий персонал проходил школу изощренных господских прихотей, в том числе и в плане секса.
Общество строителей коммунизма было основано на вульгаризированно-упрощенных нравах. Сразу после свершения революции все ухаживания, флирт, вздохи и ахи, все, что всегда понималось под романтикой любви, было отнесено в разряд презираемого мещанства. В одном из писем, опубликованных в прессе 20-х годов, молодая женщина из глубинки рассказывает, что на протяжении примерно пяти лет, с тех пор, как она начала вести активную общественную работу, большинство мужчин-начальников, которые находились рядом с ней, принуждали ее к сексуальным отношениям. При этом они основывали свою позицию на концепции новой морали и говорили: если ты отказываешься, значит, ты мещанка, значит, ты не коммунистка, значит, ты не комсомолка. В итоге советская Наташа погрузилась в пучину разврата; она рассказала, что у нее была масса мужей, брак с некоторыми длился не дольше одного дня, а в каждой командировке, куда бы она ни ездила, у нее всегда находились любовники. В письме было резюме: наконец она прозрела и, осознав, как низко пала, решила выйти из партии, «чтобы очиститься от скверны».
Пусть прозвучит нелепо, но бывший закрытый работник ЦК КПСС рассказывал, как в их системе закрытых институтов, где ему довелось короткое время работать, проводились удивительные эксперименты, зафиксировавшие выбросы энергии над советскими учреждениями. Так, было зафиксировано, что в утренние (с 10 до 11) и послеобеденные (с 15 до 16) часы сотрудники учреждений наиболее интенсивно занимаются сексом со своими сотрудницами или посетительницами. И если, как говорят ученые, мысль материальна, то почему нельзя предположить, что сексуальный акт имеет в основе некую волновую (или иную энергетическую) составляющую?!
Согласно ст. 1 Международной Конвенции о борьбе с торговлей людьми и эксплуатацией проституции третьими лицами от 21.03.1950 г. проституция определена как удовлетворение похоти одного лица другим за плату. «Словарь иностранных слов» трактует это понятие (от лат. prostitutio – осквернение, обесчещение) как «продажа женщинами своего тела с целью добыть средства к существованию» (М., 1983); позднейшие издания добавляют нюанс: «а также с целью личного обогащения». «Большой юридический словарь» (М., 2003) дает более полное толкование: (от лат. prostituo – позорю, бесчещу) – «вступление за плату в случайные, внебрачные сексуальные отношения, не основанные на личной симпатии, влечении» и т. д.; «…фоновая среда для криминала, а также один из главных видов преступного бизнеса».
Однако, на мой взгляд, «удовлетворение похоти одного лица другим», «вступление в случайные, внебрачные сексуальные отношения, не основанные на личной симпатии, влечении» – это то, что происходило с советской женщиной, то, что было широко распространено в советском обществе. Когда платой были: более выгодное место работы; симпатия начальства и непридирчивое отношение оного; возможность получения привилегий в виде денежных премий, почетных званий и наград, загранкомандировок, получения жилплощади, устройства детей в престижный институт и т. д. Да мало ли у начальства рычагов воздействия на работницу и возможностей отплатить за «верность» и молчание?!
В свете этого изъяснения самое присутствие женщины на производстве становится «фоновой средой» для преступного посягательства на ее достоинство. Получается, что советская женщина идеально создана для сексуального насилия!
Таким образом, следовало бы сделать ремарку в источники, трактующие понятие «проституции»: это явление в условиях социализма приобретает свои отличительные характеристики. (Нюанс: в данном случае социализм и тоталитаризм не одно и то же; к примеру, в фашистской Германии имел место культ семьи, а не культ производственницы.) Вывод: существует подвид советской проституции, когда проституция – это удовлетворение похоти одного лица другим с целью своего утверждения в советском обществе и получения разного рода привилегий.
* * *
То, что в СССР существует проституция, было признано лишь в 1986 году. В годы так называемой перестройки страну захлестнул шквал эротики, тема проституции даже становится модной, а торговля телом зачастую воспринимается как способ противостояния тоталитарной идеологии.
