– Все мы умрем рано или поздно, – равнодушно пожала плечами Лера.
– Но зачем приближать этот момент?..
– А зачем оттягивать? – сузила она глаза.
– Ваня – хороший человек, – неожиданно брякнул Павел. Тепло от коньяка разливалось по всему телу.
– Это ты к чему? Кстати, давно хотела поблагодарить тебя за то, что ты так и не рассказал ему всей правды про меня. Я поступила скверно, сознаюсь, теперь тебя чуть ли не за чудовище считают…
– Это ерунда. Хорошая репутация мне уже все равно не поможет! – отмахнулся он, думая об Оле Журавлевой. – Послушай… ты ведь когда-то изучала французский язык, да?
– Давно. В школе. Я почти ничего не помню, ну, кроме «шерше ля фам», конечно, – благосклонно произнесла она. – А почему ты спрашиваешь?
– Есть одно слово… и мне его надо перевести на русский.
– Что за слово?
– Дезире, – медленно, внятно произнес Павел.
– Дезире… – Лера, задумавшись, свела брови. – Дезире, дезире… А, помню, это «желание»!
– Как? – переспросил Павел, от волнения даже расплескав очередную рюмку.
– Желание, – повторила Лера. Она встала и оглянулась на прощание. – Ладно, ты не напивайся тут в одиночку!
– Дезире… – пробормотал Павел, оставшись один и разглядывая на свет хрустальный графин, уже наполовину пустой. – Желание… Забавно, ничего не скажешь!.. И кого она желает? Только не меня, это точно!.. Дезире. Фу-ты ну-ты…
Оля села на крыльце, накрутила на палец еще не высохшую прядь волос. «Я ведь чуть не открыла ему дверь! – пыталась она осознать произошедшее. – Но не открыла, к счастью. А ведь хотела, хотела, хотела впустить его! Думала о нем, хотя не должна была думать!»
Далее она стала размышлять над тем, что буквально через пару недель у нее свадьба, а после, в начале осени, они поедут с Викентием в свадебное путешествие, и такая тоска ее вдруг взяла…
Оля вскочила, бросилась к себе в комнату и принялась лихорадочно запихивать в сумку свои вещи. Уронила на пол электрощипцы для распрямления волос, потом стул опрокинулся на пол…
Немедленно появилась Эмма Петровна.
– Что это тут такое? – с недоумением спросила она. – Послушай, Оля, я же тебя сто раз предупреждала: в это время я отдыхаю!..
– Простите, Эмма Петровна, в последний раз! – Оля стремительно носилась по комнате. Потом полезла под кровать, доставая закатившиеся туда электрощипцы, и чихнула несколько раз.
– Будь здорова… Ты куда-то собралась?
– Да, Эмма Петровна. Я ухожу, – Оля вылезла из-под кровати.
Эмма Петровна побледнела, а потом покраснела. Потом просто пошла пятнами. Оле неожиданно стало ее жаль.
– Я совсем ухожу, Эмма Петровна. Совсем.
– Ку… куда?
– В санатории есть комната. Если помните, с самого начала предполагалось, что я буду жить именно там…
– Ну да… – растерянно пробормотала Эмма Петровна. – А чем тебе тут плохо?.. Поверь, я не самая плохая свекровь.
– Да, знаю. Но дело не в вас.
– С Кешей поссорились?
Оля отрицательно замотала головой.
– А, понимаю… ты опять решила сбежать, – горестно покачала Эмма Петровна головой. – Тебя там любовник ждет, тот самый…
– Нет у меня никакого любовника! – сказала Оля и почувствовала, что тоже краснеет. – В санатории я буду жить одна.
– Тогда что же происходит?
Оля села на кровать, прижала к груди свою оранжевую майку, которую до того собиралась запихнуть в сумку.
– Я не знаю, как это объяснить, но я попытаюсь… Вы когда-нибудь чувствовали себя несвободной?.. В своих поступках, мыслях, желаниях?..
– Н-ну…
– Мне кажется, что я делаю что-то не то! – в отчаянии воскликнула Оля. – Я должна остановиться и понять, чего на самом деле мне не хватает!
– Ты не любишь Кешу? – насупилась Эмма Петровна.
– Люблю, очень люблю! Но выходить замуж только потому, что страшно остаться в старости одной, глупо.
– Да как сказать… – усмехнулась Эмма Петровна. – Я бы с тобой поспорила. А, в общем, я тебя поняла и полностью одобряю твое решение. Иди с богом.
– Скоро, наверное, Кеша приедет… Конечно, мне лучше самой с ним поговорить… – пробормотала Оля.
– Все в порядке, я сумею объяснить ему ситуацию! – просияла Эмма Петровна. – А ты поторопись.
Оле стало неприятно. Она поспешно запихнула в сумку свои последние вещи.
– Вы с Кешей совсем разные… – извиняюще произнесла Эмма Петровна. – Вы не смогли бы быть счастливы вместе, это очевидно! Возможно, другая девушка…
– …другая девушка сделает его более счастливым! – закончила Оля. – Все, прощайте. Передавайте всем привет…
Она подхватила сумку и выбежала из дома.
До ворот добежала никем не замеченной, а там сразу перебежала на другую улицу и – вниз, к реке.
Ей было страшно, но вместе с тем она ощущала какой-то невиданный восторг, эйфорию.
– …мама, я дома! – крикнул Викентий, по узкой деревянной лестнице поднимаясь на второй этаж. – Где Оля?
Навстречу ему вышла Эмма Петровна, сияющая и нарядная.
– Кеша, мальчик мой… – она расцеловала его в обе щеки. – Ну что, идем обедать?
– Погоди, мам… Где Оля, я спрашиваю? Только что заглянул в ее комнату, а там ее нет и шкаф пустой… Ни вещей, ничего… Что происходит?
И, не дожидаясь ответа, он достал из кармана сотовый и принялся сосредоточенно нажимать на кнопки.
– Погоди, я тебе все объясню, – Эмма Петровна отвела его руку с телефоном. – Оля ушла.
– Куда это она ушла? – изумленно спросил Викентий и сбежал по лестнице вниз. Эмма Петровна – за ним.
– Оля ушла от нас насовсем, – торжественно объявила она. – И я полностью одобряю ее решение. Погоди, не перебивай меня… Вы абсолютно разные люди, а в будущем…
– Мама, да где она?! – рявкнул он.
– В санатории у себя. А ты куда?
– К ней, куда же еще… – раздраженно пробормотал Викентий, шагая по аллее в направлении ворот. На полпути обернулся и крикнул: – Мама, я же сто раз просил тебя с ней не ссориться! Я тебя как человека просил!
– Да мы с ней и не ссорились… – Эмма Петровна растерянно пожала плечами.
Позади главного санаторного корпуса стоял еще небольшой дом – для обслуживающего персонала. К счастью, были еще свободные комнаты, поэтому никаких проблем с заселением не было.
Едва только Оля привела в порядок крошечную, спартанского вида клетушку, как в дверь ворвался Викентий:
