Но сначала зелье для шляпника. Я налила в колбочку турь, символизирующую женское начало. Итак, основа заложена. Пусть я и не умею варить зелья из глаз жабы и перьев сизокрылого крокодила, я (почти) имею высшее образование и немного логики.
Сварливость? Что такое, в сущности, сварливость?
Первое — это раздражение. Насыпала в колбу пепла из вулкана Годморстена. Пепел символизирует разрушение, а в сочетании с турью — внутренний огонь, пожирающий все светлые чувства.
Второе — это активность. Движение, крик, упреки! По идее, движение означает соль, но мы же не для сварливости зелье варим, а против. Значит, сахар и немного цветков ромашки.
Поставила колбу на медленный огонь и задумалась. Если соль я заменила антонимическим ингредиентом, то пепел надо отменить иначе — нейтрализатором. Наверное, вода сойдет. Обычный пожар тушат водой, так почему внутренний не поддастся?
Сняла колбу с огня и приготовилась к самому ответственному этапу. Все элементы — это лишь набор веществ, и если их смешать, получится самая обычная бурда. Турьная в моем случае. Ключевой ингредиент — магия алхимика. От того, как он ее направит, как задумает эффект, будет зависеть исход алхимического опыта.
Я направила указательный палец в колбу, и капелька чистой серебряной магии упала в еще бурлящую жидкость, а кулон на шее мягко засветился. Постепенно содержимое колбы становилось ярко-зеленого цвета, а из горлышка пошел слабый дымок. Я едва не запрыгала от радости!
— Впечатляет, — хмыкнул Крин. — А оно точно не опасное?
— Оно зеленое. А значит, все задуманное получилось! Если зелье прозрачное и яркого чистого цвета, значит, приготовлено правильно. Вот так выглядит сварливость. А если зелье мутное, с примесями и темных цветов, то это уже не алхимия… не знаю, зельеварение. Оно, к слову, отличается от алхимии…
— Я знаю, чем отличается зельеварение от алхимии, — немного раздраженно отозвался Крин. — Не держи меня за полного неуча.
— Так ты же мне не рассказываешь ничего о себе, — резонно возразила. — Вдруг ты неуч и есть?
— Когда-нибудь острый язык доведет тебя до беды. Или до замужества.
Я только фыркнула — да что это зеркало понимает? Висит тут в лавке, в полной темноте, и ни с кем не общается.
— Отнесу зелье шляпнику и вернусь, чтобы как следует подготовиться к завтрашней дегустации.
— И почему мне страшно? — Зеркало возвело глаза к потолку.
— Потому что я теперь темная ведьма.
Я подхватила бутылочку с изумрудным зельем и направилась к двери.
— Ведьма! — привычно окликнул Крин.
— А?
— Б! Шляпу надень!
Несколько секунд сомневалась, стоит ли. Я все ж не темная ведьма, а значит, шляпу носить как-то неприлично. Но и так уже вляпалась по самое не балуйся, так зачем отказывать себе в маленьких удовольствиях? А еще, может статься, народ впечатлится и будет обходить лавку стороной. Кому охота покупать вкусности там, где орудует непонятная тетка в шляпе?
В общем, шла нарочито медленно и гордо, по пути обдумывая, как буду завтра мстить Фолкриту за наглость. Главное, никому не навредить, сволочь я или нет, а невиновные не должны пострадать. Ох уж мне эта тонкая грань между вредительством и мелкими пакостями. Кое-что начинало придумываться, и к образу добавилось тихое злорадное хихиканье.
Меня явно заметили в окно, потому что я и постучать не успела — дверь открылась, и на пороге возник немного испуганный и явно взволнованный шляпник.
— Ой, что вы, госпожа ведьма, сами пришли! Я бы заскочил, вы бы весточку послали с черным вороном, как у вас, значится-с, принято.
Я лично могу весточку послать только с пузатой мензуркой, но вряд ли это укрепит мой образ страшной и ужасной управляющей. Поэтому я равнодушно бросила:
— Мимо проходила. Ваше зелье от сварливости. Давайте после ужина две недели.
— Ой, — засуетился шляпник, — а как же я… не станет ведь, госпожа ведьма!
Я закатила глаза.
— Скажите, что это модный десерт — подарок от соседей. Я туда улучшитель вкуса добавила, так что понравится — за уши не оторвешь.
Разволновался, десять раз поблагодарил, пытался всучить в подарок милую летнюю шляпку. Но, к счастью, быстро отстал, и я вернулась в лавку, где уже поджидали коробки, мешки и свертки. А еще — старые книги с рецептами и мои новенькие, сверкающие алхимические наборы.
Да с таким богатством я могу тут и насовсем жить остаться!
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Мне предстояла бессонная ночь на ногах, но в пылу энтузиазма я носилась по лавке как угорелая. Продуктов и товаров действительно было много. Одного печенья десять видов, причем печенья не самого дешевого. Конфеты, леденцы, помадки и шипучки. От видов сладостей начинало тошнить, но я добросовестно все раскладывала и оформляла. Сначала разложила на витрине красивые салфеточки, на них поставила вазочки с сыпучим товаром. Потом на полки позади себя расставила варенья и шоколадные пасты. Получилось симпатично, хотя очень не хватало основного товара.
Шоколада!
Темный, горький, молочный, белый, красный и какой-то странный с виду голубоватый шоколад лежал в вазах, коробках, шкатулках, пакетиках. На тарелках, дощечках, подставках и полочках. Вскоре оказалось, что шоколада Фолкрит закупил столько, что хватило бы провести не только бесплатную дегустацию, но и пару королевских приемов.
— Кошмар, — заключила я, обозревая обновленную лавку. — Всюду сладкое. Фу.
— Ты так не любишь шоколад?
Крин наблюдал за всем происходящим с неподдельным интересом. Должно быть, в жизни зеркала, или кем он там был, нечасто случалось такое веселье.
— Я люблю. С чаем съесть кусочек или добавить в кекс. Или посыпать мороженое. Но не в таких же масштабах. И не так навязчиво. Вот если бы Фолкрит пришел и предложил мне летом подработать. Или попросил помочь — ну, как будущему родственнику, я бы…
— Ага, согласилась, — уголками губ улыбнулся Крин. — После того, как у тебя забрали дом?
— Строго говоря, его забрали родители. Давай закроем тему, ладно? Пора начинать маленькую месть!
Весь товар был разложен на полках, место для готовки освобождено, лишние коробки выброшены, а продукты рассованы по шкафам в зависимости от условий хранения. К таким вещам я относилась педантично — знала, как важно правильно хранить ингредиенты. И неважно, киноварь это или молотый фундук.
Напрягла память, вспоминая, что там Фолкрит говорил про дегустацию. Кроме чая в памяти ничего не осталось. Значит, будем импровизировать.
Во-первых, все угощения должны быть маленького размера, почти на один укус. Чтобы досталось как можно большему количеству людей.
Во-вторых, все угощения должны демонстрировать направленность лавки. Лавка шоколадная, значит, и делать надо с шоколадом. Ну и с душой, куда ж без нее.
