— Карамель.
— Ту самую, которая про тебя статейку написала?
Ах во-о-от почему меня так раздражает это слово.
Из совершенно бессмысленной вредности я сунула руку в жестяную баночку, зачерпнула белый порошок и бросила в кипящую массу:
— Вот чтоб у всех кое-что слиплось, нате вам сахару побольше!
— Вообще-то это была соль…
Сон как рукой сняло. Я подскочила к кастрюле и сунула туда нос. Белые гранулы, которые я приняла за сахар, уже растворились в ароматной карамели.
— Кхм… — ехидно ухмыльнулся Крин. — Снова упс?
— Авторский рецепт?
— Жалобнее, ведьма, жалобнее. Хозяин не поверит.
— Хозяину так и надо. Он меня вчера хотел унизить на своем дурацком приеме? Вот, получите гадость. Соленая карамель. О! Идея!
Когда масса закончила вариться, я вытащила еще теплую пластичную карамель и нарезала на множество маленьких кубиков. Потом магией, чтобы не тратить время, заставила их застыть, а потом покрыла темным шоколадом. С виду — конфеты конфетами, а пробовать я даже не стала.
Бегающий изюм, пляшущие кексики — ерунда. После такого Дрэвис совершенно точно меня или выгонит, или… в общем, о плохом старалась не думать.
Когда часы пробили нужное время, двери лавки снова открылись для посетителей. Которые, к счастью, не слишком ко мне спешили. Сначала это показалось странным — обычно с утра кто-то да приходил. Потом начало пугать — может, я проспала конец света? Но выходить проверять, что там на улице, было слишком лень.
Криков нет, земля не трясется. Мало ли, почему сегодня никто не хочет шоколада?
— Может, мои усилия наконец дали плоды, — задумчиво протянула я. — Или приехала тележка мороженщика.
Но раз такое дело, решила почитать кое-что по учебе. Наказана я или нет, а бросать алхимию не стоило. Пока наверху я искала нужную книгу, снизу послышались голоса. В одном из них я сразу узнала Дрэвиса и возвела глаза к потолку.
Светлейшая, ну почему он приходит так не вовремя? Готова шляпой поклясться — сейчас получу выговор за то, что ушла с рабочего места.
Я направилась было к лестнице, как вдруг замерла и прислушалась: Фолкрит был не один.
— Наша управляющая, Дейзи, приготовила карамель! — донеслось снизу. — Леди Марибет, угощайтесь, рецепт оригинальный и очень старый…
— Кексик! — прошептал Крин. — У нас там фрейлина карамель жрет! Ее же сейчас унесут, а вместе с ней и нас!
— Фрейлина?! В смысле… королевская? Всамделишная?
— Что ни на есть.
Я сначала побледнела, а потом покраснела и понеслась на первый этаж. Я хотела напакостить Фолкриту, но травить фрейлину было как-то неловко.
Но было поздно. Закатив глаза, фрейлина уже травилась. Вернее, медленно посасывала кусок карамели. Фолкрит вместе с гостьей пробовать не стал, отчего у меня зародилось сомнение — уж не испытывал ли он мою стряпню на подопытных. Вот лучше бы невесту угощал.
— О-о-о… — протянула леди Марибет.
Я изготовилась делать непрямой массаж сердца. А может и прямой, тут где-то нож был для тортиков…
— Какой необычный вкус! — воскликнула фрейлина. — Потрясающе! Соленая карамель!
— Какая-какая карамель? — поперхнулся Дрэвис и повернулся ко мне.
Ножкой я могла проковырять в полу хорошую дыру. Главное — делать невинный вид. Зеркало, вон, вообще куда-то смылось, безответственное непонятное существо.
— Невероятно! — счастливо объявила фрейлина. — Я прошу вас упаковать для меня всю эту чудесную карамель! И я вас уверяю, отныне ваша лавка получит рекомендации королевского уровня!
— Благодарю, леди Марибет, — нашелся Дрэвис. — Так что, мы получим одобрение ее величества?
— Я думаю, у вас есть все шансы.
Пока они мило беседовали, я рассматривала женщину, ибо никогда еще не видела настоящих фрейлин. Что ж, она была ничуть не хуже королевы. Невысокая, но очень яркая и величественная. Шоколадного цвета волосы, собранные в сложную прическу, украшала небольшая диадема со сверкающими в солнечных лучах рубинами. Тяжелое красное платье было идеально подогнано по фигуре.
От женщины исходила очень странная, доселе неведомая мне магия. Даже руки немного дрожали, когда я упаковывала карамель. А может, это оттого, что Дрэвис все время буравил меня взглядом.
— Как тебя зовут, детка? — ласково улыбнулась леди Марибет.
— Дейзи Гринвильд, миледи.
По ее лицу вдруг пробежала тень.
— Гринвильд? О… я знала вашего отца, должно быть. Вы старшая девочка…
— Младшая, — поправила я. — Старшую зовут Сара.
— Сара… Простите, Дейзи. Я, должно быть, ошиблась.
Она не сводила с меня глаз. Напряженный, изучающий взгляд, а когда фрейлина принимала из моих рук сверток с карамелью, едва уловимо скользнула ледяными пальцами по моей ладони.
— Благодарю.
— Будем рады видеть вас снова, — дежурно ответила я.
— Позвольте проводить вас до экипажа, миледи.
Дрэвис учтиво подал ей руку.
— Опять пронесло? — усмехнулся Крин. — Везучая ты, ведьма.
— Наверное, чтобы напакостить Фолкриту, мне эту лавку надо спалить, — пробурчала я. — Еще и знакомая отца. Теперь все высшие круги будут знать, что младшая дочка Гринвильдов работает в лавке.
— И это все, что тебя смутило? — уточнил Крин.
Но прежде, чем я ответила, вернулся Фолкрит.
— Кексик! Вот что ты за человек?
На такое я даже не нашлась, что ответить.
— Когда ты поймешь, что бессмысленно делать мне гадости? Когда ты перестанешь вести себя, как маленькая избалованная девочка, у которой отняли конфету?
Дурное настроение, недосып, странный визит фрейлины — все это доконало меня окончательно и стало последней каплей.
Я вышла из-за прилавка и с силой ткнула пальцем в грудь этого напыщенного болвана.
— Конфету?! Вы отобрали у меня самостоятельную жизнь! Единственное, что принадлежало мне, что досталось от бабушки, которая меня любила! А потом, решив поиздеваться, засунули в это убожество, именуемое шоколадной лавкой! И ждете, что я буду встречать вас с лепестками роз?
Он обхватил мое запястье и дернул несильно, но от неожиданности я не удержалась на ногах и оказалась прижата к белоснежной накрахмаленной рубашке. Дрэвис был выше, так что приходилось задирать голову, чтобы смотреть в наглые, бесстыжие глаза.
Темные, как шоколад.
— Самостоятельности? — протянул он. — Тебе не нужна самостоятельность, Кексик. Тебя надо воспитывать.
Я возмущенно дернулась, но куда там — хватка была железная! Пока он наклонялся, смакуя каждую секунду моего отчаяния, я прокляла все на свете и пожелала на голову Дрэвиса Фолкрита таких кар, что самой страшно стало. Его губы остановились в паре миллиметров от моих, грели дыханием и… бесили.
