— Странно все это. И жутко. Я как подумаю, что он меня целовал, а я в это время сидела… даже не знаю где. Дрожь берет.
— Расскажи Марку, — посоветовал Крин. — Он следователь.
— Он сразу сольет Дрэвису, — покачала я головой. — А еще будет задавать вопросы. Откуда я знаю, что в лавку забрались?
— Не будешь говорить. Просто перескажешь свое свидание.
— Тогда это свинство. Марк будет рыть носом землю, а до истинного мотива может и не докопаться.
— Все равно расскажи. Они ведь подозревали, что Уиллторн не так прост — вот и дай им подтверждение! Кексик, эти ребята не всегда вызывают у меня симпатию, но они совершенно точно не желают тебе зла и защитят. Что бы Уиллторн не замышлял. И я напоминаю, что сегодняшнего воришку что-то или кто-то спугнул. А если он вернется?
— Да хватит меня пугать!
Аж кекс комом встал. Дурацкий день! Не зря с утра котелок раскалывался.
Но Крин смотрел с таким выражением… как у заботливой, но строгой бабушки. Ему очень не хватало для полноты образа седого пучка на голове, клубка со спицами в руках и очков на носу. Пришлось сдаться:
— Расскажу я, расскажу!
Я так привыкла к тому, что братья ходят в лавку, как к себе домой, что, услышав гостя, была совершенно уверена — это или Марк, или Дрэвис. И каково же было мое удивление, когда вместо Фолкритов я увидела сестру.
Сегодня Сара была в красном. Удивительно яркое длинное платье мягко облегало ее силуэт, делая девушку похожей на куклу. На лице у нее, казалось, косметики было столько, что возникали обоснованные сомнения — Сарино ли это выражение лица или нарисованное. Почти дружелюбное, кстати, выражение.
— Чем могу помочь? — поинтересовалась я.
— Я на досуге перечитывала решение суда по нашему с тобой делу и знаешь, что обнаружила?
— Незнакомые слова?
— Для тебя — вполне может быть. Извинения, сестричка. Суд постановил принести мне извинения, а я что-то ничего подобного не слышала. Давай-ка обсудим, когда и как ты передо мной будешь извиняться.
— Да прямо сейчас. Извини, Сара, я была идиоткой. В следующий раз надо не оставлять свидетелей и прятать тело.
— Нет, мне не нравится такое извинение. — Сара сморщила носик. — Я думаю, ты это сделаешь на нашей с Дрэвом свадьбе.
— Не боишься приглашать меня на свадьбу? Вдруг торт сорвется с полки и спляшет лучше, чем ты?
— Я думаю, связи Дрэва не дадут тебе сделать глупость. Подумай, что для тебя лучше — извиниться и порадоваться за нас на свадьбе или до конца жизни работать…
Она брезгливо поморщилась.
— Подавальщицей.
Соблазн опрокинуть Саре на голову что-то сладкое и, возможно, тяжелое был очень велик. Но она была права — за малейший проступок в отношении ее меня очень быстро из лавки переведут в камеру. А со свадьбой все было проще простого: сестричка слишком боялась осуждения общественности и огласки нашего маленького семейного секрета. В связи с чем у меня появилась шикарная пакостная идея. Я даже улыбнулась, чем чуть не ввергла Сару в панику.
— Ладно. Как скажешь, — произнесла я, лишь бы Сара скорее отвязалась. — Извинения так извинения.
Королевским, полным презрения и надменности жестом мне протянули приглашение. На миленькой расцветочки картонке сияли лица Сары и Дрэва, а ниже было написано, где и во сколько меня будут ждать. Почему-то при виде этого портрета внутри неприятно укололо.
Надеюсь, они позировали для приглашений по отдельности.
За собственными мыслями я и не вспомнила, что в доме мы были не одни. Крин все же ко мне явно привязался. Ибо когда сестричка подошла к зеркалу, чтобы поправить прическу, он вдруг трансформировал изображение.
И вместо грациозной прекрасной Сары Гринвильд там отразилась толстая, отдутловатая Сарочка. Девушка издала испуганный вопль и выскочила из лавки, напоследок подарив мне пару крепких словечек. Придется завести словарь, таких слов я еще не слышала.
— Она меня бесила, — флегматично сообщил Крин. — Смотрела своим пустым взглядом.
— Ладно, — махнула я рукой, — раз день не задался, будем принимать покупателей.
Бросила приглашение на небольшой столик за прилавком и перевернула табличку.
За короткий период времени все местные жители узнали о существовании лавки. А некоторые ее даже полюбили, хотя надо быть откровенной — то, что я готовила сама, было не верхом кондитерского искусства. Но моя оригинальность скрасила возможное недовольство. Люди приходили поглазеть на темную ведьму, уходили с покупками, а дома, разворачивая кексы и булочки, не придирались к пышности теста и аккуратности глазури, а вспоминали очаровательную улыбчивую ведьмочку.
Ну, это я так себе представляла. Вполне возможно, меня поминали нелестным словом и мучились в ожидании лекаря. Хотя вроде Фолкрит эти кексы ел и выжил. В общем, поток клиентов тек размеренно, не превращая мой рабочий день в сущее наказание, но и не давая расслабиться.
Уже ближе к закрытию пришел посыльный. По его виду я сразу поняла — не из многочисленных салонов доставки и не помощник какого-нибудь комиссионера. Посыльный протянул свиток, перевязанный золотистой тесемкой, и быстро покинул лавку, даже не дождавшись традиционно полагающейся за хлопоты монетки.
— Что там такое? — спросил Крин.
— Приглашение на завтрак к фрейлине. Чтобы обсудить все детали угощения, которое мы представим Градду.
— Хорошая реклама.
— Жаль, что для Фолкрита.
— Ты не думала выкупить лавку? У тебя неплохо получается. Развивать свое дело куда приятнее, чем работать на жениха сестры.
— Даже представлять не хочу, сколько она стоит.
— Немного, я думаю. Да и все же, что бы ты ни думала о Фолкрите-старшем, он относится к тебе намного лучше, чем можно было ожидать. Так что наверняка уступит дело по сходной цене. А с такой популярностью ты эти деньги соберешь раньше, чем истечет твой срок. Свое дело прокормит лучше. Сделаешь ремонт на втором этаже, для спальни и лаборатории. На первом будешь торговать.
— Во-первых, мне надо заканчивать академию. Лавка не может стоять без продавца, она быстро разорится, если я буду работать с обеда. И по-моему, младшенький имеет на нее виды, что-то такое они упоминали.
— А во-вторых? — усмехнулся Крин. — Признайся, Кексик, тебе нравится работать здесь. Не нравится быть наказанной, но нравится вся эта суматоха.
— Я ищу плюсы в любом положении.
— Признайся!
— Ладно, может, мне немного и нравится. Но я все равно хочу быть алхимиком. А не владелицей кондитерской и уж тем более не темной ведьмой.
— Зря. У тебя талант.
— Талант влипать в неприятности. И выбирать не тех мужчин. Давай закроем тему и подумаем, в чем завтра можно пойти на завтрак к фрейлине. В чем вообще ходят на завтраки во дворец?
