Книга Монсегюр и загадка катаров, страница 71. Автор книги Жан Маркаль

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Монсегюр и загадка катаров»

Cтраница 71

Парцифаль разрушил чары Клингзора, злого двойника Анфортаса, чей замок как две капли воды похож на Монсальваж. Клингзор, как повествует Вольфрам, был бывшим герцогом Мантуи; король, чью жену он обольстил, в ответ на это оскопил его. Его рана неизлечима, и он берется за магию, чтобы отомстить другим людям за свое поражение. В этом случае невольно вспоминается Крон, оскопленный и порабощенный Зевсом. Интересно то, что всю основную работу в замке берет на себя Гаван, как и его литературный двойник Гвальхмаи в уэльском «Передуре»: подобно солярному божеству, он приносит в замок Клингзора свет, пробуждает спящих, освобождает рыцарей-пленников. Лишь после всех этих приготовлений в замке появляется сам Парцифаль.

Наконец, пережив множество приключений, пройдя все испытания, Парцифаль может задать вопрос Анфортасу, который, ответив на него, тем самым излечивается. Парцифаль становится королем Грааля. Его «пятнистому» брату достается в жены Репанс де Шой, дева Грааля, с которой он отправится на Восток. Там у них появится ребенок, который станет знаменитым пресвитером Иоанном, основателем христианского государства на Востоке, рядом с Эфиопией. Что же касается сына Парцифаля, Лоэнгрина — точнее «Lorrain Garin», героя «chansons de geste Garin» — он станет прославленным «Рыцарем Лебедя». Согласно легенде, его потомками будут как Готфрид Бульонский, так и правители Лотарингии, будущие герцоги де Гизы, вечные претенденты на трон Франции. Казалось, что таким образом Вольфрам фон Эшенбах решил соединить род королей и богов посредством символа Грааля.

Однако из всего прочитанного становится ясно, что таинственный замок Монсальваж отныне не допускает в свои стены «непосвященных», даже если ради этого герой обрек себя на жизнь, полную лишений. Аскеза, как это было в других версиях легенды, более не имеет никакого значения. Отныне в Монсальваж можно попасть только в том случае, если герой избран — но «избранность» эта не зависит от самого героя: это своего рода кооптация, скрытая под видом предсказания, начертанного на камне. Такой подход к «хранителям Грааля» красноречиво говорит о стремлении к крайнему элитизму, о несомненном восхищении автора перед избранной Богом (или Дьяволом!) расой, призванной исполнить священную миссию, в которую входит не только охрана Грааля, но и возрождение человечества.

Но какими средствами? В этом все дело…

Грааль, повторимся, — это «сосуд» (даже когда изображен в виде камня). А в сосуде том хранится кровь. Согласно древнееврейской вере, кровь является проводником души, средством ее передачи. Несмотря на то что идея эта не нашла отражения в традициях многих индоевропейских народов, ее все же можно распознать в понятии «священного потомства», обязанного сохранять первоначальную чистоту в столь переменчивом мире Сатаны, даже если ради этого придется скрываться среди простых смертных и бороться за существование. Произведение Вольфрама фон Эшенбаха от первой до последней строчки выстроено на странной инициатической схеме, основным элементом которой становится кровь, чью первоначальную чистоту следует сохранить. Именно в этом миф катаров и легенда о Граале вновь сходятся (заметим только, что Грааль не имеет ничего общего с материальным объектом в той же степени, как сокровище катаров не имеет отношения к материальным ценностям).

К произведениям Вольфрама фон Эшенбаха относится и «Титурель», неоконченная поэма величиной в сто семьдесят строф: вероятно, в дальнейшие замыслы автора входило разобраться в генеалогическом древе рода Грааля. Надо заметить, что «Титурель» в еще большей степени погружен в эзотерику, нежели «Парцифаль». Смысл этого произведения временами затемнен, однако цель, преследуемая Вольфрамом, вполне понятна: он прилагает все усилия к тому, чтобы доказать существование расы Грааля.

Титурель — имя первого короля Грааля. Поэма повествует о любви Сигуны, двоюродной сестры Парцифаля, к Шионатуландеру, сыну принца и вассалу Гамурета. Оба персонажа являют собой совершенные образцы расы Грааля, этого отборного семени из рук самого Бога. Элиту Грааля не беспокоят какие-либо мистические или религиозные вопросы: им не нужно думать о спасении души или Ином мире, им неизвестно понятие греха… Бог требует от них немногого: силы и смелости в бою, красоты и верности в любви — и этого у героев «Титуреля» не отнимешь. «Все воинство Грааля — это Избранные: избранники судьбы из разных земель, чья слава прочна и вечна (строфа 44). На какую бы почву ни упало это семя страны Грааля, ему было дано расцвести и избежать тех, кто пожинал их цепом бесчестья» (строфа 45) [63].

Эти строки появились на свет в XIII веке. Если бы Вольфрам фон Эшенбах знал, насколько созвучны они будут тому умонастроению, что охватит Европу в первой половине XX века… Пожалуй, они лучше любых комментариев объясняют, почему тема Грааля, пересмотренная и подкорректированная Вольфрамом, оказалась на вооружении у некоторых философских течений (преимущественно немецких). Столь же понятным становится и безудержное стремление подобных теоретиков найти верное место для замка Грааля. Этим идеальным местом становится Монсегюр, окутанный туманом катарской традиции, — он хорош не только для того, чтобы найти в нем некий сакральный предмет, но и для того, чтобы быть движущей силой некоего крупномасштабного действия. Монсегюр, символический северный полюс нового человечества, управляемого хранителями Грааля…

Итак, Грааль Вольфрама фон Эшенбаха далек от своего первоначального образа: неисчерпаемого котла изобилия и вдохновения, фигурировавшего в кельтских текстах. Он далек от образа чаши, собравшей в себя святую Кровь Христову, пролитую ради спасения всего мира. Далек он и от представлений катаров о падших ангелах, пытающихся обрести потерянный Свет, но знающих, что все их усилия будут напрасны, пока не обретут спасение все души. Тройное отречение: от кельтской метафизики, послания Христа и катарского видения мира, примиренного с самим собой.

Ради чего?

Должно быть, Монсегюр и впрямь таит в себе оккультную силу: иначе как можно было вобрать в себя столь несхожие образы, стать объектом столь противоречивых поисков, воплотить в своем образе безумные фантазии, обладающие двойным смыслом? В конце концов, если серьезно подумать, то нет никакой разницы в том, где визуализировать Грааль: в донжоне Монсегюра, Броселиандском лесу или аббатстве Гластонбери. Проблема заключается в том, что никто не знает, что же он в себе хранит.

Глава VI
«ЦАРСКАЯ КРОВЬ»

Бегство четырех совершенных, ускользнувших из Монсегюра накануне страшной расправы над двумя сотнями «еретиков», и поныне не дает покоя воображению. То смирение, покорность судьбе и даже спокойная радость, с какой приняли смерть катары, заставляют усомниться в том, что побег четырех совершенных был вызван лишь желанием спасти свою жизнь: хочется думать, что на то была особая причина — какое-то тайное поручение, возложенное на беглецов всей катарской общиной. Если «беглецы» Монсегюра действительно существовали, то, следовательно, существовала и некая вещь, которую им нужно было доставить в надежное место, дабы она не попала в руки инквизиции или солдат королевской армии. А поскольку у нас нет никаких сведений о реальной природе этой «некой вещи», мы даем волю воображению. Самое простое (и самое правдоподобное), что можно сказать по этому вопросу, — это предположить, что катары спасали некие материальные ценности. Действительно, легко представить, как четверо закаленных людей, прекрасно знающих местность, под покровом ночи перевозят тяжелый груз, избирая для своего пути лишь козьи тропы над опасными пропастями.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация