– Да как такое возможно? – изумилась она.
– Годы практики и тренировок, – пояснил Уэйн.
– Я живу уже больше полутысячелетия, – отрезала Ме-Лаан. – Уверена, что практики у меня побольше, чем у тебя.
– Зато воли не хватает! – погрозив ей пальцем, парировал Уэйн. – Надо просто захотеть! – Он выпил остатки пива и снова изобразил долгую отрыжку.
Наблюдавшая за происходящим Мараси – которая также находилась в кабинке в пивной – пришла от подобного диалога в ужас. Вакс позволил ей привезти их сюда на машине, потому что так у него появилась возможность заново перевязать и проверить рану. Впрочем, обезболивающее действовало, и он почти не чувствовал, где его зацепило.
Уэйна и Ме-Лаан они застали в разгаре… соревнования по рыганию? Вакс не был уверен, что это соревнование, – скорее дружеское состязание, сродни тому, как два музыканта-виртуоза играют любимые мелодии.
Ме-Лаан прикончила свое пиво, потом театральным жестом вскинула руку. Кожа на ладони разошлась, превратившись в губы, и «рот» издал тихую отрыжку.
– Жульничество, – заявил Уэйн.
– Просто пользуюсь дарами Отца. Только не говори, что не рыгнул бы другой частью тела, если бы мог.
– Ну… – протянул Уэйн. – Раз уж ты сама упомянула об этом, я и впрямь могу издать очень интересный звук через…
Вакс кашлянул:
– Не хотел бы помешать разговору о том, какие части Уэйнова тела могут, а какие не могут издавать звуки, но должен признаться, что вы не такая, как я ожидал, ваша светлость.
– Ржавь и Разрушитель! – возмутилась Ме-Лаан. – Пожалуйста, не называй меня так.
– Вы слуга Гармонии.
– Я из последних поколений. С точки зрения народа кандра, я практически ребенок.
– Вы пережили Пепельный Катаклизм, – настаивал Вакс. – Вы знали Первоначальных.
– Я провела Пепельный Катаклизм под землей, – не сдавалась Ме-Лаан. – Я была совсем юной и не знала, как выглядит поверхность, покрытая пеплом. Честное слово, не стоит меня бояться.
– Но ведь вам больше шестисот лет! – встряла Мараси.
– Как и грязи. – Ме-Лаан подалась вперед. – Послушайте, я просто пришла на помощь. Если вам нужен объект поклонения, то пришлю Вен-Делла или кого-то из по-настоящему древних. Им это нравится. Мне же просто нужно остановить Паалм, а потом помочь ей.
В том, как Ме-Лаан улыбалась проходящим мимо, в том, как она постукивала пальцем в такт песне, которую подвыпившая компания пела в углу таверны, чувствовалось, что люди ей нравятся. Нравится находиться здесь, среди них. Ме-Лаан не была равнодушной, как предполагал Вакс, или замкнутой. И даже не казалась слишком уж чужеродной, невзирая на недавно сотворенный рот на ладони.
– Ты подарила мне эту серьгу, – сказал он, касаясь пальцами штырька в своем ухе. – Много лет назад.
Улыбка Ме-Лаан сделалась шире:
– Я была в этом же теле, но все равно удивлена, что ты вспомнил.
– А чье это тело? – поинтересовалась Мараси. – Откуда эти кости?
– Я их сделала сама. – Ме-Лаан вздернула подбородок. Ее лицо внезапно стало прозрачным, открыв под кожей вырезанный из кристалла ярко-изумрудного цвета череп. – Предпочитаю Истинные тела, хотя, если понадобится, могу принять другую форму. Но должна предупредить: по меркам кандра, я в имперсонации всего лишь середнячок.
– А та, за которой мы охотимся? – спросил Уэйн.
Он строил то ли дом, то ли башню из раскиданных по столу тонких деревянных подставок под кружки.
– Паалм? – уточнила Ме-Лаан, возвращая своему лицу нормальный вид. – Она из лучших. Среди всех кандра, которых я знаю, только Тен-Сун может ее превзойти.
– Но она наверняка будет вести себя необычно, – сказал Вакс. – Она же сошла с ума. Это должно помочь нам узнать ее даже в другом облике.
– Возможно. – Ме-Лаан скривилась. Взяла несколько подставок и начала строить собственную башню. – Паалм хороша в своем деле, а имитация… ну, она в некотором роде составляет нашу суть, в особенности если речь идет о старых кандра, которые трудились еще во времена Последней Империи. Некоторые из них вообще не осознают, что у них есть собственная личность; они не умеют жить, никого не изображая.
– Кажется, тебя тревожит сама мысль об этом, – с любопытством заметил Вакс.
– Я молодежь. Мне так и не довелось послужить Вседержителю. Я всегда служила Гармонии, который в целом кажется приятным малым.
Странный способ говорить о Боге. Вакс глянул на Мараси, которая в ответ вскинула бровь и пожала плечами. Вокруг переговаривались, порождая насыщенный энергией и энтузиазмом низкий шум, посетители пивной. Вакс с компанией занимали отдельную кабинку в боковой части. Теплое газовое освещение почему-то казалось более дружелюбным и живым, чем электрическое в особняке Ладрианов.
– Ладно. – Вакс снова повернулся к Ме-Лаан. – Давай поговорим о том, на что способна Кровопускательница. И как ее убить.
– Ее не надо убивать. – Ме-Лаан принялась за второй этаж своей башни, покосившись на Уэйна, который уже занимался третьим. – Просто выдернуть оставшийся штырь, и это ее практически обездвижит. Она сбита с толку; мы с ней разберемся, когда возьмем под свою опеку.
– Сбита с толку? – переспросил Вакс. – Она убила священника, забив ему гвозди в глазницы.
Улыбка Ме-Лаан погасла:
– У нее только один штырь. Она не в ладах с головой.
– Да, – согласился Вакс. – Но второй штырь она вытянула сама, не так ли?
– Мы полагаем, что да, – признала Ме-Лаан. – Мы слабее других гемалургических созданий. Всего два штыря, и нас можно взять под контроль. Вот потому она и вытащила один.
– Ей нужна была свобода, чтобы убивать, – подытожил Вакс. – Она не «сбита с толку», Ме-Лаан. Она, по всей видимости, склонная к разрушению психопатка. Расскажи, как ее убить.
Ме-Лаан вздохнула:
– Помогает кислота, но она ужасно неэффективна. Если раздробить ее скелет, она не сможет двигаться, так что, возможно, это подойдет. Стрелять в нее бесполезно, причинять вред большинством физических способов – тоже. Штырь – вот ключ. Вытащи его, и она вернется в свое первоначальное состояние. Это и есть лучший способ.
– Ее первоначальное состояние – туманный призрак, – сказала Мараси.
Ме-Лаан кивнула.
Некоторое время Вакс в задумчивости барабанил пальцами по столу:
– Если у меня появится возможность вытащить штырь, то я, скорее всего, к этому моменту ее уже обездвижу. Если она окажется связанной, зачем вытаскивать штырь?
– Ваксиллиум, ты действительно понимаешь, с кем имеешь дело? – спросила Ме-Лаан. – Паалм тренировали древние, она служила Вседержителю собственной персоной. По его приказу она подавляла восстания и свергала власть в королевствах и близко познакомилась с замысловатыми правилами гемалургии. Ты сам установил, что она научилась пользоваться штырями, чтобы наделять себя алломантией и ферухимией, – а мыто думали, это невозможно. Если ты ее обездвижишь, в таком состоянии она надолго не останется. Выдерни штырь, и делу конец!
