14
Если хочешь разобраться в человеке, покопайся в его очаге.
Поговорка была дикоземная; возможно, придумали ее колоссы. В общем и целом она означала, что о жизни человека можно многое узнать, проверив, что он выбрасывает – или что готов сжечь, чтобы согреться.
Вакс алломантическими прыжками продвигался сквозь туман, когда большие церковные часы пробили одиннадцать. Звук эхом раскатился в ночи, но сама колокольня осталась скрытой во тьме. Одиннадцать часов не считалось теперь поздним временем – особенно в самом сердце города, – но все же большинству пора было в постель, потому что завтра предстояло рано вставать.
Только вот значительная часть трудоспособного населения потеряла работу и домой не торопилась. Неудивительно, что на улицах было шумнее обычного, а в пивных – многолюднее; не говоря уже о том, что салоны гашения, мимо которых пролетел Вакс, все еще не закрылись в такой час. Там упавшие духом искали иную разновидность облегчения – при участии алломантов, которые за небольшую плату на время стирали их эмоции, погружая в бесчувственность.
В салонах разжигания, напротив, можно было усилить выбранную эмоцию. Судя по очереди, которую заметил Вакс у одной двери, они пользовались еще большей популярностью.
Вакс задержался на крыше какого-то здания, прислушиваясь, потом отправился на звуки раздававшихся криков. Пробежал по крыше, оттолкнувшись от гвоздей, скрепляющих дранку, с тихим шелестом взмыл над многоквартирным зданием и приземлился на другой стороне.
Там он обнаружил маленькое святилище Пути. Нет, не церковь с колоколом, который услышал ранее, – строения приверженцев Пути были слишком малы для колоколен. Внутри сооруженных в стиле старых террисийских хижин строений часто стояло всего лишь два стула. Один для прихожанина – другой, предположительно, для Гармонии. В этой религии официальное поклонение запрещалось. Зато разговоры с Богом поощрялись.
Этой ночью маленькое святилище оказалось в осаде.
Из тумана летели камни и раздавались пьяные выкрики. Впрочем, Вакс достаточно хорошо видел нападавших: туманная ночь в городе никогда не бывала слишком темной из-за того, что свет расположенных поблизости фонарей отражался от дымки в воздухе.
Законник выхватил из кобуры Виндикацию и решительно зашагал вперед; ленты плаща развевались у него за спиной. Хватило одного вида. Первый же буян, заметивший, как он выходит из тумана, заорал, предупреждая остальных, и они рассеялись, оставив после своего маленького бунта лишь мусор. Брошенные камни. Несколько бутылок. Вакс следил за металлическими линиями, чтобы убедиться, что никто из нападавших не попытается зайти ему со спины. Ага, один остановился, но держался на почтительном расстоянии.
Покачав головой, Вакс подошел к святилищу. Внутри обнаружилась испуганная проповедница: террисийка с волосами, заплетенными в замысловатые косы. Духовенство Пути было организовано странным образом. С одной стороны, эта религия подчеркивала личную связь между человеком и Гармонией – стремление творить добро, не сдерживая себя формальностями. С другой – людям требовались наставления. Проповедники Пути – чужаки называли их «священниками», но сами они подобного термина избегали – устраивались в местах, похожих на это, объясняя принципы Пути любому желающему Они являлись духовенством, да; но не в том формальном смысле, как в Церкви Выжившего.
Ваксу всегда казалось любопытным, что маленькие святилища Пути – с большими дверными проемами с восьми сторон – впускали туман, в то время как прихожане Церкви Выжившего глядели на него через стеклянный купол, с удобством устроившись в богато украшенных залах, полных золотых статуй и скамеек из дорогих пород дерева. Проповедница взглянула на Вакса, когда он присел рядом. Пахло маслом. На полу лежал разбитый фонарь.
– Вы в порядке? – спросил Вакс.
– Я… да, – ответила женщина. – Спасибо.
Ее взгляд метнулся к пистолету. Вакс нарочно не спрятал Виндикацию в кобуру.
– Этой ночью вам лучше будет отправиться домой, – сказал он.
– Но я живу в комнате на чердаке.
– Тогда ступайте в Поселок. Соберите как можно больше своих коллег и отправляйтесь скорее туда. Кто-то, выдававший себя за проповедника Пути, зверски убил священника из Церкви Выжившего.
– Гармония всемилостивый… – прошептала женщина.
Оставалось надеяться, что она последует его совету. Вакс вышел из хижины и направился следом за металлическими лучами, которые вели к месту, где прятался последний из компании нападавших. Осмотрел темный переулок, потом бросил пустой патрон и взмыл в воздух. Несколько секунд спустя Вакс направил пистолет в голову незадачливому погромщику.
Тот немедленно обделался, судя по запаху и луже, которая начала собираться у его ног. Вакс со вздохом отвел Виндикацию. Юноша попятился и споткнулся о коробку с каким-то мусором, только усилив свое унижение.
– Оставьте проповедницу в покое, – сказал Вакс. – Она никак не связана с убийством.
Юнец кивнул. Вакс бросил патрон и приготовился снова взмыть в ночь.
– У-убийством? – переспросил юнец.
– Так ведь дело в… – Вакс осекся. – Погоди-ка. Почему вы пришли сюда и напали на святилище?
Парнишка всхлипнул:
– Они пришли в нашу пивнушку, двое в одежде последователей Пути, и начали бранить Выжившего и нас.
– Двое?! – переспросил Вакс и двинулся на юнца так, что тот сжался от страха. – Их было больше одного?
Кивнув, юнец скрылся во тьме.
«Я должен был догадаться, – взлетая, подумал Вакс. – Новости о случившемся не могли разойтись так быстро».
Значит, план заключался не в одном лишь убийстве. Ржавь! Неужели и другие священники в опасности?
Двое. Кровопускательница и кто-то еще? Или два помощника? Ме-Лаан казалась уверенной в том, что Кровопускательница работает одна, но этот случай свидетельствовал об ином. Равно как и недавняя попытка убить Вакса, и засада с использованием слуги в башне Зобелл. Все это не могло оказаться совпадением. Кровопускательница получала помощь – скорее всего, от дяди Вакса. С этим придется разобраться позже. А пока что он собирался проверить другую версию.
Вскоре Вакс добрался до пункта назначения – каретного двора «Эшвезер», большого открытого пространства у северной границы октанта, где выстроилась армада карет разных типов. Роскошные ландо со складным верхом. Удобные легкие кареты с менее шикарной обшивкой и древесиной корпуса, чтобы привлекать клиентов поскромнее. Несколько маленьких двухместных экипажей с верхом, украшенным оборками.
Преобладали же в каретном парке обычные дорожные колымаги: четырехколесные, с полностью закрытым пассажирским отделением и местом для извозчика в верхней части. В городе их называли «баррингтонами», в честь лорда Баррингтона, и хотя корпусы были выкрашены весьма разнообразно, отличались они не так уж сильно – просматривался общий стиль. Вакс и сам держал дома «баррингтоны».
