Но вот что интересно. А нет ли здесь, в окрестности, настоящих истребителей?
Или хотя бы чего–то, что может за них сойти?
Если да… ох, не промахнуться бы с ожиданиями. Если бы здесь была хотя бы истребительная эскадрилья, а лучше полк — мы могли бы использовать в качестве авианосца любой астероид. Что из того, что раньше так не делали? Технически это вполне возможно. Швартовочные анкеры, позволяющие фиксироваться на любом твердом объекте, есть на всех мелких кораблях, на истребителях в том числе. И разведка их в закрепленном состоянии не обнаружит. И тогда… тогда…
— Том! Немедленно прочеши всю систему Пангеи. Все базы в здешнем поясе астероидов, все тыловые структуры. Любые. Мне нужны небольшие корабли. Чем меньше, тем лучше. Внутрисистемные, без двигателей Лангера. Ходовые качества особого значения не имеют… разве что экипаж должен быть маленьким. Связывайся с кем хочешь, но я через час жду от тебя реестра. Ровно через час, ты понял? Понадобится — реквизируем. Давай!..
Том, надо отдать ему должное, встал и вышел, не сказав ни слова. Вин перевел дух. Ох, если получится… Он тронул контактную клавишу.
— Капитан первого ранга Линг? — Это было имя начальника технического отдела штаба, главного оружейника группы флотов. — Спасибо. Вы на связи? Загляните ко мне, пожалуйста. В каюту. Срочно. Серьезный есть разговор.
— Ты с ума сошел?
У капитана первого ранга Томаса Бахарата был виноватый вид. Неудивительно…
— Им по шестнадцать лет!
Том развел руками, но не отступил.
— Лучшего нет. Здешний системный флот — корыта без маневренности, их даже ты использовать не сможешь. А тут — шестьдесят истребителей. Типа «астра», я тебе сказал уже… И обученные пилоты для всех.
Вин застыл. «Астра» изначально задумывалась как атмосферный истребитель, но после доработок получилась многоцелевой — то есть способной действовать и в Пространстве тоже. Разумеется, на маленьких дистанциях. Ну нам ведь тут большие и не нужны…
— Мне самому тошно, — добавил Том. — Да, им по шестнадцать лет. Первый курс. Ты меня теперь винить будешь? Или все же тех, кто тебе других подкреплений не дал?
Вин впервые видел, как Том Бахарат разозлился.
— Извини… Мне самому стыдно. Я не знаю, что делать.
— Можно подумать, я знаю, — проворчал Том. — Ты истребителей хотел. Вот тебе истребители. Ну и что дальше?..
Вин не ответил. Ситуация стоила того, чтобы крепко подумать.
В системе Пангеи, на крупном астероиде, находилось летное училище имени императора Рамы. В училище сейчас остались только первокурсники, всех прочих уже забрали на войну — Вин надеялся, что хотя бы в качестве станционных сил, а не боевых. И — парк истребителей в количестве, достаточном для целого авиаполка. Как он и мечтал. «Астры». Если добавить фактор внезапности… на пять неповоротливых линкоров этого хватит.
Ему было стыдно за свою вспышку. Он уже понимал, что истребители придется использовать, и понимал — как.
Какие же мы сволочи…
Вин представил себе византийские линкоры, зависшие над Арьявартой. Представил, как они открывают огонь. Взрывающиеся скалы, пылающие городки, кипящее море. Он достаточно хорошо знал, как это все бывает.
Может быть, адмирал Вардан и не станет так поступать. Даже скорее всего — не станет.
Если его не вынудить.
В том–то и дело: война — это царство вынужденных решений…
Вин много лет твердо знал: ради того, чтобы вражеские линкоры не появились в системе Шакти, он готов на… все. Вот, сейчас это предстоит проверить.
Пожертвовать жизнями шести десятков мальчишек, еще совершенно не понимающих, что такое война.
Наверное, кто–то из них все–таки выживет…
— Господа курсанты! Я обращаюсь к вам, потому что не могу не обратиться. Я — военный профессионал. Моя работа — обеспечивать, чтобы такого, как сейчас, не происходило никогда. Я не справился. Расклад простой: на нас прет чужая группа флотов, у которой сил — в десять раз больше наших. Система Пангеи им ни к черту не нужна. Но мы у них на пути. Если бы нас здесь не было, они могли бы через двенадцать часов оказаться у Шакти. Потому что между нами и ней нет больше никого. Такой расклад, ребята… Давайте себя не обманывать: пилоты из вас — еще хуже, чем из меня адмирал. То есть совсем дерьмовые. Но никакой другой силы, способной хотя бы задержать тех, кто на нас идет, просто физически нет. Нам никто не спешит на помощь. Запомните: если вы сейчас меня выслушаете и разойдетесь по каютам, вас никто никогда не осудит. Операция, для которой я собираюсь вас применить, противоречит уставу. А поскольку пилоты вы, как я уже сказал, дерьмовые, шанс выжить у вас низкий. Примерно как у пехотинца в тяжелом наступлении. Вас нельзя так расходовать. Если вы меня не простите за то, что не могу придумать ничего лучшего — правильно сделаете. Но тот из вас, кто сойдет с ума и пойдет за мной, получит сегодня реальный шанс сбить вражеский линкор. Это я обещаю. Вопросы?..
— Благодарю вас, господин контр–адмирал…
Вин изумленно встряхнулся. Начальник училища полковник Такахаси, крепыш с усами щеточкой, уже по–старчески суховатый, стоял перед ним по стойке «вольно». И, кажется, не шутил.
— Вы меня благодарите? За что?
— За честность. У меня бы не хватило мужества все сказать… так.
— Вы себя недооцениваете, — сказал Вин. — Ведь вы бы на их месте тоже пошли…
— Я бы и на своем пошел, — сказал Такахаси. — Увы. Я не прошел подготовку на «астре». Просто не успел. Проклинаю себя за это…
Вин помолчал.
— Я не ожидал, что они вызовутся все, — сказал он. — Это сюрприз. Я… не добивался этого.
Старый полковник усмехнулся.
— А я был уверен, — сказал он.
Вин внимательно на него посмотрел.
— Вы их учили, — сказал он.
Полковник махнул рукой.
— Я много кого учил…
— Давно вы здесь? — Вин сам не знал, зачем задал этот вопрос. Желание поддержать старика? Или получить от него попутную информацию, крохи которой могут в ближайшие часы пригодиться? Скорее второе, конечно…
— Восемнадцать лет, — сказал полковник. — Я ведь тоже истребитель по специальности.
Вин кивнул. То, чего полковник не договорил, легко угадывалось и так. В истребители, что в атмосферные, что в космические, всегда шли самые отчаянные ребята. Сорвиголовы. Те, кому важно не вложить в войну ощутимый оперативный результат, а одержать личную победу. Причем желательно — связанную с риском, иначе «вкус победы не тот». Чтобы человек такого склада согласился на чисто преподавательскую работу, ему надо очень круто психологически переломиться. Даже если он сюда попал по ранению… Год за годом отправлять своих выпускников в бой, зная, что самому участвовать в этих боях не придется. И — вынужденно остаться в стороне даже сейчас, когда война сама постучалась в ворота. Это уже просто насмешка какая–то.
