По словам известного французского журналиста Тьерри Мейсана, западная пресса по аналогии с событиями в Ливии представила все происходяшее в Сирии как революцию и движение за свободу, поскольку эта версия событий выглядела вполне правдоподобной. И даже если вначале часть сирийского народа приняла оппозицию с радостью, сейчас из-за ее жестоких и диких методов борьбы она пользуется поддержкой в лучшем случае 10 % населения страны. Западная пресса же продолжает представлять события как революцию и романтизировать оппозицию, которая по сути состоит из радикальных исламских группировок.
Привлекает внимание и личность лидера сирийской оппозиции. В марте 2013 года США назначили им бывшего бизнесмена, специалиста по коммуникационным технологиям Хасана Хитто, который до этого 25 лет проживал в США. В исполнительном органе сирийской оппозиции присутствует также ряд условно либерально-демократических фигур, большинство из которых — это люди, которые уже примерно лет двадцать как живут за пределами Сирии и никаких контактов с сирийской действительностью и сирийским обществом не имеют.
Отнюдь не демократия является истинной заботой США на арабском Ближнем Востоке. Во многих странах региона господствует абсолютная монархия — самая антидемократическая форма правления. В этих странах тоже есть нефть и газ. Например, в Катаре, чьи общие запасы нефти составляют около 900 миллионов тонн, а ресурсы газа — 20 триллионов кубометров, что выводит Катар на третье место в мире после России и Ирана. Однако Катар никто не бомбит и не насаждает там демократические идеалы. Почему? Потому что его лидеры сговорчивы. Еще до Второй мировой войны американские нефтедобывающие монополии проникли в Саудовскую Аравию и другие страны Персидского залива, которые впоследствии стали верными политическими союзниками Запада. Эти страны предоставили американским нефтяным компаниям скидки. А для несговорчивых стран Персидского залива у США есть отличный сценарий — «арабская весна», информационная пропаганда и принцип: разделяй и властвуй.
Специалисты по фокусам «цветных революций» давно изучили эти методы. Интересным является тот момент, что в подобного рода революциях тон задают разнообразные религиозные организации, которые для данной местности являются скорее религиозными меньшинствами. Например, в Ливии пустынный восток всегда был строптиво настроен по отношению к центральной части, бедной и густонаселенной. И именно на востоке страны искусственно создали оппозицию, основу которой составляют сепаратисты, радикальные фанатики, перебежчики и исламские фундаменталисты. Костяк антиправительственного движения сформировали головорезы из «Аль-Каиды», оплота мирового терроризма.
Сегодня даже западные журналисты уже открыто говорят, какой могущественной стране долгие годы подчинялась «Аль-Каида». Это страна, которая всеми способами призывает бороться с террористической угрозой. Однако теперь недавние террористы внезапно превратились в свободолюбивый арабский народ и демократическую оппозицию. Но под лозунгами демократии и насаждения новых технологий скрыта настоящая истина крестовых походов на Арабский Восток. Несмотря на применение новых технологий, цель остается одна — это природные ресурсы, поскольку наш век — это век борьбы за энергию.
Эмир государства Катар Хамад Бин Халиф Аль-Тани (четвертый слева)
…Когда же и благодаря чему нефть стала кровью нашей цивилизации? Вы удивитесь, но это произошло во время Первой мировой войны. А главная роль в этом принадлежит одному маленькому техническому изобретению, которое называется форсунка. Изобрел ее русский инженер Владимир Шухов — тот самый, что поставил в Москве на Шаболовке первую телебашню, придумал резные перила для ГУМа и спроектировал первые хранилища для нефти. Именно изобретение форсунки совершило великую индустриальную революцию, которая открыла для человечества современную эпоху сверхскоростей и энергетического изобилия. Потому что отныне вместо угля и дров в паровых машинах можно было сжигать мазут, что позволило отказаться от энергии пара. Именно в нашей стране раньше всех на мазут перешел сначала весь Каспийский и Волжский флот, а затем и железнодорожники.
Великобритании потребовалось несколько лет, чтобы в конце концов переход на новое топливо был официально принят властями. Молодому лорду адмиралтейства Уинстону Черчиллю незадолго до Первой мировой войны в конце концов удалось добиться своего — Британский королевский флот начал постепенно переходить на нефтяной мазут. Это давало британцам потрясающее преимущество в военном деле: увеличились радиус разворота кораблей и скорость подготовки к огню, а время разгона сократилось. К 1911 году англичане смогли построить несколько эсминцев и подводных лодок, работавших на мазуте. Одновременно новое топливо позволило начать моторизацию сухопутных войск государств Антанты, что давало огромное преимущество и на суше в Первой мировой войне.
По оценкам военных экспертов, знаменитый бросок 1915 года мобилизованных 600 такси Парижа является примером спонтанной моторизации, на которую пошло французское правительство. Таким образом удалось быстро и внезапно для противника решить проблему переброски войск, что в конечном итоге предрешило исход битвы на Марне. Морская блокада Германии, о которой так долго мечтала Великобритания, стала реальностью. Английские линкоры, работавшие на мазуте, оказались намного маневреннее, и не в последнюю очередь именно поэтому Германия проиграла Первую мировую войну.
Почему же именно ту войну принято называть войной моторов, если известно, что моторизация войск в этой войне была в явно зачаточном состоянии? Дело в том, что в этой войне на первые роли вышел бензин, который до той поры был всего лишь побочным продуктом при получении керосина. До Первой мировой войны бензин попросту выливали! В этом была заслуга двигателя внутреннего сгорания. Именно с этого времени мир не может жить без нефти, и нефть с той поры стала целью, ради которой может начаться война.
В июле 1941 года США ввели против Японии экономические санкции, самым чувствительным элементом которых стал запрет на поставки нефти. Своей нефти у Японии не было, и именно ее отсутствие толкнуло Японию на войну. Собственно, когда японцы отказались выполнять ультимативное требование США о выходе из Китая, американцы и объявили эмбарго на поставки нефти в Японию. У Японии оставалось запасов нефти всего на полгода ведения войны, и поэтому она приняла решение начать масштабную и внезапную операцию против США. Японцам нужно было прорваться к нефти.
Президент США Франклин Рузвельт долго не решался на ввод этого эмбарго. Однако стремление Японии господствовать на Дальнем Востоке не оставило ему выбора. Япония ответила атакой на американский флот, который стоял в Перл-Харборе на Гавайских островах. В результате американцы надолго потеряли возможность вести войну на Дальнем Востоке, а японцы захватили огромные территории. Мало кто об этом знает, но территория, захваченная японскими вооруженными силами, к 1942 году почти вдвое превышала то, что смог захватить Гитлер в Европе. Но один из важнейших факторов, который погубил Японию, состоял в том, что она не смогла обеспечить безопасность своих нефтяных коммуникаций. Кроме того, японские летчики не имели возможности подготовиться к бою так же хорошо, как американские, — те готовили своих пилотов очень долго и тратили огромное количество топлива. В итоге американцы уверенно побеждали в бою с японцами, которые, пройдя порой всего трехмесячную подготовку с несколькими полетами, бросались в бой. Об этом красноречиво говорит статистика: если в воздушных боях 1941–1942 годов, как правило, потери были 1 к 1,5 в пользу японцев, то в 1944 году в Филиппинском море соотношение потерь резко поменялось — 1 к 20 в пользу американцев, то есть на одного сбитого американца приходилось двадцать сбитых японцев.
