Ее неослабевающая надежда вернуться к старому любовнику даже позабавила Дэвида. И спустя немного времени он спросил: неужели она так любит Гектора Роя, что главным для нее стало желание снова оказаться в положении его шлюхи?
— А что тебя удивляет? — повернулась к Дэвиду Мойра, и он невольно залюбовался молодой женщиной. Ее глаза, обычно переливчатого серо-голубого оттенка, сейчас на фоне моря и ясного неба казались ярко-синими и в сочетании с темными бровями и ресницами делали лицо женщины особенно красивым.
Не ответив, он по-прежнему смотрел на нее, и Мойра с вызовом продолжила:
— Гектор Рой дал мне ту жизнь, какую я хотела, — полную роскоши, уважения и защиты. Да, он любил меня, он заботился обо мне, а это немало. При этом не важно, что я испытываю к нему. Главное, что я чувствую себя защищенной под его покровительством. Он мой господин и лорд. Я дала ему клятву, что он никогда не пожалеет, что выбрал меня. И я буду верна этой клятве… сколько смогу.
— Значит, все же есть некие сомнения, не так ли, красотка?
Дэвид спросил с насмешкой, хотя в глубине души испытал некоторое уважение к этой женщине: в ее верности клятве было что-то сродни преданности вассала своему сюзерену.
Она молчала, глядя на исчезавшие вдали корабли Хантли. Легкая бирлинн под простым бурым парусом уходила от них все дальше на север, видимо, не вызвав интереса. Скорее всего, на судах Хантли ее приняли за одно из тех рыбацких суденышек, какие нередко сновали у шотландского побережья. Они сами порой замечали такие, но Дэвид всегда уклонялся от них, иногда проходя столь близко от берега, что можно было видеть крытые дерном строения в селениях на берегу и вьющиеся над ними дымки.
Мойра ушла, оставив его одного, потом опять вернулась и устроилась поблизости на скамье. Дэвид невольно подумал, что в такой ясный солнечный день ему приятно присутствие рядом красивой молодой женщины. Через время он опять обратился к ней:
— Мойра, ты неглупая женщина и не можешь не думать, что ожидает тебя, когда Гектора Роя не станет. Он стар, да к тому же никто не знает, вернется ли он с войны короля. Что тогда тебя ждет, учитывая, что в окружении Джона из Киллина немало твоих недругов?
— Я выйду замуж, — просто ответила она. — У Гектора Роя есть незаконнорожденный сын, Гектор Кэм, спокойный и покладистый парень, хотя и слепой на один глаз. Но главное не это, а то, что ему достались замки Леод и Ахтернид. И мой Гектор взял с сына клятву, что тот сочетается со мной браком, когда он умрет. Я тоже дала на это согласие. С сыном моего Гектора я и в дальнейшем смогу жить спокойно и безбедно.
— А он нравится тебе, этот одноглазый парень?
— Какое это имеет значение? Главное для женщины — чувствовать себя защищенной. Мы можем ужиться с любым, кто не будет нас обижать. А Кэм… Я же сказала, он спокойный, покладистый и обладает определенным влиянием в клане.
Пожалуй, она рассуждала по-своему здраво, но Дэвида даже взяла грусть от ее готовности сойтись с тем, на кого укажет ее любовник.
Мойра словно почувствовала его настроение и резко заметила, что это куда лучше, чем достаться Эхину Манро, неопытному мальчишке, который не сможет ее защитить, когда от нее решат избавиться опекуны.
— Я ведь говорила тебе об этом, Хат, но ты словно глухой, когда дело не касается твоих интересов!
Она вновь стала злюкой, которая так раздражала Дэвида на Скае. По взгляду, брошенному на нее, Мойра догадалась, что он недоволен, и ушла в другой конец лодки.
Теперь ее частично заслонял выгнутый ветром парус, но он видел, как она возилась среди тюков, а потом долго стояла у форштевня. Когда же вернулась, то даже улыбнулась ему. Он заметил, что ее щеки разрумянились, волосы, уложенные недавно узлом, вновь растрепались, но это ее не портило. Хрупкая, стройная, с пышной светлой копной, она притягивала взгляд. И он опять ощутил волнение. Она его возбуждала и влекла. Он даже подумал, что если ей так нужна его помощь, то… может, они смогут договориться? Ее тело в обмен на его уступчивость. До чего же просто! Но как стыдно… Он, Дэвид Майсгрейв, еще никогда не покупал себе женщин.
— Принеси-ка мне вот ту большую флягу с виски, женщина, — дружелюбно сказал он.
Она повиновалась, но когда шла, вдруг начала чему-то смеяться. И, прежде чем подала ему флягу, сама сделала глоток. Более того, в этот момент Дэвид заподозрил, что его очаровательная спутница выглядит чересчур веселой, словно уже успела хлебнуть этой «воды жизни». Черт, он ведь совсем забыл, что она любительница выпить.
— Тебе не стоит злоупотреблять этим напитком, красотка, — заметил он. — Вот что, я лучше положу виски подле себя. Ибо оно еще может понадобиться мне, когда силы будут на исходе.
— Ах да, я и забыла, что ты достаточно вынослив и упрям, чтобы без отдыха стоять у руля до самого судного дня! Говорю же, я могла бы подменить тебя, если захочешь передохнуть.
Дэвид поглядел на скалистые выступы побережья, на голубые бухты за ними, куда можно было пристать при желании. Но вот было ли у него желание? Он не знал эти земли, да и от Мойры можно было ожидать чего угодно, поэтому он не спешил передавать ей кормило. Будет сам править, покуда сможет, а там… Все в руках Провидения.
Мойра, посмотрев на него, серьезно произнесла:
— Я не стану предавать тебя, Хат, если ты выслушаешь меня и, возможно, примешь мое условие.
Он лишь повел плечом. Какое еще, к черту, условие? Не ей, по сути пленнице, выставлять какие-то условия. Однако ему стало интересно, и он решил, что пусть выкладывает.
Мойра приблизилась и теперь стояла совсем рядом, глядя на него огромными блестящими глазами.
— Ты упомянул, что намерен добраться по воде до берегов, где сильна власть Синклера. Но для того, чтобы попасть туда, тебе предстоит провести лодку по опасным водам пролива Пентленд-Ферта, который отделяет Шотландию от Оркнейских островов. И я прошу тебя не рисковать игрой с течением этого опасного пролива, а свернуть к Оркнейским островам. Ты сможешь оставить меня там. Об этом никто не узнает, для всех в Шотландии я просто исчезну, а столь вожделенная для тебя война между Маккензи и Манро будет продолжаться. Но для меня это хороший способ, чтобы не попасть к Эхину Баллоху. Ну как, договорились?
Дэвид какое-то время соображал. Он был несколько утомлен, чтобы сразу обдумать ее предложение, хотя оно и не казалось ему таким уж невыполнимым. И вдруг ясно понял, почему Мойра рвется в этот забытый Богом уголок — Оркнейские острова.
Оркнеи не так давно стали частью Шотландского королевства, по сути, о них в самой Шотландии мало знали и они считались глухой окраиной, откуда редко доходили вести. И все же Мойра желает, чтобы он оставил ее там.
— У тебя там знакомые или родня? — спросил Дэвид.
По ее растерянному взгляду — словно у воришки, пойманного с поличным, — он понял, что угадал. И расхохотался.
