– Вот! – Белокопытов вытряхнул на стол груду цветных бумажек, сложенных в пачки, и все посторонние мысли вылетели у меня из головы. – Здесь десять тысяч. Мои накопления за время службы. Если выиграешь бой – получишь пять тысяч. Хорошие деньги. И ты ими не рискуешь.
– Вы уверены? – Я с сомнением посмотрел на пачки и недоверчиво помотал головой. – А если проиграю? Вы же сами сказали – я занимаюсь всего несколько месяцев! И я так и не сумел подключиться к энергетическому центру, сколько ни пытался, сколько ни медитировал! Как вы можете мне доверять?!
– Если проиграешь – я потеряю деньги. И репутацию. А ты будешь работать на меня, пока их не отработаешь. – Белокопытов был невозмутим, и я с удивлением понял, что он не шутит. – А если выиграешь… то выиграешь. Я сказал.
– Вы ставите на кон все, что имеете! Разве так можно? – возмутился я и тут же понял, что сморозил глупость. Ответ не замедлил себя ждать.
– Иногда надо поставить на кон все! Бывают такие моменты в жизни, когда ты должен поступить как мужчина и рискнуть! И только тогда ты настоящий мужик!
– Мужики в поле пашут, – задумчиво протянул я и тут же опомнился: – Простите. Так мама говорит, мол, мужчина – это мужчина, а мужик… ну, понятно.
Белокопытов вдруг расхохотался и так смеялся с минуту – весело, от души, будто и не висел над головой груз решения. Отсмеявшись, вздохнул, вытер глаза запястьем, весело пояснил:
– Не удивляйся. То же самое я всегда говорил Варьке. Но теперь вот сам… в общем – попался. Но да ладно. К делу. Сам как считаешь, есть у тебя шанс выиграть?
– Да я-то откуда знаю?! – Мне вдруг тоже стало смешно. – Я этих людей вижу первый раз! Не знаю, чему их обучали, не знаю ничего, кроме…
– Кроме чего? – вкрадчиво спросил Белокопытов, и я замер, переводя дух. (Едва не попался! Что я скажу? Что вижу Бесов? Вернее – не вижу Бесов в этих парнях? А и правда… Бесов-то в них нет! Обычные парни, как и их тренер, кстати. А что это значит? А ничего! Мой Бес мне не помогает! Так что мы на равных.)
– Ну что же ты замолчал, Толик? Что ты увидел в них? Или… не увидел?
Я просто охренел. Он что, видит… Бесов?! На самом деле их видит?! Нет, этого не может быть!
– Ну… я не увидел в них… хмм… стержня, – вяло выдавил из себя я, пытаясь собраться с мыслями. – Они, как и я, не умеют подключаться к энергетическому центру… наверное! Наверное… не умеют!
– А ты увидел у них этот энергетический центр? Или НЕ увидел? Толик, не ври мне! У тебя это плохо получается!
– Нет, не увидел, – сдался я, кусая губы. – Мне кажется – не увидел.
– Так кажется или не увидел? – как бульдозер, дожимал Белокопытов, пристально следя за моим лицом, на котором, похоже, отражались все мои переживания.
– Не увидел, – вздохнул я облегченно, сдаваясь на милость победителя. – Да, вы правы, я могу, умею видеть энергетическую сущность, сидящую в человеке! И в этих людях я ее не увидел. Все! Вы сами вынудили меня сказать!
– Вынудил, – весело подтвердил Белокопытов. – Я всегда знал, что в тебе это есть. Подозревал, и не ошибся. Потому и взял к себе. Присматривался, и теперь точно знаю – ты такой же, как и я. Только вот мне в свое время вовремя не попался Наставник, и я очень об этом жалею. Очень. Но тебе повезло. Я здесь, чтобы помочь. Чтобы наставить тебя на путь истинный. И я наставлю – чего бы это мне ни стоило. И первое, что мы сделаем, – я соединю тебя с твоим Эц.
– Эц? А! Энергетический центр? – понял я. – Я их называю Бесами. Бесы. А тех, кто одержим, – Тварями.
– То есть я Тварь? – усмехнулся Белокопытов и задумался. – А что, хорошее название. Почему бы и не Бесы? Мы потом обсудим и название, и все, что я должен тебе рассказать. А пока – давай-ка займемся делом. Скоро приедут гонцы с деньгами, и начнется то, что… начнется.
О деле: это неприятно, это… гадко! Но я должен влезть в твой мозг. Вернее так – я на долю секунды должен коснуться твоего мозга… Опять – не так! Мой Бес должен коснуться твоего Беса и попросить… хмм… чтобы тот заботился о тебе, чтобы твой Бес отдавал тебе свои силы, чтобы… в общем – понятно. Ты узнаешь – что он, Эц, может делать, когда соединишься с Бесом так, как надо.
– Кому надо? – угрюмо, настороженно спросил я, полон самых отвратительных предположений.
Все было похоже на то, как если бы я подписывал договор с Сатаной. А еще – я очень боялся, что Белокопытов узнает, чем я занимался и занимаюсь – в свободное от учебы и тренировок время.
Как он поступит, если правда о моих убийствах и нападениях вылезет наружу? Ведь Бесы могут обменяться информацией, и тогда… я не знаю, что будет «тогда»! Возможно, что здесь сию минуту все и закончится. Навсегда.
И вдруг мне стало все равно. Я устал скрывать. Я устал бояться. Мне нужен был человек, с которым я могу откровенно поговорить, поделиться мыслями… просто поплакать в жилетку.
Мне нужен был Наставник. И сейчас я его получу. Или не получу.
Это уж как карта ляжет.
Глава 6
– Очнись! Очнись, Толя!
Удары по щекам, звон в ушах, ощущение чего-то твердого под спиной. Надо мной лицо человека. Я его знаю. Должен знать! Но не помню. Совсем не помню!
Странное ощущение. Я ведь всегда и все помню! Я не могу ничего забыть! Наверное. Наверное – не могу.
– Толя!
Меня схватили, потащили вверх. Я не сопротивляюсь. Вишу, как мешок. Мне смешно. Не знаю почему, но мне смешно. Хихикаю. Смешон этот седой человек, смешна комната, смешны пачки денег на столе. Зачем тут на столе деньги? К чему они?
– Пей! Да пей же, черт подери! Толя! Посмотри мне в глаза! Толя!
Смотрю. Ну и что? Глаза как глаза. Я Толя? Разве я – Толя? Все может быть. Да какая разница?
Глаза приближаются, я погружаюсь в них, будто тону… спать… спать… спать…
Удар! Это было как удар! Или в самом деле удар? Щека заныла. Пощупал, открыл глаза: Белокопытов. Смотрит встревоженно, взволнован как никогда.
– Отошел? Эй, Толя, ты в порядке?
– В порядке, Петр Андреевич! А что случилось-то?
– Ты не помнишь?
– Хмм…
Мне странно, но я и правда не помню! С моей-то памятью!
– Я помню, как вы взяли меня за голову. И помню, что сейчас проснулся. Все. Больше ничего. Так что случилось?
Белокопытов тяжело сел, бросив на стол свои клешнястые, перевитые крупными сосудами кисти рук. Я всегда обращал внимание – у него эти клешни выглядели так, что казалось – он не просто сломает подкову, он ее порвет! Но перед этим скрутит прихотливым узором, достойным лучших ювелиров. Могучие руки. Руки воина, руки… убийцы. Глядя на них, веришь, что он в одиночку мог вырезать целый клан террористов, в отместку за смерть своей любимой.
