— Папа, — с трудом сдерживаясь, возразила дочка. Она не хотела спорить громко, чтобы не напугать маму. — Чтобы получить больше прибыли, нужно сначала инвестировать!
— И в каком же бизнес-журнале ты почерпнула эту мудрость?
Она не обратила внимания на оскорбление, которое сквозило в этих словах, и спокойно ответила:
— Нам нужно больше гостей, а их не будет, если наш ресторан и дальше будет выглядеть несовременным и запущенным.
— Наши постоянные посетители знают, что у нас вкусная еда, Брук.
И этот раздраженный тон Брук пропустила мимо ушей:
— Конечно, об этом знают наши завсегдатаи, а вот туристы, которые могут принести нам очень много денег, наверняка сразу пугаются одного вида «Крэб Инн», если вообще находят к нам дорогу. — Она набрала побольше воздуха в легкие. — И еще один шаг, папа. Нам нужно давать больше рекламы.
Глаза отца выразили возмущение:
— Чтобы превратить наше заведение в место тусовки туристов, которые повсюду разбрасывают мусор? Брук, ты же точно знаешь, что я думаю обо всех этих новомодных кафе, которые растут как грибы по всему побережью и ломятся от приезжих. Мы не превратимся в заведение ресторанных сетей, где подают только пиццу и тако!
Дочка слышала эту фразу уже в тысячный раз. Ей хотелось закатить глаза:
— Кто же говорит, что мы будем присоединяться к этому однообразию, когда просто прихорошим «Крэб Инн», чтобы заполучить больше посетителей? Мы и дальше продолжим готовить то, что и раньше, папа, но не повредит, если мы оформим наше заведение по-современному.
Отец, казалось, не разделял ее восторга:
— До сих пор ресторан «Крэб Инн» был достаточно хорош для наших гостей и таким и останется.
Она протестующе вздохнула:
— Папа…
— Закончим этот разговор, Брук, — мрачно перебил он ее. — «Крэб Инн» останется таким, каков он есть. Это мое последнее слово.
Собственно, Брук не хотела, чтобы ей затыкали рот, и собиралась говорить с отцом об этом, пока тот наконец не уступит. Однако услышала, как мать спускается по деревянной лестнице, и замолчала. Она знала, что мать могла бы поддержать ее в этом начинании, но не хотела нагружать ее заботами о ресторане. Маме нужно было сосредоточиться на выздоровлении, иначе она не будет спать по ночам, опасаясь банкротства.
Поэтому Брук состроила хорошую мину и попрощалась с родителями, когда те сели в машину, чтобы отправиться в клинику Портленда.
Темно-серый додж «караван» уже исчез из виду, а Брук все еще стояла в любовно ухоженном родительском палисаднике, опершись на белый забор, который был ей по пояс. Если бы отец так не противился и Брук не пришлось бы замолчать в присутствии матери, они бы уже давно разработали стратегию, как получать больше прибыли от «Крэб Инн».
Речь ведь не шла о том, чтобы зарабатывать большие суммы, выворачивая карманы у посетителей. Брук слишком любила обслуживать посетителей и хотела по-прежнему предлагать им хороший визит в ресторан с набором великолепных блюд.
Она гордилась заведением семьи, поэтому рада была бы видеть, как еще больше народу обнаружило их ресторан и распробовало удивительно вкусные блюда.
У девушки болела душа, когда посетители рассматривали ресторан снаружи, критично морщили нос и просто уезжали, думая, что заведение не соответствует их запросам.
Брук и сама не хотела подавать пиццу и тако или делать супер-пуперзаведение, в котором три ложки супа с двумя колечками лука стоили бы сотню долларов. Она уперлась бы руками и ногами, только бы не предлагать своим гостям что-то вроде высокой молекулярной кухни. И все же придерживалась мнения, что со временем нужно облагородить внешний вид здания. Она бы с удовольствием строила планы на ремонт. Будь на то отцовская воля, у них и через десять лет были бы такие же бумажные салфетки с пошлым изображением ракушки, какими они пользовались и сегодня.
Брук расстроенно взглянула на часы и поняла, что должна поторопиться, если хочет успеть все сделать как запланировала. Поэтому села в старый фургон и отправилась в супермаркет, чтобы пополнить запас еды в родительском холодильнике. У них будет что поесть, когда они вечером вернутся из клиники.
Спустя несколько минут девушка задумчиво катила между рядов тележку и сдерживала зевоту. Последняя ночь действительно оказалась слишком короткой.
Добравшись до холодильных стендов, она сложила в корзину обычный набор: молоко, сыр, масло и любимый молодой сыр мамы, а потом взглянула на верхнюю полку и обнаружила земляничное молоко, которое любила пить еще ребенком. Хотя Брук знала, что в этом продукте кроме искусственных добавок и кучи сахара не было ни одной ягоды, она почти никогда не могла пройти мимо яркой упаковки. Она встала на цыпочки и протянула руку, пытаясь добраться до пластиковой бутылки, что при ее росте было не так-то просто. Сосредоточившись, девушка закусила нижнюю губу, прищурилась и долго пыталась нащупать кончиками пальцев бутылку, как вдруг над ее головой вытянулась чья-то рука и схватила молоко.
Брук испуганно обернулась и чуть не рухнула прямо на полки.
— Неужели вы пьете эту штуку? — поинтересовался Дрю Найт, внимательно читая состав, который был напечатан на этикетке.
У Брук бешено забилось сердце, она чувствовала, что лицо приобрело такой же оттенок, как и земляника на упаковке. Она уставилась на мужчину, которого несколько часов назад видела абсолютно голым. Сейчас он стоял совсем рядом с ней. За Брук находились полки, и она не могла отклониться, поэтому вынуждена была стоять на месте и ждать, когда Дрю освободит ей проход.
— Да, я так делаю, — бросила Брук и попыталась выхватить из его рук бутылку, но тот быстро одернул руку.
Дрю продолжал смотреть в глаза девушки и держать бутылку вне зоны досягаемости:
— Вы хоть раз читали, что тут написано?
— Дайте сюда, — велела она ему и сделала вид, будто смутилась.
— Здоровье стоит на другой полке, — весело пошутил он и даже не попытался отдать бутылку.
— Я люблю рисковать жизнью, — колко возразила Брук и, сощурившись, пристально посмотрела на постояльца.
Светловолосый мужчина в невероятно хорошем настроении открыл маленькую бутылку, поднес к губам и сделал большой глоток.
— Эй, — возмутилась Брук и передразнила его: — Вы хоть раз читали, что тут написано?
Дрю опустил бутылку, ничуть не раскаявшись, а на его верхней губе появились розовые молочные усы.
— Люблю рисковать жизнью, — повторил он ее слова.
Брук вдруг почувствовала, как в животе заурчало. Она необычайно тепло взглянула на мужчину с восхитительными молочными усами и ямочками на щеках. Хотя Дрю был в футболке и джинсах, девушка могла думать лишь о том, как вчера вечером он стоял перед ней в ванной, — эта картина просто выжглась у нее на сетчатке глаза. Чувствуя ком в горле, Брук смотрела на молочные усы и одновременно на губы, которые показались ей невероятно мягкими. И вероятно, мечтательно вздохнула бы, если бы в тот миг над ними не раздался сигнал, вызывавший кассира ко второй кассе.
