Она смотрела на мужчину, как влюбленная, и, чтобы совсем не опозориться, быстро проворчала что-то себе под нос и помахала перед лицом рукой.
— А вы не желаете глоточек?
— Теперь, спасибо, не стоит, — раздраженно отрезала она.
— Вы уж меня простите, но я еще не завтракал.
Брук немного помедлила, а потом сказала:
— Дрю, забирайте себе земляничное молоко, только пропустите меня, пожалуйста.
— Земляничное молоко? — Он скептически понюхал бутылку. — Провалиться мне на этом месте, если здесь есть хоть одна земляничка.
— Не сдерживайте себя. — Брук демонстративно толкнула тележку вперед и в конце концов оттеснила Дрю в сторону, вырвавшись на свободу.
Но едва она отошла на несколько метров, он тут же догнал ее.
— Что у вас сегодня можно будет поесть?
Вместо ответа, Брук повернулась к колбасной полке и бросила через плечо:
— Надеюсь, вы заплатите за молоко.
— Это пойло на вкус ужасно, — вздрогнул он. — Но если вас это успокоит, я непременно за него заплачу.
— Большое спасибо, — иронично ответила девушка. — У меня прямо камень с души свалился.
— Итак, — воскликнул он и оперся на тележку, пока Брук старалась отыскать на полке медовую ветчину. — Что вы мне посоветуете на сегодня?
Брук проворчала, не глядя на гостя:
— Погода великолепная. Можете совершить лодочную прогулку или экскурсию. В Бостоне, наверное, сейчас очень хорошо.
Наверное, его хохот услышали все в супермаркете:
— Вот это мне в вас очень нравится, Брук. Вы удивительно честная.
Девушке не хотелось, чтобы он видел, как от его слов она чуть улыбнулась, поэтому она опустила голову:
— Комплименты с самого утра, Дрю? Это на вас совершенно непохоже.
— А что же мне говорить? Я чувствую себя теперь настоящим льстецом.
Брук фыркнула и положила в тележку упаковку ветчины и секундой позже заметила, как гость выудил ее и отправил обратно на полку, а вместо нее отыскал другую ветчину.
Брук скрестила руки на груди, сгорая больше от любопытства, чем от ярости:
— И как это будет выглядеть, когда вы закончите?
Дрю взял в руку упаковку ветчины и невозмутимо произнес:
— Брук, сделайте для меня одолжение и возьмите вот эту ветчину с гикори[9]. Медовую ветчину лучше мариновать и запекать самому.
Брук не смогла удержаться от веселого замечания:
— Не волнуйтесь, я не покупаю ветчину для ресторана, я ее завезу родителям. И они, конечно, получат ветчину с гикори, Дрю.
Теперь он фыркнул и, словно само собой разумеется, положил находку в корзину и продолжил нравоучения:
— Ваши родители будут ноги вам целовать, если вы лично станете глазировать ветчину и запекать. Попомните мои слова.
— Это все здорово и прекрасно, но вы забываете, что у меня нет времени что-то глазировать.
Брук покачала головой и хотела вынуть ветчину из корзины, как вдруг Дрю просто переложил упаковку в самый дальний угол тележки.
— Дрю! — запротестовала она и улыбнулась. — Уберите свои руки от моей ветчины!
Мужчина цокнул языком:
— Мне слышится в этих словах некий намек.
— Господи, да прекратите, — простонала Брук.
Краем глаза девушка заметила продавщицу, которая раскладывала товар по полкам и остановилась, с любопытством наблюдая за парочкой. Очевидно, мужчина, который спал в нескольких комнатах от нее, не считал зазорным выносить на всеобщее обозрение личную жизнь. Он стащил из ее тележки яблоко и, жуя, объяснил:
— Брук, не стесняйтесь вы так, в конце концов, вы уже видели меня голым.
— Спасибо за напоминание, а то я уж и позабыла об этом, — прошипела она ему и покраснела до ушей, когда услышала восторженный вздох миссис Симмс, которая, как на зло, считалась самой большой сплетницей восточного побережья. Брук бросила на мужчину взгляд, которым можно было убить, быстро затолкала тележку в соседний ряд и тут же с разочарованием обнаружила, что мучитель из плоти и крови уверенно преследовал ее.
— Вы понимаете, что Санпорт — это не Бостон, а? — сердито зашипела она на него. — Вы не можете просто так болтать в супермаркете и кричать направо и налево, что я вас видела раздетым!
Дрю в веселом настроении жевал незаконно добытое яблоко и лишь пожимал плечами:
— Вы ведь не единственная женщина, которая видела меня таким.
— Можете гордиться этим, — мило сказала девушка и потом добавила: — А почему вы не заперли дверь в ванную?
Дрю взялся за эту тему по-деловому:
— Я вас травмировал?
Брук вздохнула, смерила его холодным взглядом и небрежно ответила:
— Для того чтобы меня травмировать, одного голого типа из большого города недостаточно.
Дрю не воспринял как обиду эти слова и задорно улыбнулся:
— Ну, Брук, вы меня успокоили. А я уж боялся, что невольно растлил вас, так быстро вы умчались из ванной.
Она наклонила голову. В ее голосе сквозила ирония:
— Я не хотела лишать вас иллюзий, но и меня без одежды уже видели другие мужчины.
Дрю хихикнул и произнес:
— Туше.
Брук решила толкать тележку. Она взяла с полки упаковку цельнозерновых тостов, только чтобы больше не говорить с Дрю Найтом о разных стадиях раздевания.
— Значит ли это, что вы этим вечером тоже не закроете дверь в ванную комнату? Справедливости ради, так сказать, — послышался позади нее любопытный голос.
Брук опустила голову:
— Нет, пожалуй!
— Очень жаль, — театрально вздохнул мужчина. — Вы при виде меня пустились наутек, словно я болен какой-то заразной болезнью. Это скверно отразится на моем эго.
Как он может болтать посреди супермаркета о том, что она вчера его застала в ванной? Неужели он флиртовал с ней? Потеряв самообладание от такой фантастической мысли, Брук обернулась к нему. Девушка указала на половинку съеденного яблока, которую он держал в руке, чтобы наконец закончить этот странный разговор:
— И за это вам тоже придется заплатить.
— Не переживайте — непременно. — Выпрашивая сострадание, он заверил: — Знаете, я живу сейчас в очень уютном пансионе, в котором по вечерам подают невероятно хороший ужин, только вот, к сожалению, там, видимо, нет завтраков.
Брук на секунду закрыла глаза. С одной стороны, она искренне радовалась комплименту, с другой — ее мучила совесть из-за того, что она не позаботилась о постояльце и не предложила ему с утра хотя бы чашку кофе.
