Некуда идти, некуда бежать. За пределами Хэвена она была ничем, существом без прошлого и без будущего.
Какие-то тени метнулись слева от нее. Что-то тяжелое ударилось о землю, и раздался девичий возглас.
Лира застыла. Она побежала прямо на чужаков, а не от них!
– Боже милостивый!
– Тот голос – оттуда он шел? – спросила девушка из чужаков.
– Понятия не имею! Господи, Джемма! Вон там, на земле…
Лира услышала сдавленный кашель, словно кто-то пытался сдержать рвоту. Явное свидетельство побочных эффектов успокоило ее. Вероятно, она ошиблась. Что, если по болотам бродят реплики, сбежавшие, как и она сама? Лира медленно двинулась вперед, разводя руками заросли камышей. Вскоре она увидела два силуэта: мужской и женский. Парень вроде бы прижимал руку ко рту, а девушка сидела на корточках возле него и скулила.
– Что еще за черт? – повторял парень.
Луна вышла из-за облаков и осветила их лица. Забыв про страх, Лира бросилась прямо к ним.
– Кассиопея! – вырвалось у нее.
Она чувствовала себя потрясенной и обескураженной. Конечно, девушка не могла быть Кассиопеей, равно как и никем из ее генотипа, с Седьмой по Десятую. Кассиопея умерла, ну а ее версии не могли похвастаться ни мягкими каштановыми волосами, ни красивыми ладными фигурами, как у «оригинала». Внезапно Лира замерла: она увидела, что около девушки лежит труп. Лира различила тонкие лодыжки, браслет на узком запястье, темную кровь на рубашке… Кассиопея. Однако у девушки, сидящей на корточках, было лицо Кассиопеи, ее аккуратный носик и веснушки. Значит, она из того же генотипа, что и Кассиопея, Гусиный Пух, Тайд и Чамин. Но откуда она все-таки взялась? Неужели реплик делают где-то еще? Никаких иных правдоподобных объяснений ей и в голову не приходило.
Парень попятился, как будто боялся, что Лира может наброситься на него. Девушка – реплика Кассиопеи, полностью идентичная ей, не считая лишних килограммов и волос длиной до плеч, ошеломленно уставилась на Лиру. Ее рот непроизвольно открылся в безмолвном крике.
В конце концов, реплика Кассиопеи сказала:
– Боже мой! Кажется… это одна из них.
– Кто ты такая? – с трудом выговорила Лира. – Откуда ты взялась?
– А ты кто такая? – спросил, в свою очередь, парень.
У него было красивые правильные черты лица, и Лира обнаружила, что ей легко смотреть на него.
– Лира, – произнесла она, поскольку решила, что врать не имеет смысла. И уточнила: – Номер Двадцать Четвертый.
Откуда бы они ни явились, у них тоже должна существовать система номеров. Но они оба удивленно заморгали. Лира пожала плечами. Она почувствовала себя неуютно, словно перенеслась в прошлое, когда пыталась читать и глазела на шифр букв, а ряды колючих зловредных значков упорно хранили свой смысл под замком.
– Боже мой! – воскликнула девушка в ужасе. – Еще один!
Лира обернулась и обнаружила, что Семьдесят Второй выступил на прогалину с ножом в руке. Конечно, он украл его на кухне Хэвена, и Лира очень сомневалась в том, что лезвие у ножа острое… но ведь чужаки не знали об этом.
Парень тотчас выставил руки вперед. Он, похоже, занервничал. На долю секунды он напомнил ей медсестер – как они смотрели на реплик сощурившись, и ей на миг захотелось, чтобы Семьдесят Второй сделал чужаку больно.
– Послушай! – начал парень и облизнул нижнюю губу. – Погоди минутку. Остынь.
– Вы кто такие? – рявкнул Семьдесят Второй и встал рядом с Лирой.
Она не могла сказать, о чем он сейчас думает. Лицо его, такое открытое во сне, опять замкнулось, а Лира никогда не умела понимать настроение и чувства других. Ее никогда этому не учили.
– Никто, – ответил парень и помог девушке встать.
Лира заметила, что на ней – вполне нормальная одежда. Такие вещи, кажется, носят люди.
Кто же они? Теперь Лира вообще перестала ориентироваться в ситуации.
– Мы не желаем вам зла. Честно. Меня зовут Джейк Витц. А это – Джемма. Мы заблудились в болоте.
Лира запуталась еще сильнее.
– Но… – Она впервые встретилась с девушкой взглядом. Вот на нее-то как раз и оказалось тяжело смотреть: ведь несчастная Кассиопея недавно умерла и лежала на земле между ними. Кто заберет ее тело? Кто укутает ее для сожжения? – Кто тебя сделал?
– Что? – прошептала девушка.
– Кто тебя сделал? – повторила Лира. Она никогда не слышала о других местах, подобных Хэвену, и внутри у нее зашевелилась робкая надежда, как будто крепко запертую дверь в ее душе приотворили.
А вдруг существует какой-нибудь институт типа Хэвена, куда они смогут попасть? Тогда люди будут заботиться о них, как и в Хэвене. Лира будет в безопасности за высокими неприступными стенами. Чужаки никогда не проникнут за забор.
– Я… я не понимаю, – пробормотала девушка. Глаза ее расширились, и в них отразилось практически все ночное небо.
– Ты – реплика, – нетерпеливо пояснила Лира.
Девушка соображала гораздо хуже Кассиопеи. Ничего, Лира была в курсе, что такая заторможенность – обычное дело. Она вспомнила про Сиреневый Ручей – сейчас та, наверное, тоже мертва. И про Сто Первую, которая не успела научиться пользоваться вилкой.
Сколько еще реплик сгорело заживо?
– Что? – переспросила девушка.
– Реплика, – произнесла Лира.
Девушка помотала головой. Должно быть, там, откуда она пришла, их называли совершенно по-другому.
– «Организм, происходящий от общего предка или генетически идентичный ему», – процитировала Лира фразу из методички.
– Клон, – выдавила девушка, пристально глядя на Лиру, и сузила глаза.
Лира почувствовала себя так, словно она лежала на диагностическом столе, и отвела взгляд.
– Джейк, она имеет в виду клон.
– Точно, – быстро откликнулся парень и состроил недовольную гримасу.
Может, зрелище мертвого тела Кассиопеи оскорбляло его?
Внезапно Лире захотелось наклониться и прикрыть Кассиопее веки. Странно, откуда взялось это желание? Вероятно, кто-то из медсестер однажды упомянул, что люди хоронят своих мертвецов в определенной позе и с закрытыми глазами. В Хэвене реплик просто сжигали или выбрасывали.
– Но это невозможно и незаконно! – пронзительно выкрикнула девушка. – Нет! Такой технологии не существует!
Терпение Лиры лопнуло. Либо девица страдает от побочных эффектов, либо она изначально была беспросветной тупицей – неспособной нормально развиваться.
– Неправда, – возразила Лира. – В Хэвене жили тысячи реплик.
– Господи! – вырвалось у парня, и он зажмурился. Лицо его напоминало вторую луну – оно стало настолько бледным, что от кожи парня буквально исходило свечение. – Клоны. Теперь ясно…
