В это же время германская полиция порядка начала чистить от разгулявшихся стихийных демонстраций Вацлавскую площадь и прилегающие улицы. При этом были использованы дымовые гранаты, а также зазвучали первые выстрелы, хотя пока только в воздух.
Далее снова свидетельство Богумила К.:
«…пятого мая в полдень обедаем и слушаем радио. Вдруг прямо из приемника раздается отчаянный крик: «Алло!.. Алло!.. Вызываем полицию, жандармерию, правительственные войска на помощь Чешскому радио!.. Эсэсовцы нас тут убивают!..»
Прага 5 мая 1945. Веловзвод Ваффен-СС с полной боевой выкладкой и в полевой форме проходит у здания Государственного музея.
Несмотря на то что в действительности текст данного радиообращения к народу и был несколько иным, чем его запомнил тогда четырнадцатилетний мальчишка, ощущения и атмосферу дня его воспоминания передают достаточно отчетливо.
Именно с этого момента в Праге уже действительно начались вооруженные столкновения, а именно эта самая радиопередача, услышанная одновременно во всем городе, а также за его пределами, и послужила последним толчком к этому.
8. Расстановка сил
Перед началом абсолютно каждой планируемой боевой операции прежде всего по доступным данным проводится предварительный анализ сил и возможностей участвующих сторон – как своих, так и противника, исходя из этого рассчитываются необходимые для проведения силы, возможные ответные действия со стороны противника, разрабатывается тактика и способ проведения операции, а также и калькулируются возможные потери и вообще рассматривается возможность и реальность проведения каких-либо действий и шансы на их успех или наоборот. Причем данное правило применяется всегда и независимо от масштаба или значительности планируемых действий, как при стратегической войсковой операции с участием тысяч и тысяч человек и всех имеющихся родов войск, как, например, немецкий план «Барбаросса» при нападении на СССР в июне 1941 года или успешное советское контрнаступление, начатое под Сталинградом зимой 1942 года, так и в самых малых боевых ситуациях типа захвата отдельной огневой точки противника силами четырех-пяти солдат или, к примеру, ликвидация вражеского танка втроем, вдвоем и даже в одиночку… И также не важно, если на планирование действий отведено время в измерении нескольких месяцев или всего пары минут – сопоставить свои силы с силами противника необходимо, без этого любая операция превращается в чистую авантюру – глупую игру во что-то типа «русской рулетки». Для того чтобы этого не происходило, применять это правило всегда должен каждый командир на своем месте от уровня сержантского состава до увенчанного полководческой славой и наградами маршала, и даже каждый разумный отдельный солдат, рассматривая свои личные действия в конкретной определенной ситуации. Правило это абсолютно непоколебимое, действует во всех вооруженных силах всех стран мира и не только, даже самые отсталые человеческие сообщества где-то в джунглях Амазонии или Центральной Африки, направляясь на охоту или выяснять отношения с соседним племенем, имеют определенный план действий и разработанную тактику, а в основе всего этого лежит то, на что именно охотятся или с какой силой на стороне племени противников рассчитывают встретиться в возможном конфликте.
Сразу же после окончания Пражского восстания в мае 1945 года на сцене появилось достаточно большое количество людей, бьющих себя кулаками в грудь и говорящих о том, что это были именно они, кто готовил и организовывал восстание, а затем и стоял у его руля во время победоносных боевых действий в столице Чехии. Глядя на сложившуюся в стране после окончания военных действий ситуацию вообще неудивительно, что в подавляющем своем большинстве данные граждане являлись прокоммунистическими и просоветскими деятелями так называемого чешского сопротивления. Хотя были среди них и военные, находившиеся в Протекторате или заброшенные из-за линии фронта с Запада, а также некоторые демократические представители, хотя и тех и других, после окончательного захвата власти в Чехословакии коммунистами в 1948 году, быстренько оболгали, развенчали и отправили в лучшем случае в полное забвение или эмиграцию, в худшем – в концлагеря. Небезынтересно, что там они вскоре встретились и со многими своими коммунистическими коллегами по восстанию, оказавшимися там же по причине их чрезмерной информированности, а также неугодности новому режиму вообще всей этой истории с так называемой «революцией 1945 года» в Праге. Хотя мемуары и воспоминания об организации восстания потом написали многие, самое широкое распространение как в СССР, так и в послевоенной Чехословакии, естественно, получила коммунистическая версия событий, хоть и в сильно «идеологически обработанном» состоянии. На Западе же официальные лица и просто сведущие люди тоже помалкивали, так как знали, что поводов для гордости во всем этом было мало…
Тем не менее сегодня можно с абсолютной уверенностью сказать, что если кто-то и где-то сообщает или сообщал о том, что это именно он готовил и организовывал Пражское восстание в мае 1945 года или был одним из участников данного процесса (подготовки и организации) – это все в действительности откровенная ложь. Единственной группой людей, о которых можно сказать что-то подобное, были как раз те, кто договаривался с генералом Буняченко в замке у деревни Сухомасты о поддержке Первой дивизией РОА сил повстанцев при возможном конфликте в городе, но мемуаров они не оставили и, к сожалению, даже их имен мы в действительности до сих пор не знаем.
Одним из неопровержимых доказательств того, что у нескольких возникших с самого начала беспорядков в Праге «штабов» восстания изначально не было и речи о каком-либо плане действий, не говоря уже о предварительной подготовке, является как раз тот факт, что никто из них не располагал даже самыми приблизительными данными о силах противника, то есть германского гарнизона, хотя бы в самом городе. Причем в данном конкретном случае этот предполагаемый противник ни от кого не прятался в бункерах и замаскированных траншеях, не закапывал танки в землю и не передвигался скрытно по ночам, днем пряча колонны войск и техники в густых лесах или глубоких горных ущельях – воинские части пражского немецкого гарнизона и полиции порядка располагались в казармах, по известным официальным адресам, не использовали никаких средств камуфляжа и регулярно открыто появлялись в городе. При малейшем желании, в процессе подготовки восстания, если бы таковой действительно имел место, членам чешского подполья не составляло бы абсолютно никакого труда за пару дней сосчитать и переписать в пражском гарнизоне всех до единого солдата, не говоря уже о том, что даже и этого в принципе не надо было бы делать, если заранее через протекторатные государственные службы, жандармерию или военных (с которыми у «повстанцев» были тесные отношения, и среди которых было много сочувствующих и даже участников «сопротивления») хоть кто-либо постарался бы получить подобные материалы, отнюдь не являвшиеся сверхсекретными. Но ничего подобного никто из главных «организаторов восстания» даже не попытался предпринять. Более того, чешские «штабы восстания» на самом деле также не имели даже в общих чертах представления о силах, на которые бы могли рассчитывать сами повстанцы, так как отсутствовал еще один важнейший элемент каждой командной организации – связь, да и сама организация как таковая.
