Советские танки были действительно уже очень близко, но, в отличие от американских, дорогу себе они должны были еще пробивать через редкие, но все еще местами оказывающие отчаянное сопротивление фронтовые части отступающей на запад германской группы армий «Центр». Поэтому до полуночи восьмого мая 1945 года в Праге они так и не появились.
15. Прага, 9 мая 1945 года. Конец восстания
Еще до рассвета, ранним утром девятого мая 1945 года на северных окраинах Праги появились первые советские танки. Это были машины 63-й Гвардейской танковой бригады Четвертой танковой армии
[153] Первого Украинского фронта, проехавшие Долни Либоц, и 69-й механизированной бригады Третьей Гвардейской танковой армии
[154] Первого Украинского фронта, которые вошли в район Кобылисы. Так как германские части на подступах к чешской столице повсеместно все еще оказывали Красной Армии ожесточенное сопротивление, всячески задерживая продвижение войск, советским командованием было решено создать несколько специальных «быстрых» групп из имевшихся в частях самых новых и минимально технически опробированных танков Т-34/85 с десантом пехоты прямо на броне, которые должны были, не задерживаясь и по возможности без крайней на то необходимости не вступая в бой с противником по дороге, проехать несколько десятков километров и как можно быстрее войти в Прагу. И это были именно они, эти бронемашины с пехотой на броне, кто действительно первыми ворвался в город.
Рано утром 9 мая. Один из первых Т-34/85 в верхней части Вацлавской площади.
В пражских кварталах и в предместьях в это время находилось еще достаточно много германских войск, хотя все они или готовились покинуть места своей дислокации, или даже уже были на марше. Никакой информации о подписанном в Праге перемирии советские танкисты, естественно, не имели, к тому же, собственно, с Красной Армией никто никакого перемирия и не заключал, поэтому при первой же встрече с немецкими войсками в Праге, пусть даже и явно отходящими из города, советские силы с ходу вступали с ними в бой.
Раннее утро 9 мая. Советский танк в центре Праги, на улицу уже высыпало восторженное местное население, но повстанец на переднем плане слева еще в каске и с винтовкой, проезжую часть частично перекрывает автобус, а над балконом отеля на противоположной стороне улицы висят белые флаги, видимо как знак капитуляции находившихся внутри здания немцев.
Около трех часов утра танки с десантом из состава 63-й Гвардейской танковой бригады наткнулись на колонну немецких войск при въезде в пражский район Дейвице. Немцы маршем в походном порядке как раз выдвигались на выход из города в западном направлении без тяжелых вооружений, так что сопротивление могли оказать лишь слабое и только с помощью стрелкового оружия. Кроме того, на полном ходу выкатившиеся из тьмы советские «тридцатьчетверки» застали здесь противника полностью врасплох. В считаные минуты колонна была расстреляна из орудий и пулеметов, а немецкие военнослужащие рассеялись по прилегающим кварталам и улицам. Советские танки практически без остановки следовали дальше – их задачей был молниеносный прорыв в центр Праги, а на преследование отступающих частей противника или «зачистку» городских окраин от разбегавшихся в панике немецких солдат просто не было даже достаточно сил личного состава. Встречавшиеся на пути группы германских военнослужащих или различные, находившиеся на улицах обозы или конвои были с ходу расстреляны практически безо всякого сопротивления, в то время как танковые группы снова двигались далее.
Тем не менее и кое-какая германская тяжелая техника в городе тоже еще находилась, хотя и не в том количестве, чтобы оказать даже этим передовым наступающим силам Красной Армии хоть сколь-нибудь значительное сопротивление. Одним из самых известных эпизодов пражских боевых действий с применением бронемашин обеих сторон является бесспорно бой с участием танка под командованием И. Г. Гончаренко. Этот танк модели Т-34/85 с башенным номером 1–24 считается вообще первой советской боевой машиной, которая вошла в Прагу, она же, к сожалению, является и единственной потерянной в боях в городе в тот же день, девятого мая 1945 года.
События развивались следующим образом: три Т-34 с башенными номерами 1–23, 1–24 и 1–25 из состава 63-й Гвардейской танковой бригады были головными машинами отряда из нескольких танков с десантом, в задачу которых входило выйти к реке Влтаве в районе Мала Страна и захватить мосты, предотвратив возможность их подрыва отходящими германскими частями. «Т-тридцатьчетверками» с номерами 23 и 25 командовали, соответственно, гвардии лейтенанты Бураков и Котов, экипаж танка номер 24 состоял из командира – гвардии лейтенанта Ивана Григорьевича Гончаренко, которому тогда было всего 25 лет, также в танке находились механик-водитель гвардии старшина Илья Шкловский, наводчик гвардии сержант Павел Батырев, заряжающий гвардии сержант Николай Ковригин, стрелок-радист гвардии сержант Александр Филиппов, а также, то ли снаружи на танке, то ли в нем самом, находился и чешский проводник из числа повстанцев Франтишек Соучек. Когда танк Гончаренко шел головным по улице под названием У Оленьего пржикопа, машины Буракова и Котова чуть сзади по сторонам от него, навстречу им вдруг из-за дома выбежал чех – капитан Каше и, махая руками, кричал, что внизу перед ними, у съезда с Манесова моста, находятся танковые части СС. Не меняя боевого порядка, советские танки с десантом повернули направо, по направлению к реке, и продолжили движение вперед (в этом месте мощенная камнями дорога серпантином спускалась достаточно круто вниз). Немцы же, силы которых были представлены несколькими самоходными артустановками «Хетцер», предположительно, из состава «кампфгруппы Ваффен-СС «Миловице» и (или) сводной «кампфгруппы Рейманн», в свою очередь, двигались им навстречу, то ли с целью еще попытаться ускользнуть из центра города на запад, то ли с целью напасть на советские танки перед мостом (что, с моей личной точки зрения, применимо к сложившейся к этому времени ситуации, как раз было бы менее всего вероятно). Когда первый советский Т-34 появился из-за поворота и въехал сверху на улицу Кларов, идущую далее практически прямо к мосту, немцы явно обнаружили (или услышали) противника первыми и успели занять огневые позиции на площади и в парке перед мостом (что, кстати, в случае САУ, которую надо разворачивать в сторону цели целым корпусом, сделать гораздо сложнее, чем на танке, у которого самостоятельно поворачивается башня с орудием)
[155]. Расстояние между противостоящими сторонами при этом могло составлять всего около двухсот – двухсот пятидесяти метров, что для танковых орудий абсолютно убийственная дистанция прямой наводки. Открыли огонь первыми также немецкие самоходки, которых перед мостом было скорее всего четыре штуки
[156] – первым же выстрелом одного из «Хетцеров» было попадание в башню головного Т-34. Снаряд разорвался снаружи, не пробив в том месте мощную броню. Но при этом от осколочного ранения в голову сразу же погиб командир танка гвардии лейтенант Иван Гончаренко, который в это время как раз высунулся из башенного люка, видимо, чтобы лучше контролировать окружающую ситуацию. Также на месте были убиты и еще трое автоматчиков из состава десанта. В ответ сразу выстрелил и из своего орудия сильно оглушенный прямым попаданием в башню Батырев, но не попал. Пехотинцы соскочили с брони и попрятались по краям дороги, никаких солдат противника перед ними видно не было, только несколько бронемашин, которые вели артиллерийский огонь по приближавшимся советским танкам. Внизу снова грохнул орудийный выстрел, но следующий немецкий снаряд тоже прошел мимо. Батырев и Ковригин тем временем успели перезарядить и вторым выстрелом все-таки подожгли одну из эсэсовских самоходок. Практически одновременно с этим танк лейтенанта Гончаренко получил еще два попадания, а в бой вступили и вышедшие из-за поворота вслед за ним машины Буракова и Котова, одна из которых подбила второй «Хетцер». Оставшиеся немецкие бронемашины отошли и скрылись где-то в улочках Малой Страны. Танк Гончаренко все попадания получил в мощную лобовую броню, при этом его Т-34 не загорелся и даже технически остался на ходу, но у него заклинило башню, и весь экипаж был полностью выведен из строя. Батырин остался единственным из пяти танкистов хоть и сильно оглушенным, но не раненным. Механик-водитель Шкловский в результате сильной травмы головы лишился глаза, Ковригин, Филиппов и чешский проводник Соучек все также получили различные тяжелые ранения.
