Тот повернул к ним голову, Михаил едва рассмотрел на заплывшем жиром лице глаза между толстых век.
– Да, – проговорил Азазель с печалью, – это и есть наш некогда деятельный Бракиель.
Михаил тупо смолчал, не зная, что сказать, когда вместо жилистого моложавого энтузиаста, злого и вспыльчивого, как он себе представил, у самой воды расположилась толстая розовая туша, где валики жира толщиной с хобот слона лежат один на другом по спине и бокам, а живот вообще едва помещается на коленях.
Лицо с маленькими поросячьими глазками розовое, переполненное подкожным жиром, нос утонул в раздувших щеках, сам Бракиель являет собой полное ничтожество.
Толстяк ощутил их присутствие, с трудом повернул голову.
– Аза… зель? – проговорил он отвратительно тонким голосом, нечто среднее между писком выдры и мыши. – Азазель… Тыщу лет тебя не видел!.. А это с тобой кто?
Азазель сказал бодро:
– Рад тебя видеть, Бракиель… Это мои помощники, Аграт и Мишка. Натаскиваю для подсобных работ. Мишка туповат, но исполнительный, а в наше время это важнее, чем быть просто умным. А это девочка для подай-принеси. А ты все поправляешься… Скоро и летать не сможешь.
Бракиель ответил тем же неприятным голоском:
– Летать? Я уже и ходить отучился. А ты все такой же… Садись, пировать будем.
Азазель вздохнул подчеркнуто горестно.
– Увы, долг зовет. Да-да, я еще не растерял иллюзии насчет долга и прочего… Бракиель, нам нужно срочно переговорить с Гамалиэлем.
– Так переговорите, – ответил Бракиель. – Да ладно-ладно, я все понял. Вам в самом деле так уж срочно или все-таки поужинаете? Давно мы не сидели за одним столом… Я сейчас стол сделаю!
– Ты и раньше возлежал, – напомнил Азазель. – Правда, не так красиво.
– Вот видишь, – сказал Бракиель, – ничто не изменилось! Почти.
– Сразу, как спасем мир, – пообещал Азазель, но произнес так серьезно, что у Михаила по спине побежали мурашки. – Как только, так сразу.
– А надо ли спасать? – проговорил Бракиель вяло. – Ладно, ты из тех, кто никогда не сдается… А мне здесь хорошо. Нет времени, нет пространства… в том понимании, как утвердил Всевышний… Еще нет многого из того, что Он потом установил в качестве законов природы.
Аграт спросила тихонько:
– Как это… нет времени?
Бракиель посмотрел на нее с отеческой улыбкой:
– Девочка из новых?..
– Совсем молоденькая, – сказал Азазель. – Ей нет и трех тысяч лет.
– Время появилось, – сказал ей Бракиель почти ласково, – с созданием Господом мира, а в этом осколке его все еще нет… Можно вот так вечность…
Михаил зябко передернул плечами:
– Я бы не смог.
Бракиель внимательно всмотрелся в него:
– Я тебя знаю? Что-то странно знакомое…
– Вряд ли, – буркнул Михаил.
Азазель пояснил свысока:
– Мишка прекрасный исполнительный солдат. Пожалуй, лучший из людей, с кем приходилось общаться. Я же говорил, недооцениваете человеков! Адам был полным говном, это понятно, зато какое племя от него пошло! С их стороны еще будут сюрпризы… Бракиель, мне нужно знать, где сейчас Кезим и что он задумал?.. Он готовит что-то ужасное, я чую нутром, но не знаю, в какую сторону метнуться!
Бракиель посмотрел на него с расслабленной усмешкой:
– Азазель… я давно не тот… я даже не знаю, кто такой этот Кезим… догадываюсь, что некто очень опасный из нового поколения… Видишь ли, я забрался сюда через неделю после окончания Всемирного потопа, и сейчас для меня прошел только один день… вернее, он все еще длится. Не знаю, что дает тебе надежду… ведь дает же?.. А я сломался, я сломался…
Азазель сказал с тоской:
– Значит, мы все зря…
Бракиель сказал слабо:
– Это может подсказать только Гамалиэль.
Азазель вздохнул тяжко:
– Я и хотел к нему, но где он сейчас, никто не знает. А без координат… Ладно, дорогой друг, отдыхай. Мы все равно сделали великое дело. Человечество скоро выйдет из Асии и ворвется в Брий! Надеюсь, хоть тогда выйдешь из депрессии.
Глава 13
Бракиель смотрел на него со слабой расслабленной улыбкой. Михаилу его лицо показалось маской идиота.
– Прощай, Азазель…
– Создать мир легче, – проговорил Азазель с силой, – чем понять его. Потому мне кажется, Господь вообще не вникает в дела нашего мира. Он знает, к чему все придет, когда исполнится Его Великий Замысел. Вот тогда Он нас и встретит. Обнимет и простит. Вообще-то, думаю, уже простил.
Бракиель грустно улыбнулся, заплывшие жиром глазки вовсе скрылись под тяжелыми мясистыми веками.
– Гамалиэль, – произнес он едва слышно, – сейчас в Полумраке Второго Дня. В последнее время он возлюбил то уединенное место… Если еще помнишь, где это.
Азазель взглянул с укором:
– Давай без намеков. Все мы помним, кто там был, хотя некоторые стараются забыть. Но спасибо! Прощай, Бракиель!
Он повернулся и пошел прочь, Аграт шепнула Михаилу:
– Нужно отойти подальше, чтобы его не зацепило ударной волной.
Михаил отдал Бракиелю полусалют, все-таки в прошлом один из старейших и заметных ангелов, двинулся вслед за Азазелем.
Прошли всего два-три шага, и Михаил похолодел, за сферой первозданного света снова клубятся темные массы хаоса, тоже материальные, они же по эту сторону клипот, но еще не оформленные в вещество и потому ужасающе безобразные, пугающие полным растворением в себе всего, что их коснется.
Аграт проговорила за их спинами дрожащим голосом:
– Азазель, теперь обратно?
– Нужно найти Гамалиэля, – сказал Азазель резко. – Бракиель сказал, тот сейчас в Полумраке Второго Дня.
– Что-то вроде прихожей ада?
Азазель буркнул:
– Мы сами были сотворены на второй день Творения, забыла? Когда ни рая, ни ада… Ах да, ты же появилась намного позже…
– Но как же?
Азазель напомнил небрежно:
– Это не земля и не наш мир. Обломки строительного мусора, когда пространство сжималось и уплотнялось, чтобы из него создать материальный мир.
– А Гамалиэль в чем разочаровался? Он что, тоже был тогда с вами?
Азазель от прямого ответа явно уклонился, даже взгляд отвел, сказал как-то чересчур спокойно:
– Он сейчас там… где в некотором роде проще присасываться к антисфиротам… Говорят, Гамалиэль зависает возле них все чаще…
Михаил ощутил неладное, спросил:
– Что с ним?
