Содом и Гоморра находились на линии разлома земной коры, да еще и над богатейшими залежами горючих углеводородов. И когда на Землю грохнулся гигантский метеорит, это вызвало мощнейшее землетрясение, из разломов выметнулся огонь, по всему континенту проснулись вулканы. Весь район Мертвого моря, которое чаще называли Асфальтовым из-за плавающих в нем кусков битума, где многие размером с сарай, а то и дом, оказался настоящей смоляной ямой.
Землетрясение сопровождалось мощными выбросами природных газов и битумов, что моментально загорались от огня домашних очагов. А если учесть, что многие породы с высоким содержанием битума шли на строительство стен и зданий, то можно представить, какой пылающий ад моментально разверзся на месте этих городов.
Битумы в долине с этими пятью городами особо богаты серой, а потоки горячей соленой воды, что позже выплеснулись наружу, образовали смертоносную смесь горючих газов…
Выходит, города сожгло не огненным дождем? Хотя, конечно, начало исполинскому пожару дали красочно падающие с неба раскаленные добела камни, что и есть Божий огненный дождь…
– Еще не надумал? – спросил Азазель.
Михаил с усилием оторвал взгляд от экрана:
– О чем?
Азазель делано усмехнулся.
– Ну что ты, – сказал он фальшивым голосом. – Я думал, что такую мыслю тебе закинул, спать не будешь, начнешь обмусоливать со всех сторон… А ты и не копыхнулся?
– Ты о чем? – повторил Михаил.
Азазель вздохнул:
– О преимуществах, которые нужно просто взять. Сами лезут в руки, только бери! Уже понял?.. Нет?.. Я говорю о возможности покинуть это тело и войти в демонское. К тому же помимо всех возможностей, как насчет перелетов и антивсплесковости, твое тело будет покрепче тела простого смертного, в котором ты сейчас!..
Михаил, уже готовый отказаться резче, чем в прошлые разы, поперхнулся словом, посмотрел злыми глазами, Азазель невинно и кротко улыбался, скрестив пальцы на животе и раздув его, чтобы выглядеть толстым, умиротворенным и кротким.
– Нет, – рыкнул Михаил наконец и с твердостью: – Все равно это отвратительно!
– Прикинь, – сказал Азазель сладеньким голоском, – ты сможешь не зависеть от меня, такого противного… Сейчас я указываю тебе, где хто, а без меня, как слепой котенок тычешься мордой… ладно, мордочкой в стены. Могу указывать только на тех демонов, кто мне наступил на ногу или поклонился с недостаточным почтением, а других укрывать от твоего испепеляющего праведным гневом взора.
Михаил покачал головой:
– Не искушай.
Азазель вздохнул:
– Ладно, умолкаю. Только замечу…
– Ни слова!
– Я по другой теме, – заверил Азазель. – Господь в самом деле создал человека по своему образу и подобию, хотя даже вам, ангелам, казалось, что Творец в благородной рассеянности мудреца несет какую-то хрень.
– А тебе не казалось?
– И мне, – сознался Азазель. – Потом я понял, Творец создал человека по своему образу и подобию вовсе не тогда, когда слепил фигурку из глины! Так понимает простой народ да еще ангелы, но вы же проще Ваньки Пряника, однако человек был создан по образу и подобию Господа не раньше, чем тот вдохнул в него душу, то есть часть Себя! А до этого человека не было! Было так, существо… Скот или зверь, назови как хочешь, все равно будет правильно.
Михаил промолчал, Азазель часто говорит просто дикие вещи, что оказываются правдой в этом диком и замысловатом мире. Создатель вдохнул в Адама малую часть Себя, но она разом перестроила глину и стала живой плотью. Человек распахнул глаза, уже умея общаться с Творцом, потому что в нем искра этого Творца.
И какую бы фигурку ни слепил Создатель, пусть даже в виде птицы или рыбы, все равно была бы по Его образу и подобию, потому что главное не по внешнему виду, а в одинаковой сути.
Правда, человек дерзко нахамил своему Создателю в первые же дни после создания, за что и был выброшен из небесного сада вслед за Сатаном и его группой, но это уже другое. Творец все равно проявил к ним великодушие старшего и все понимающего, хотя мог бы уничтожить как мятежных ангелов, так и человечество вместе со всем созданным им миром.
Азазель, наблюдая за его лицом, вздохнул и сказал со вздохом:
– Да, ты еще не готов понимать Всевышнего… Служить ему готов, но понимать еще не готов.
Михаил огрызнулся:
– Но облечься плотью демона… это кощунство! Это отвратительно и безобразно!
– В глазах Создателя мы все прекрасны, – заверил Азазель печально, и Михаил снова не понял, ерничает демон или говорит серьезно. – Он видит нашу суть, а ты зришь только форму!.. Плоть – это одежда наших душ. Даже люди, уподобляясь нашему Творцу, все чаще говорят, что скоро покинут свою плоть животных и заменят ее металло-электрической, а потом и вовсе перейдут на чистые силовые поля, а ты все еще нечто дремучее и невежественное?
Хлопнула дверь, вошла Аграт, рослая и прекрасная. Лицо ее оставалось бледным, тем ярче смотрятся смоляные брови с такими же черными, как антрацит, глазами.
– Мы готовы, – сообщила она холодноватым голосом. – Бианакит внизу.
– Завтракаем, – распорядился Азазель, – и сразу выступаем.
Михаил бросил в сторону Аграт короткий взгляд. Стыдно признаться, но еще когда Азазель только намекнул на возможность занять тело демона, он подумал о ней, хотя тут же ухватил эту мысль за хвост, ударил с размаху о стену, потом наступил на горло и постоял для надежности, но, оказывается, мысль убить труднее, чем демона, человека или даже ангела.
Азазель взглянул искоса:
– Не будем заставлять Бианакита ждать. А ты, Мишка, раз уж ты из-за своего чванства отказываешься верить в нашего Создателя, то да, будь по-твоему.
Когда выходили из комнаты, Аграт спросила Михаила испуганным шепотом:
– Что значит, отказываешься верить? Не доверяешь?
– Слушай Азазеля больше, – буркнул он. – Он еще не то наговорит!
Она с заметным облегчением перевела дух:
– А я уж подумала… Слышала, что среди людей есть такие, что вообще не верят в существование Господа!.. И почему Он всех вас не поубивал за такое?
– Потому что Всемилостивейший и Всепрощающий, – буркнул Михаил.
Но сам ощутил в своем голосе неуверенную нотку, уничтожение самого богатого и цветущего района планеты с тысячами городов как-то не очень вписывается во всепрощение, но, с другой стороны, командующий армиями понимает, что иногда нужно послать на верную смерть большой отряд, чтобы спасти армию, а то и все государство.
Глава 5
Деревья за все тысячи лет после разразившейся катастрофы так и не сумели прижиться на выжженной и залитой лавой земле, зато озверевшим кустарникам как-то удалось однажды ухватиться за эту землю, поспешно пустили корни поглубже, еще глубже в поисках хотя бы капли влаги, а над поверхностью выжженной земли оставили только сухие прутики.
