Бианакит по взмаху руки Азазеля пошел впереди, в одной руке автомат, в другой мощный фонарик, хотя освещение в зале достаточное, однако, как еще раньше объяснил Азазель, магия не действует на электрический свет, потому Бианакит педантично прощупывал дальним лучом дорогу перед ними и по бокам.
Аграт шла некоторое время рядом с Бианакитом, потом остановилась, а он прошел дальше в одиночку, дождалась Азазеля и Михаила, глаза огромные, указала пальцем в темную нишу:
– Там… там…
Азазель направил туда луч своего фонарика, присвистнул то ли удивленно, то ли озабоченно, а рука Михаила дернулась к кобуре с пистолетом.
Из просторной ниши на них злобно и требовательно смотрит трехметровая статуя из красного гранита. Голова квадратная, массивные плечи приподняты, потому голова выглядит с силой вдавленной сверху так, что шея исчезла, массивный подбородок упирается в грудь.
Огромные жилистые руки крепко держат боевой молот и щит, вид недобрый и мрачный.
Аграт прошептала:
– Адмирон…
Азазель буркнул:
– Точно? По мне, больше смахивает на Бехамирона. Молот и щит, он же без них никуда!
– Адмирон, – сказала Аграт уже с большей уверенностью. – У Бехамирона кожа, как у бегемота, черно-серая, Адмирон же весь красный!
– Ну тогда Адмирон, – ответил Азазель равнодушно, посветил фонариком дальше, сказал с иронией: – Там еще целый ряд…
Аграт заспешила туда, выказывая полезность, вскрикнула:
– Аврирон, Нашмирон… а дальше Дагдагирон… его можно узнать только по мутно-серебристому цвету, а так слишком красив, словно это он сам себя высекал из камня или командовал каменотесами…
Михаил слушал их умничанье с раздражением, ему эти имена ничего не говорят. Азазель бросил на него беглый взгляд, сказал Аграт:
– Посмотри там дальше. Должны быть Нахаширон, Шахрирон…
Она сделала огромные глаза:
– А ты откуда знаешь?
Михаил тоже насторожился, Азазель ехидно улыбнулся:
– Где идут подряд четверо первых помощников Самаэля, то можно ожидать и остальных из его двенадцати верных и преданных соратников?
Аграт поспешно пробежала дальше, подсвечивая фонариком, там вскрикнула:
– Ты угадал!.. Дальше Африрон, Бехамирон… а это кто?.. Даже мне страшно!
– Тебя напугать нетрудно, – заметил Азазель, она мгновенно окрысилась, а он, не замечая понятной женской реакции, обронил: – Черный, как чернейший уголь… Шахрирон, как я и сказал. А вон тот, цвета запекшейся крови, это Цалель Демирон, как-то приходилось… гм…
Он умолк и с угрюмым видом прошел дальше. Михаил смотрел с отвращением, в какой-то мере одобрил только последнего из помощников всесильного Самаэля, Шелхавирона, где нет вообще камня, только с треском и яростным напором полыхает свирепое пламя, где появляется и пропадает настолько отвратительное лицо, что кажется даже красивым.
– Здесь одиннадцать, – сказал он, – а где двенадцатый?
Аграт с задумчивым видом принялась пересчитывать, сбивалась и загибала пальцы, женщины и куры больше трех в уме держать не могут, а сам Азазель окинул рассеянным взглядом ниши со статуями ближайших помощников Самаэля.
– Возможно, – предположил он, – двенадцатый под прикрытием?
Аграт приподняла брови, Михаил поинтересовался:
– Это… как?
– Работает под чужим именем, – объяснил Азазель. – Например, среди ангелов в Брие. Ломает систему врага изнутри… Потому его лицо стараются не засвечивать.
Михаил стиснул челюсти:
– Это подло!
– Это война, – напомнил Азазель мирно. – На войне подлости благородно и красиво именуются военными хитростями.
– Подлые люди не хотят признаваться в подлости?
– В войне участвуют не только подлые, – уточнил Азазель. – Когда война приходит в родной дом, даже пацифист хватается за оружие. Да и вообще… Военные должны выполнять приказ, не так ли?.. На что это ты засмотрелся с таким… заинтересованным видом?.. Ах, это же Санегирейя, ну еще бы…
Михаил сам ощутил, что с трудом отрывает взгляд от сочного даже в камне женского тела демоницы, созданного для чувственных утех, заставил себя идти дальше.
Аграт посмотрела на него сердито, фыркнула и пошла дальше, усиленно двигая вздернутыми ягодицами.
Бианакит уже в конце зала, у самого выхода, поглядывает, что там дальше, пару раз обернулся в понятном нетерпении, Аграт помахала ему рукой и красиво побежала к нему, все еще раскачивая задницу, словно чувствовала, что Михаил провожает ее взглядом.
В центре зала на невысоком, но широком постаменте фигура величественного демона в кресле, похожем на трон. Михаил решил было, что это Сатан или Люцифер, однако надпись на цоколе гласит, что это сам великий Теумиэль, высший демон, глава всей системы антисфирот, который из всех антисфирот был создан самым первым.
Имя свое получил за стремление во всем быть двойником Всевышнего, хотя злые языки называют его обезьяной Творца за попытки подражать и хоть в чем-то превзойти.
Азазель остановился перед одной из последних ниш на другой стене, менее парадной, где расположены статуи менее значимых, указал пальцем:
– Вот этот мерзавец предлагал поджечь небо, когда ангелы восстали.
Михаил сказал ненавидяще:
– Ксафан?.. Его не узнать в этом мерзком карлике.
– Да, – согласился Азазель, – когда ты его сбросил вниз, он был красавцем. А теперь в аду раздувает пламя. Как его согнуло время…
– Так ему и надо, сволочи!
Глава 9
Противоположная стена во всю ширь покрыта замысловатым чертежом, где прямые линии умело вплетаются в круги, овалы, сферы, извилистые кривые.
Азазель всмотрелся с интересом, покачал головой. А Михаил, к стыду своему, не сразу врубился, что перед ним сложнейшая схема сфирот и антисфирот, но когда вгляделся внимательнее, то буквально ощутил, как по всем десяти каналам сфирот идет Божественная мощь в этот мир, но, чтобы этот грубый мир, спрессованный до состояния образования материи, мог существовать, его нужно держать под постоянным давлением, дабы снова не распался в состоящий из чистой энергии Брий, а потом в Йешир и вовсе в Ацилут…
Потому этот мир закрыт прочными и несокрушимыми оболочками клипот, которые отбирают большую часть Божественного света с помощью антисфирот, которых вообще одиннадцать.
В самом низу в камне высечены названия их всех в очередности сотворения: Теумиэль, Торниэль, Кени, Хасер, Рик, Талэ, Смол, Торик, Эреб Ве-Рик, Танин, Лилит.
Михаил сказал гневно:
– Демоны настолько угнездились среди людей, что даже обучали их строению вселенной? И заставляли поклоняться своим статуям?
