В свои сорок – в этом возрасте большинство артистов балета уже уходят на заслуженный отдых, Феликс Кшесинский – исключение из правила – Павел Андреевич продолжал исполнять ведущие партии в балете, и спустя несколько лет, когда Павлова поступит в Мариинку, он будет танцевать с ней в спектакле «Дочь фараона».
После Вазем Павлову направили к Евгении Павловне Соколовой
[217]. Позже Анна будет работать под ее началом в Мариинском театре, куда Евгению Павловну пригласят на должность педагога и репетитора.
Собственно Облаков, Вазем и Соколова работали с приготовительными классами театрального училища, до перехода учащихся в класс Гердта. У Соколовой и Вазем учились такие танцовщицы Мариинского театра как Карсавина, Кшесинская, Егорова, Трефилова, позже Спесивцева
[218]. Сама же Евгения Павловна когда-то заканчивала курс у Иванова, Петипы и Иогансона.
За свою недолгую балетную карьеру Евгения Павловна танцевала во всех балетах Мариуса Петипы и, разумеется, знала все главные партии, которые она разучивала со своими ученицами. Соколова была вынуждена оставить сцену, когда от частых родов у нее начала портиться фигура. Она была вполне счастлива в своем замужестве, ей удалось вырастить прекрасных детей, в жертву которым талантливая балерина в конце концов была вынуждена принести свою карьеру.
Вместе с азами танца Соколова вкладывала в своих учениц страх перед браком и деторождением. Расплывшаяся, отяжелевшая, она все еще была привлекательна как женщина, но никто больше не пригласил бы ее для участия в спектакле.
«Печально, сначала девочки годами учатся танцевать, потом к ним приходит успех и признание, а после… так ли важна семья, если на ее алтарь приходиться класть священное искусство и не с чем несравнимое счастье танцевать? Тем, кто мечтает о любви, лучше всего покинуть класс прямо сейчас! Пусть лучше на ваше место придет более цельный и сильный человек, чем вы отплатите учителям, много лет вкладывающим в вас свою душу черной неблагодарностью», – говорила обычно своим ученикам Соколова.
«Я монахиня от искусства», – вторила любимой учительнице Павлова.
Когда Павлова уже была в театре, готовящаяся к родам Кшесинская передала ей «Баядерку», день за днем показывая преемнице ее партию. Параллельно Анна учила тот же балет под присмотром своего постоянного педагога Евгении Соколовой. Так как днем обе были заняты, репетировать пришлось в вечерние и ночные часы.
С Соколовой произошел забавный случай, точнее не с ней самой, а с ее именем, которым была открыта школа в Америке. А дело было так: «Мы приехали в большой провинциальный город и в отеле нашли приглашение от какой-то школы танцев прийти на урок, который будет устроен в честь Анны Павловны, – рассказывает Виктор Дандре
[219]. – Фамилия этой учительницы нам ничего не говорила, и Анна Павловна решила не ехать, но попросила меня съездить туда, так как была приглашена вся наша труппа. Приехав в школу, я увидел прекрасный большой зал и много девочек, поджидавших начало класса. Подойдя к учительнице – пожилой даме, – я ей передал сожаление Анны Павловны о том, что она не могла приехать. Поговорив со мной, дама вдруг сказала:
– А вы меня не узнаете? – И она начала мне припоминать, как однажды встретила нас в Европе и просила Анну Павловну порекомендовать для ее дочери-танцовщицы профессора в Петербурге, так как она собиралась туда ехать. Анна Павловна дала ей письмо к Е.П. Соколовой, которая потом рассказала нам, что действительно какая-то американка с матерью пришла к ней и училась около месяца.
– Так вот, – продолжала дама, – дочь моя вышла замуж и уехала с мужем, а я решила открыть школу танцев, пользуясь тем, что я видела, как давала уроки госпожа Соколова.
На мой иронический вопрос, как идет дело в ее опытных руках, она с большим апломбом ответила:
– Очень хорошо. Американцы очень ценят настоящую русскую школу».
Одним из самых любимых учителей Анны Павловой был Мариус Петипа, о котором мы уже много говорили в этой книге.
Позже, в 1905 году, приехав с труппой Мариинки в Москву, Анна познакомилась там с так же уже знакомым нам маэстро Энрико Чекетти. Показала ему свои танцы, попросив честно высказаться по поводу увиденного. Тот отметил незначительные технические недоработки, связанные со слабой спиной балерины, после чего Анна Павловна привезла Чекетти в Санкт-Петербург, с тем, чтобы тот имел возможность работать с ней на постоянной основе. Два года железной муштры с не ведавшим жалости и сострадания итальянцем привели к тому, что Павлова не только не сдалась и не поругалась с Чекетти, но укрепила спину и значительно улучшила свою технику.
Через много лет по материалам интервью с Чекетти будет создана книга мемуаров великого балетмейстера. Предисловие к этой книге напишет благодарная ученица маэстро Чекетти, Анна Павлова:
«Дорогой учитель!
Как счастлива я написать несколько слов в виде предисловия к книге, Вам посвященной. Мое чувство глубокой благодарности к Вам как к учителю слилось у меня с любовью и уважением к Вам как к человеку. В наш век, когда люди не понимают, что для того, чтоб учить, необходимо прежде самому долго и усердно работать и иметь настоящий сценический опыт, когда каждый, рекламируя себя, может назвать себя профессором, когда школы открываются как попало, и когда ученики обучаются в них чему угодно, кроме искусства танцев, Вы с бесконечным терпением и любовной заботой, честно и искренне продолжали великий труд влагать Вашим ученикам основания чистого искусства.
Когда Вы закончили Вашу блестящую карьеру как первый танцовщик своей эпохи, Вы посвятили свою жизнь трудному искусству учить других, и с удовлетворенной гордостью Вы можете оглянуться: во всех частях света, почти все, кто сделал себе имя и достиг положения в мире хореографии, прошли через Ваши руки. И если наша богиня Терпсихора еще среди нас, Вы по праву ее любимый великий жрец.
Храните же еще на многие годы, дорогой учитель, священный огонь горящим на жертвеннике нашей богини и учите Ваших учеников хранить божественные искры, разнося их в самые отдаленные уголки мира».
Несомненно, это предисловие раскрывает перед нами великого танцовщика и балетмейстера прошлого Энрико Чекетти, но неизмеримо больше оно говорит об Анне Павловой. Такие честные, искренние слова могли исходить только из чистой любящей души.
Выпускной экзамен
Одиннадцатого апреля 1899 год в стенах училища состоялся выпускной вечер. Для последнего экзамена Гердт приготовил с Анной Павловой, Станиславой Белинской, Еленой Макаровой и Любовью Петипа
[220] одноактный балет на музыку Пуни «Мнимые дриады». Дриады – богини деревьев, согласно сюжету спектакля крестьянка, графиня, баронесса и дочь привратника играют в дриад. Оттого дриады и мнимые. Павловой досталась роль дочери дворецкого.
