На обратном пути в Европу супруги посетили Палестину. Эйнштейн выступил с лекциями в Иерусалимском университете, в учебных заведениях и присутственных местах Тель-Авива.
Супруги Эйнштейн в Японии. Ноябрь-декабрь 1922 г.
Пожалуй, тогда впервые Эйнштейн убедился в том, что народ, к которому он принадлежит, здесь, на выжженной солнцем библейской земле, создает свое государство вопреки воплям антисемитов и унылым разговорам европейских интеллектуалов о его (народа) неспособности что-либо делать своими руками.
«До сих пор я всегда находил в еврейской душе нечто достойное сожаления: забвение своего собственного народа, чуть ли не забвение того, что этот народ все-таки существует. Сегодня вы доставили мне огромную радость тем, что учитесь познавать самих себя и заставляете других признавать вашу силу. Наступает великая эпоха – эпоха освобождения еврейского духа. И освобождение станет возможным благодаря сионистскому движению, которое является духовным движением, и никто в мире не в состоянии его уничтожить».
Из выступления Альберта Эйнштейна перед учениками школы Лемеля в Иерусалиме
С удивлением Эйнштейн замечал, что подавляющее большинство колонистов – выходцы из России, а их отношение к делу иначе как «коммунистическим» назвать было невозможно.
Ученый записал в дневнике в этой связи: «Этот коммунизм не будет длиться вечно, но воспитает настоящих людей».
Разумеется, предложения остаться здесь, на земле предков, и вместе строить великое еврейское государство звучали постоянно. Более того, особо хваткие местные политические деятели с ходу предлагали ученому высокие должности, степени и звания.
Но, Эйнштейн отказывался.
Впоследствии он запишет в дневнике: «Сердце говорит “да”, но разум говорит “нет”».
Альберт Эйнштейн в своем кабинете. Ок. 1924 г.
Увлечение идеями сионизма применительно к коммунистической идеологии всеобщего равенства и торжества социальной справедливости переплавлялись в голове Эйнштейна самым причудливым образом. Сердце ученого восхищалось трудолюбием и целеустремленностью колонистов, однако разум индифферентно отмечал: «В целом страна не очень плодородна. Она станет моральным центром, но не сумеет принять много евреев. Я убежден однако, что колонизация удастся».
Последней остановкой на пути в Берлин стала Испания – Толедо, Барселона, Сарагоса.
Местные газеты описывали Эйнштейна следующим образом: «Его облик произвел хорошее впечатление и передал дух таинственный и увлекательный… Высокая благородная фигура, неторопливые жесты, темные проницательные глаза, загадочная улыбка… Размышляет много, говорит мало, работает интенсивно, но не знает усталости. Он большой поклонник музыки, играет на скрипке и очень культурен; у него продвинутые политические идеи, но он не коммунист».
Интересно, что наличие коммунистических идей тогда было мерилом политической продвинутости.
Однако, действительно, коммунистом Альберт Эйнштейн не был. Его рассуждения на заданную тему приводят нас к убеждению, что он был социалистом (как следует из эссе А. Эйнштейна 1949 года «Почему социализм?»).
В частности, ученый утверждал: «Я убежден, что есть только один способ избавиться от этих ужасных зол [капитализма], а именно путем создания социалистической экономики с соответствующей ей системой образования, которая была бы направлена на достижение общественных целей. В такой экономике средства производства принадлежат всему обществу и используются по плану. Плановая экономика, которая регулирует производство в соответствии с потребностями общества, распределяла бы необходимый труд между всеми его способными трудиться членами и гарантировала бы право на жизнь каждому мужчине, женщине и ребенку».
Во время испанской поездки Альберт Эйнштейн познакомился и имел долгий разговор с философом Хосе Ортегой-и-Гассетом.
Хосе Ортега-и-Гассет (1883–1955) – испанский философ и социолог, последовательный критик нацизма и коммунизма как тоталитарных систем, основоположник доктрины «массового общества» как следствия крушения буржуазной демократии, призывал вернуться к донаучным формам ориентации в мире, к «любви и мудрости».
«Физика Эйнштейна открывает такие перспективы, что рядом с ними старый мир Ньютона кажется крохотной клетушкой. Экспансия эта стала возможной благодаря уточнению и совершенству научных методов. Физика Эйнштейна выросла из анализа бесконечно малых различий, которыми раньше пренебрегали ввиду их незначительности. Атом, еще вчера бывший мельчайшим пределом мира, сегодня превращается в целую планетную систему. Во всем этом меня сейчас занимает не совершенство нашей культуры, но рост наших личных физических сил, в этом проявляющийся. Не то важно, что физика Эйнштейна совершеннее, чем физика Ньютона, а то, что сам Эйнштейн как человек оказался способным на большую точность и свободу духа… Ньютон сумел создать свою научную систему, не слишком углубляясь в философию, но Эйнштейну для его изощренного синтеза пришлось пропитаться идеями Канта и Маха. Кант и Мах – всего лишь символы той огромной массы философских и психологических идей, что повлияли на Эйнштейна, – помогли освободиться его разуму и найти путь к обновлению. Но одного Эйнштейна мало».
Хосе Ортега-и-Гассет о физике Альберта Эйнштейна как о философской системе
Скорее всего, Альберт Эйнштейн не во всем согласился со своим испанским собеседником (к сожалению, заметок о той беседе с Хосе Ортегой-и-Гассетом Эйнштейн не оставил). Сравнение коммунизма с нацизмом, думается, изумило ученого, особенно в свете того, что происходило в те годы в СССР и Германии.
Кстати, именно в это время Альберт Эйнштейн стал иностранным почетным членом АН СССР с формулировкой: «поразительные успехи, которых добилась физика за последние пятнадцать лет, в значительной степени обязаны его [Эйнштейна] идеям».
Возвращение в Берлин ошеломило…
То безумие, от которого удалось отвлечься, путешествуя по миру, никуда не делось. Оно не просто оказалось явью, но обрело еще более неистовый размах.
20 декабря 1924 года Адольф Гитлер был выпущен из тюрьмы, откуда он вышел, гордо сжимая в руках наброски своего труда «Майн кампф» (нем. Mein Kampf – «Моя борьба»).
В 1925 году была возрождена партия НСДАП.
В 1926 году был создан гитлерюгенд (молодежная организация НСДАП).
В 1930 году Гитлер стал верховным фюрером штурмовых отрядов СА.
Мысль о невозможности находиться в этой стране уже неотступно преследовала Альберта Эйнштейна.
