— Но вы же были беременны, — ошеломленно говорит Елена. — У вас родился ребенок? Аксель стал отцом?
Каролина кивает, она выглядит невероятно усталой.
— Так, а ребенок… Так значит, у меня… кто у меня? Сестра или брат? — допытывается Елена.
— У меня родился мальчик.
За ее спиной Эдмунд нетерпеливо делает шаг вперед и снова отступает.
— Он жив? — проявляет интерес Елена.
Подумать только, у нее есть брат!
Каролина вздыхает и как-то странно выдавливает из себя улыбку. И кивает назад. Елена не понимает. Эдмунд издает какой-то звук. Он становится маленьким, его почти невозможно узнать.
— Любопытно взглянуть, ты снова потеряешь память или нет, — выпаливает Каролина, глядя Елене прямо в глаза.
— Прекратите! — кричит Эдмунд.
Елена уставилась на него.
— Так это ты?.. — шепчет она.
Эдмунд ничего не говорит, а только смотрит вниз на черно-белый кухонный пол, избегая взглянуть ей в глаза.
Елена поднимается, но резкий приступ тошноты заставляет ее сесть. Она хватается за рот.
— Но, но… — лепечет она, глядя на них обоих.
Неожиданно она замечает сходство между Каролиной и Эдмундом. А между ней и Эдмундом есть сходство? Высокий, стройный. Нос? У него ее нос?
— Но это же кровосмешение… — теряется она. — А дети? Если Эдмунд — мой брат…
Елена поднимается и начинает идти, как будто это ноги вместо нее приняли такое решение.
— Сейчас она снова сбежит и все забудет, — бросает через плечо презрительную фразу Каролина.
Елена слышит, как Эдмунд кричит на свою мать. Это последнее, что она услышала перед тем, как выбежала в туалет.
Закрыв за собой дверь, она становится на колени, открывает рот, и ее рвет. Она родила детей от своего собственного брата. Это же инбридинг, кровосмешение.
Она кричит не своим голосом, закрывая ладонями уши. Она ничего не хочет слышать, видеть. Она сожалеет, что узнала об этом.
Эдмунд стоит, склонившись над ней, и обнимает ее. Глаза у него налились кровью.
— Елена, я люблю тебя. Я люблю тебя, Елена, — все время повторяет он еле слышно.
Елена прислоняется к унитазу — ей безразлично, где она находится. Чем хуже, тем лучше. Ее уже не пугает никакое место. Она была в таком же состоянии, когда нашла Луизу…
Вспышка — она вспоминает, что тогда произошло. Она была в шоке и поскакала в лес…
— Елена, — говорит Эдмунд, — я люблю тебя.
…У ручейка она спрыгнула с лошади и оставшийся путь бежала мимо засохших еловых веток, пока не выбралась на другую сторону, к дороге. Она не знала, что будет делать дальше. Ей только нужно было остаться наедине со своими мыслями. Хотя бы ненадолго.
Это было не из-за того, что она хотела бросить своих детей… Нет, просто ее мозг закрылся, память погасла.
И потом она жила заново. Пока Эдмунд не нашел ее.
— Я действительно больна, — шепчет она.
— Так все и началось. То, что говорит Каролина… моя мать, — правда.
Эдмунд бросает нервный взгляд на Каролину, стоящую за дверью.
Теперь она выглядит такой спокойной: ей легко, словно камень с души упал, как будто все в порядке и все позади.
— Оставь нас, пожалуйста, вдвоем, мама, — тихим голосом просит ее Эдмунд.
Каролина медлит, чуть поправляет свою одежду и неторопливо выходит.
— Моя мать ненавидела твоего отца, и я вырос в этой ненависти, — говорит Эдмунд, поглаживая руку Елены.
От этого прикосновения у нее печет кожу, и боль проникает до самых костей.
— Твой отец не хотел меня признавать, когда я родился, — рассказывает ей Эдмунд. — Он заявил, что не мог быть моим отцом. Это еще больше укрепило ненависть в душе матери. Именно тогда к ней пришла эта идея. Я должен был стать сотрудником фирмы, много и усердно работать, завоевать доверие Акселя, выдавая себя за другого. Таким образом я должен был приблизиться к тебе. Ты была истинной дочерью своего отца, слушалась его во всем. Мужчина, захотевший завоевать твое сердце, должен был сначала завоевать его расположение. Я пошел работать на фирму, когда мне было двадцать лет: начал с филиала в Южной Африке, а спустя годы стал его помощником, которому он доверял во всем. Я восхищался твоим отцом, Елена, ты должна это знать. Хотя я и был в курсе всей этой истории, которую мне поведала мать, и был воспитан на той ненависти, которую питала она к нему, все равно… Все равно я восхищался им. Твой отец был фантастическим, харизматичным гением предпринимательства.
— Твой отец, — тихо поправляет его Елена.
— Что?
— Он был и твоим отцом тоже.
Эдмунд колеблется.
— Я знаю это, но я никогда не считал его своим отцом. Он также не знал, кем был я. Я стал его зятем и считал себя таковым. И я по-настоящему влюбился в тебя, Елена! Это не было притворством. Месть была задумана моей матерью, а не мной, когда до этого дошло дело.
— Какой же именно план был у твоей матери? — спрашивает Елена, поднимаясь и собираясь выходить.
Эдмунд хватает ее за руку:
— Восстановить честь нашей семьи. Чтобы мы поженились, и у нас появились дети… Тогда бы семья Хирш опять получила причитающуюся ей долю в нашей фирме.
— Честь? — недоверчиво повторяет Елена.
— Но я люблю тебя, Елена, и у нас здоровые, нормальные дети. Никто никогда ничего не должен узнать. Эта тайна останется между нами: между мной и тобой. Ты ведь тоже любила меня… и в дальнейшем будешь меня любить — я сделаю все для этого.
Елена высвобождает свою руку и выходит из туалета. Куда ей бежать на этот раз?
Пока она поднимается по лестнице в спальню, Эдмунд неотступно следует за ней и продолжает говорить — рот его не закрывается ни на миг.
О том, что он ее отыскал, хотя знал, что она уже в курсе этой истории. Тогда, незадолго до ее исчезновения, Каролина явилась на похороны Акселя: она не смогла это пропустить. Это и было исполнением ее мести.
Елена тогда заметила, как они переглядываются, и сразу же поняла, что у них есть что-то общее — какая-то тайна. И не только это. Елена узнала Каролину, но не могла вспомнить, где она ее видела раньше, как бы настойчиво она ни копалась в своей памяти. Но воспоминание вернулось к ней точно так же, как к ней возвращаются богатство, мужчины, любовь и проклятие.
Она узнала Каролину благодаря фотоальбому, в котором были старые довоенные фотографии молодого Акселя. Разыскала черно-белый снимок спуска на воду судна в Силькеборге. Там на заднем плане была красивая женщина, похожая на Каролину. Елена спросила Эдмунда, кто была та пожилая дама на похоронах и почему она так похожа на эту — со старой фотографии другого времени?
