Глубокие ямочки на щеках, появляющиеся во время улыбки, делают его еще моложе. Он настроен дружелюбно и готов помочь, и все-таки Елена косится в его сторону, когда он возвращается к своему столу. А что, если ее узнают! Не исключено, что Эдмунд и Каролина подали на нее в розыск. Нет, она может чувствовать себя спокойно благодаря своей новой внешности.
Она вводит слова «Таверна Юльсё» в поле поиска. Мгновенно вываливается масса информации. Заведению уже больше ста пятидесяти лет. Елена видит фотографии, бегло просматривает документы, читает о времени, когда на открытие этой придорожной таверны было получено королевское разрешение. Ничего из этого не представляет интереса.
У нее уходит еще немного времени на то, чтобы понять, как направить поисковую систему на тот период, который ей нужен, чтобы она нашла имя предыдущего владельца таверны, отца Мариуса Флинта. Наконец-то у нее это получается: Райнхольдт Флинт. Теперь она вводит его имя в поле поиска, и появляются документы совершенно другого рода: отсканированные газетные вырезки. Райнхольдт был явным коллаборационистом в период нацистской оккупации.
Она находит ссылку на более длинную статью и быстро ее прочитывает. Во время войны немцы были желанными гостями в таверне, и ни для кого не было секретом, что он сотрудничал с оккупационными властями. Но также считалось, что он принимал участие и в движении Сопротивления. Это удивляет Елену. Как он мог это совмещать?
Она просматривает следующую статью, в которой упоминается Райнхольдт. В ней идет речь о причинах, по которым люди становились доносчиками. Они зачастую не были известны. Поскольку некоторые занимались этим из-за страха, другие по корыстным соображениям, третьи были убежденными нацистами, действительно хотевшими помочь оккупационным властям. В этой статье Райнхольдта приводили в качестве примера коллаборациониста, мотивы которого не были ясны. Некоторые утверждали, что его сотрудничество с нацистами было всего лишь прикрытием помощи движению Сопротивления. А были и те, кто считал, что у него был карточный долг, но это так и не было доказано.
Елена пытается открыть интересные ей документы. Нетерпеливо щелкает мышкой, пока до нее не доходит, что они должны находиться в архиве для документов на бумажных носителях. В нерешительности она снова поглядывает на сотрудника архива. Она предпочла бы больше не обращаться к нему. В это самое время он тоже поднимает голову, и их взгляды встречаются. Может быть, он все-таки следил за ней?
— Могу ли я вам чем-нибудь помочь?
— Да, — неохотно соглашается Елена.
Он быстро подходит к ее компьютеру и смотрит на экран.
— Вы должны кликнуть здесь, тогда в мою систему отправится ваш запрос, и я найду документы в архиве, — продолжает объяснять он. — Но для этого вам всего лишь следует залогиниться для начала. Вы здесь зарегистрированы как пользователь?
Елена мгновенно начинает нервничать. Сейчас он потребует от нее назвать имя. А может быть, ему понадобится и идентификация. Узнает ли тогда Эдмунд, что она здесь? А Каролина?
— Нет, — еле слышно отвечает она.
— Ничего страшного. Это не займет много времени. Вы должны только ответить на эти вопросы: ваше имя, адрес электронной почты, персональный идентификационный код, а потом вы сами выберете пароль для входа в эту систему, — договаривает он и нажимает на кнопку.
Елена рассматривает поля, которые следует заполнить. Что произойдет, когда она введет свой персональный идентификационный код? Появится ли эта информация в каком-нибудь другом месте? Нет, она может рискнуть.
Она вводит имя и длинный код, который, как ни странно, отложился в ее памяти. Теперь остался только пароль для входа в систему. Она на минутку задумывается, а потом пишет: «Йоахим». У нее тут же спадает напряжение только оттого, что она написала его имя. Ей следует как можно скорее найти телефон, чтобы позвонить ему и рассказать о том, что произошло.
— Так, ваш заказ быстро обработался, — бодрым голосом сообщает ей архивариус. — И похоже что все это есть в нашем здании.
Елена ставит отметки напротив тех документов, что ее интересуют: некоторые бумаги по строительству таверны, записи из тюрьмы, Государственной тюрьмы в Мёгелькэре, и есть еще кое-какие данные по одному судебному делу, которое рассматривалось вскоре после войны. Эти свидетельства вызывают у нее особое любопытство.
— Ну что ж, пойдемте за этими материалами?
Елена ошеломленно смотрит на него. Он что, имеет в виду, что она тоже должна пойти с ним? Елена спускается по лестнице вслед за архивариусом, а он рассказывает ей по пути, что здание архива когда-то было старым бункером, бомбоубежищем во времена холодной войны.
Он открывает тяжелую бронированную дверь, и они оказываются в помещении с низкими потолками и цементными стенами, вызывающем чувство клаустрофобии. Полки от пола до потолка. Здесь собрано все то, что было сказано, совершено и вообще произошло в истории Силькеборга. Всевозможные газеты, листовки и открытые письма, которые когда-либо издавались в городе, находятся в этих помещениях. Архивариус уверенно здесь ориентируется и быстро указывает ей на маленький столик.
— Большая часть того, что вы хотите увидеть, должна оставаться здесь, — говорит он и объясняет, как искать в компьютере другие документы, если ей понадобится еще что-нибудь.
На Елену произвело глубокое впечатление то, что она здесь является единственным посетителем и что архивариус рад оказаться ей полезным.
— Вы можете позвать меня, как только закончите. Несколько архивов из тюрьмы найти не так-то просто, но я поищу их.
— Благодарю.
Елена принимается за собранную для нее кипу бумаг. Первой из них стала местная газета 1929 года. В ней она не находит ничего, что бы ее заинтересовало, но все-таки рассматривает старые фотографии. На них люди того времени. Вот дом, в котором ее отец провел детство. Статьи о приютах для бедняков, детских домах и исправительных колониях. Так протекала жизнь Акселя. Да и Уильяма. Тяжелые условия жизни, никакой уверенности в завтрашнем дне. Читая эти страницы, Елена понимает, что было почвой для алчности. Все, чему Каролина научилась в борьбе за выживание. Она вздыхает и откладывает газету в сторону.
Быстро просматривает документы по строительству таверны. Разрешения на переделку исторического здания, а также на модернизацию и достройку. Все это не представляет для нее никакого интереса.
Потом она открывает папку с документами судебного дела. На первой странице черно-белая фотография, сколотая с газетными вырезками. Райнхольдт Флинт, мужчина среднего возраста с упрямым выражением лица в профиль и анфас. Вначале идут протоколы допросов. Елена внимательно вчитывается в них, но Райнхольдт не говорит в них ничего, что могло бы объяснить двойственные мотивы его отношений с немецкими оккупантами. Он ни от чего не отказывается. Он даже не пытается выглядеть более симпатичным. Подтверждено содействие Райнхольдта аресту нацистами по меньшей мере тридцати участников Сопротивления и двадцати евреев, многие из которых были убиты. Слухи о том, что он якобы помог некоторым евреям бежать, и о том, что он прятал оружие для бойцов Сопротивления, не помогли ему в деле, рассматривавшемся после войны. Райнхольдт Флинт был приговорен к смертной казни за убийства и измену родине. В 00: 33 восьмого октября 1946 года его расстреляли в Ундальслундской посадке под Виборгом
[25].
