Варя рискнула осторожно протянуть руку, чтоб этого не заметили мужчины, и с теплом взяла ладонь Кай. Женщина судорожно вздохнула, и к счастью Вари ответила тем, что сплела их пальцы. И Ревард, и Девин, тактично сделали вид, будто действительно не заметили этого порыва, сдерживая улыбки.
– Вы были самой красивой сегодня в зале, – искренне проговорила девушка, – не удивительно, что все глазели на вас. Вон тот мужчина, с белыми волосами – он даже заикаться начал, когда говорил с вами…
– Что? – ахнула Делма, теперь глядя на девушку ярким взглядом, – это совершеннейшая… это…
– Это правда, дорогая матушка, – заговорил наконец Девин, вдохновлённый своею сестрой.
Молчание тяготило его, и юноша был рад поддержать беседу. Так же он едва мог усидеть на месте от нетерпения, поскольку желал разузнать о сидящей напротив него девушке всё. Всё, до последней мелочи! Кто она и как действительно судьба занесла в этот мир?
Её медные волосы были совсем короткими и едва прикрывали прядями шею. Он прекрасно понимал, какого мужества стоила Варваре из Мейрна необходимость обрезать свои косы. Вредная Карамелла просто обязана вернуть всё, до последней пряди! Даже если неделю потом будет пешком ходить…
Девин готов был потребовать у феи использовать свою магию немедленно, ещё до того, как они покинули дворец. Но негодяйка умчалась с очередным дуновением ветра, рассыпая по пути свои блёстки, и пищала что-то о внезапно случившейся мигрени. И что в голове у этой нинкусс?
– Женщины дома Кайонаодх всегда славились своей непревзойдённой красотой и умом, – продолжил меж тем свои речи Девин, наблюдая за смущением матери и тем, как девушка неловко пригладила короткие волосы, – я горд и как всегда полон восхищения. Полагаю, что и несчастный Левен Микпос согласен со мною, но никак не решится в этом признаться.
– Как смеет мой родной сын делать подобные заявления? – на выдохе проговорила Делма, глядя на Варю и Девина нервным взглядом, – эйсель Миклос подлец и лицемер! Я никогда не прощу ему того, что с тобой случилось, и неудержимого желания заполучить Бриартак.
– Боги… – пробормотал Девин, – почему ты обвиняешь Левена в моём исчезновении?
– Ты пропал на землях Ильхада! – дрогнувшим голосом пояснила Кай, – и Миклос немедленно возжелал претендовать на наш дом. Какие ещё тебе нужны доказательства, сын?
– Мы поговорим об этом по прибытию в Бриартак. Сейчас же прошу не делать поспешных выводов и оставить свои тревоги, – пытаясь успокоить мать, отозвался Девин, – мы почти приехали, прекрати истязать себя напрасно.
Глава 24
Он торопливо шёл, пробираясь через толпу горожан, продолжавших праздновать день рождения дочери своего правителя. Руки судорожно сминали края глубокого капюшона, и Розаф каждый раз воровато вздрагивал, когда нечаянно задевал плечом прохожих. Тогда он ещё ниже склонял голову, пряча лицо от посторонних взглядов, и ускорял шаг.
Старый маг взмок от усилий, не припоминая, когда последний раз случалась необходимость подобной спешки. Его серебристая борода была сплетена в косу, и спрятана под длинные тёмные одежды. Туника мешала быстрой ходьбе, путаясь и грозя свалить своего хозяина на пыльную дорогу. И маг всё тихо и яростно бормотал проклятия, выискивая кратчайший путь.
Выходя на одну из площадей, неподалёку от городского рынка, Розаф замер, поскольку ощутил едва приметную дрожь под подошвами своих сапог. Старик вздрогнул и прижал к груди свой священный медальон, укрытый одеждами, но затем облегчённо выдохнул, когда громадная тень накрыла площадь. Один из величественных франгаров приземлялся неподалёку, поднимая с дороги волну горькой пыли и разноцветные лепестки.
Просто франгар… Розаф заставил себя продолжить путь и не отвлекаться более. Он пересёк вымощенную брусчаткой улицу, спускаясь вниз, к самому рынку. Здесь как всегда было ещё более шумно и людно. Взгляд резали яркие краски разноцветных флагов и нарядов всё прибывавших гостей города. Мимо мага пронёсся экипаж, едва не задевая его, не успевшего отступить на обочину. Розаф зло взмахнул рукой, кидая заклинание, и на полном ходу одно из колёс отлетело, заставляя экипаж перевернуться, а испуганную лошадь привстать на дыбы.
Послышались взволнованные крики, и старик поспешил прочь, вскоре достигая многочисленных запутанных рядов рынка. Терпкий запах трав и сушёных соцветий, подвешенных на одном из прилавков, наполнил лёгкие, заставляя Розафа шумно вдохнуть. Он любил этот аромат. И безошибочно мог определить любое из предлагаемых продавцом растений. Но сейчас отмахнулся от слишком назойливого фарийца, устремляясь к едва приметному домишке, одному из многих, расположенных в этой части рынка.
Они стояли так плотно, словно росли друг из друга, с покосившимися крышами и замысловатыми вывесками, предлагавшими приобрести диковинные товары со всего Роеланда и даже запредельных земель. Розаф последний раз обернулся, ещё глубже опуская свой капюшон, и убеждаясь, что остался незамеченным, толкнул старую дверь. Она со скрипом поддалась, сверкнув при этом витражным стеклом у самого верха. Запах горевших свечей смешался со сладковатым ароматом зелья, которое готовила хозяйка. Двери резко захлопнулись за спиной мага, и женщина, стоящая за прилавком, закупорила небольшую тёмную бутылочку.
Огонь множества горевших свечей дрогнул от внезапного потока воздуха, создавая на стенах маленького помещения, причудливые пугающие тени. Словно духи умерших они восстали за спиной хозяйки, клубясь призрачным туманом. Она не подняла взгляд на вошедшего старика. Женщина продолжила неспешно расставлять зелья в небольшую деревянную коробку, устеленную сушёными травами, скрывая лицо под капюшоном своей неизменной накидки. Он был таким глубоким, что Розаф видел лишь губы и изящный подбородок.
– Твои звёзды слепы, придворный Розаф.
Тихий мелодичный голос женщины заставил мага вздрогнуть и скинуть свой капюшон, поскольку сделалось слишком душно, да и не было причин скрываться перед хозяйкой.
– Они никогда не ошибались! – жарко мотнул он головой, и сделал шаг к прилавку, заставленному всевозможными сосудами и тканевыми мешочками с сушёными семенами.
– Ты солгал, старик, – губы женщины изогнулись в опасной улыбке, и Розаф почувствовал всё ту же дрожь под ногами.
Страх охватил придворного мага. Он окутал, словно те самые мрачные тени, которые ластились к Мартайн, одной из дочерей Вахайра, мёртвой пустоши, что простиралась за пределами славного Роеланда. Призрачные тени заскользили по пыльному деревянному полу, подбираясь к ногам старика, но он не рискнул применить магию, чувствуя, что тело оцепенело.
– Я не лгал, эйслин Мартайн, – побелевшими губами проговорил Розаф, и вновь прижал к груди свой медальон, – я лишь передал то видение, что открылось мне…
Женщина опёрлась ладонями о край стола. Мужчина наблюдал, как дерево под пальцами ведьмы чернело, обращалось трухой и осыпалось на пол, пачкая остроносые башмаки хозяйки.
