Богатое убранство, всё сплошь бело-серебристых тонов, удивило мужчин. Геруцц явно мог бы стать поклонником заснеженных земель Ильхада. Об этом и подумал Нейл, когда маг остановился в большом зале, выстроенном кругом. Тут же к хозяину торопливо подошёл слуга, кланяясь и приветствуя Ганикса. Тот велел подготовить купальню, чтобы освежиться с пути и предложил Реварду присесть в одно из кресел, стоявших у большого, совсем низкого стола.
Нейл неспешно снял свой головной убор и принял приглашение мага. Он опустился в глубокое, неожиданно мягкое кресло, теперь так контрастируя в своих чёрных одеждах на его белоснежном фоне. Трой опустил принесённый ларец на стол перед хозяином дома и вынужден был сесть на пол, рядом с Ревардом, как и полагалось послушному кехнеру.
– Что за товар привёз твой франгар, энр? – спросил Ганикс, располагаясь в своём кресле, и принимаясь обмахиваться лёгким веером, выполненным из перьев неизвестной птицы.
Нейл вальяжно откинулся на спинку кресла, расстегнул пряжку на своей дорожной сумке, крепившейся к поясу, и извлёк оттуда одну из шкур. Он небрежно кинул её на стол, и великолепный мех заискрился снежными оттенками.
– Очаровательно… – глаза мага потемнели от восторга, он подался вперёд, склонился к столу и провёл кончиками ухоженных пальцев по шкуре олеума, – какая чистота цвета, и гладкость… какую цену объявили лескаты за твою голову, энр, раз ты смог заполучить столь отборный товар? Так ли хороши и остальные шкуры?
– Раз уж эта пришлась по нраву, то и другие не разочаруют, – отозвался Нейл.
Он заметил, как внимательный взгляд хозяина дома переместился на сидящего на полу юношу. Дрит его побери…
– Удивительная чистота цвета, – потянул Ганикс, вновь склоняя набок голову и разглядывая сына повелителя лескатов.
Боги, Левен Миклос никогда не должен узнать об этом. Ни одна живая душа… Скрипя зубами, и не сомневаясь, что то же самое происходило и с его подельником, Ревард опустил ладонь на голову снежного мальчишки.
– Верно! Словно первый снег… – проговорил энр, мысленно перечисляя все известные ему ругательства.
Он прекрасно понимал, что лескат скоро задымится, несмотря на свою ледяную суть, но им нужен был «пропуск» в город. Геруцц поджал тонкие губы и подпёр голову одной рукой, второй продолжая неспешно обмахиваться.
– Продай мне этого кехнера, я заплачу щедро, – заявил управляющий.
Трой замер, понимая, что дело плохо. Он велел себе помнить, что всё делалось ради возлюбленной Варвары, и никакие жертвы не могли быть слишком велики для этого.
– Ты будешь взлелеян, как редкий цветок и никогда не узнаешь нужды в чём либо, – полились медовые речи Ганикса, – я покажу тебе целый мир.
– Господин – мой мир… – с чувством проговорил Трой, и поклонился хозяину дома, опираясь обеими ладонями в прохладный пол.
Он почувствовал лёгкую дрожь под пальцами, мгновенно припоминая чудовищных макои, но земля лишь выдавала чувства, сидящего напротив стихийника.
– Вы услышали ответ, – кожа на сапогах энра скрипнула, когда он устроился удобнее в кресле, – цветок увянет, едва будет сорван, достопочтенный Ганикс. Примите дары и позвольте ступить на землю Церуна, пока местные дайле не растащили мой франгар на доски. Эти шкуры достойны плеча самой высокородной эйслин, так не заставляете товар слёживаться в ожидании.
Нейл поднялся с кресла, когда за огромными окнами, не скрывавшими обзор, неожиданно пришли в движение многочисленные арки, вдруг оживая, и извиваясь, словно тела исполинских змей. Ганикс сложил свой веер и спокойно встал, улыбаясь тому, как замер гость. Одна из «змей» поднялась с земли и повернула свою каменную морду прямо к окну. Глаза Троя сверкнули льдом, но он сдержался и осторожно поднялся с пола, стараясь не делать резких движений. Хороша охрана у управляющего. К чему крепкие запоры и высокие окна, когда лишь поведя бровью, можно призвать подобную стражу?
– Если хорошо удобрять землю, то и самый привередливый цветок пустит корни, – веер вновь был раскрыт, а каменные стражи Ганикса замерли, вновь обращаясь затейливыми творениями искусства, – у тебя ещё будет время поразмышлять над моими словами, юный кехнер. Я принимаю твои дары, энр. Ступай, и не рискуй вызывать моё разочарование своим пребыванием на этой земле. Поверь, я буду знать каждый твой шаг.
Маг указал ладонью на выход, намекая на то, что гостям пора убираться. Второго предложения не понадобилось. Ревард вновь нацепил свою шляпу, и кивком головы велел Трою следовать за ним. Попрощавшись с управляющим, они вышли на крыльцо. Широким шагом Нейл пересёк двор, и перевёл дыхание, лишь когда оказался на площади. Он упёр руки в бока и поглядел через плечо на подходившего леската. Молодой человек не остановился и мрачной тучей прошёл мимо.
– Не смотри на меня, энр… не говори со мной… и не думай! Не смей даже думать… – пробормотал Трой.
Нейл нагнал его в два шага и пошёл рядом, в направлении громадных кованых ворот, символически открывавших им дорогу в город. Теперь стоило искать всё необычное и слушать сплетни местных болтунов. Поскольку Ревард был уверен, его подопечная, в компании Карамеллы Неистовой, не способны затаиться и остаться незамеченными…
Ночь настигла их в пути, но они ехали, не останавливаясь. Дюк пояснил, что Церуна достигнут ближе к рассвету, и сам не отдыхая следил за дорогой. Благо последние сутки прошли без приключений, если только не считать ссоры нескольких торговцев, которые не поделили между собой товар, доставшийся от погибших товарищей. Карамель мужественно потирала затёкшие бока, кривилась, но молчала. Фея остерегалась постоянно жаловаться, точно зная, что влетит от подруги.
Варя устало улыбнулась ей, прекрасно понимая, как бедняга измучилась в пути, не привыкшая истязать своё человеческое тело. Она закрыла глаза, давая себе обещание, что буквально на минутку. Как заснула, девушка не заметила. Голова склонилась, и Дюк успел подсунуть носком сапога один из мешков, не давая Варе свалиться на дно телеги. Дритовы девчонки… он вздохнул, кидая короткий взгляд на свою жалкую компанию.
Скоро они прибудут в порт. Что собираются делать дальше? Куда отравятся и куда лежит их путь? Его мучило любопытство, но спросить не решался. Беловолосая красавица волновала его. В этом стоило себе признаться. Но он был лишь нимерладский торговец, и что бы ни случилось с эйслин Гвиневрой, не смел мечтать о том, чтоб хоть как-то выказать свои чувства. Дюк решил для себя, что продаст свой товар местным перекупщикам в порту и подсоветует путницам, на какое судно лучше податься, раз уж так стремились оказаться в Церуне. Рыжая девчонка прерывисто вздохнула во сне, от чего-то отмахиваясь рукой, словно пыталась развеять дым или укрывалась от пыли. Она устроилась удобнее на мешке с травами.
Варя не сразу сообразила, что её сознание было охвачено странным сновидением. Или же это были воспоминания Иши? Она вновь видела страшный бой и вновь дышала едким дымом. Но здесь не было лавы и ужасных вулканов. Не видела Варя и големов – стражей королевы. Поднятая бурей пыль не давала практически никакого обзора. Она разглядела черневшие очертания некого замка, там, вдалеке. Слышала раскаты грома, хотя ними оказались выстрелы орудий. Да, она смогла увидеть силуэты франгаров в тёмном небе. Земля дрожала под ногами, искорёженная чудовищными макои, вновь призванными кем-то.
