Возвращаться в комнату к источнику своих бед было глупо. Графиня бесцельно бродила по академии, погруженная в грустные мысли, пока ее не осенило: можно же просто передарить кошку обратно! Завтра же она отправится к Арлезот. изобразит благородный порыв, мол, негоже, чтобы любимая питомица султанши была в чужих руках… и вернет животное восвояси! Пока ее кожа не покрылась волдырями.
Окрыленная таким простым решением своих проблем, Ивари летела по коридору общежития, пока не столкнулась нос к носу с Антуаном, внезапно появившимся из- за поворота.
— Ой, простите, Ваше высочество! Вы уже вернулись из дворца? — коробка с кошачьим печеньем, которую графиня прижимала к груди, раскрылась, и корм разлетелся по полу.
«Кошке придется поголодать».
Графиня поспешно присела в реверансе, на тот случай, если на них кто-нибудь смотрит. К досаде Ивари вышло не слишком изящно, но, принц, казалось, совсем не обратил на это внимания.
— Тебя-то я и искал, — сказал Антуан, с хрустом наступив на мясную подушечку. Он схватил графиню за предплечье и потянул вниз по лестнице, — Там нас никто не увидит…
Ивари не догадывалась, что в общежитии есть черный выход, который ведет прямо на площадку с миниатюрным покосившимся фонтаном. Этот внутренний дворик был на удивление пуст, лишь парочка хмурого вида старшекурсников подкидывали в небо водные шары. Они были настолько увлечены этим занятием, что не обратили никакого внимания на Ивари с принцем. Меж тем, Антуан подводил ее все ближе к башне, где располагался кабинет ректора, и графиня почувствовала странную тревогу: неужели она успела что-то натворить?
Но нет, они прошли через арку и оказались по другую сторону от ректората среди одуряющего запаха мандариновых деревьев. Ивари вспомнила, что где-то здесь располагаются теплицы, а поодаль — неподалеку от пирса — полигон, на который ей, хвала Триединой, соваться нет причин. Принц словно уловил ее нетерпеливую неопределенность и сказал успокаивающим тоном:
— Любимая, я просто хотел тебе кое-что показать, уверен, тебе понравится!
«Любимая…» — это слово согрело душу, вытеснив всякие тревоги. Но спустя мгновение перед глазами возник образ Арлезот-султан. Ивари обнаружила, что до сих пор держит в руках коробку от кошачьего корма и с брезгливостью выбросила ее в ближайшие кусты, словно так могла избавиться от неприятных воспоминаний о сопернице.
— «Любимая»… видимо вы перепутали меня с Арлезот-султан. Все замечают, с какой нежностью вы на нее смотрите, — ответила она, стараясь, чтобы голос прозвучал игриво.
Однако принца, по-видимому, не так легко было обмануть. Он остановился и взял ее за подбородок, вглядываясь в лицо. Его серые глаза казались темнее в тени разросшегося сада, легкий ветерок теребил короткую челку, а белоснежная сорочка подчеркивала загорелую шею. У Ивари перехватило дыхание.
— Вы намерены разбить мне сердце? — с вызовом спросила она, вырываясь из его рук, — Приберегите вашу пылкость для невесты.
— Я знаю, что ты была сегодня у Арлезот. Что она тебе сказала? — мягко перебил Антуан, склоняясь к ее губам, словно для поцелуя. Но поцелуя не последовало.
— Ничего, — выдохнула Ивари. Ее самообладание улетучивалось с каждой минутой.
— Наверное, потому, что между нами ничего нет и быть не может, — ответил принц и нежно провел пальцем по ее щеке, — Я думаю лишь о тебе. Ты не устаешь меня мучить, даже во сне…
Его губы влажно скользнули по шее, теплое дыхание согревало кожу.
— Ты была плохой девочкой, Ивари, — вдруг сказал он и с силой прижал ее к стене, — Я видел, как ты смотрела на Крайна. Я видел, как на тебя смотрит Варимонд.
«Неужели глупая уловка с советником сработала!»
Принц с силой сжал ее грудь, косточки корсета ощутимо впились в ребра. Сердце графини колотилось, как бешенное от смеси страха и еще непонятно чего, странного сочетания стыдливости и ликования. Его ладонь обхватила ее шею, зрачки были расширены.
— Я чувствую, как пульсирует жилка, вот тут, — прошептал принц, склоняясь к ее уху, — Ты только моя!
Ивари, казалось, забыла, как дышать. Антуан был слишком близко, и это был вовсе не тот принц, которого она знала когда-то. Его камзол пах чем-то прянотравяным. От этого аромата и всего происходящего, у нее кружилась голова. Но где-то в глубине поднимались другие чувства — чужеродные и пугающие.
Тонкая юбка была смята на талии, рука принца скользнула по бедру, вызывая армию мурашек…
И в этот момент произошло ужасное: по стене ползла ее Тень. Во рту появился металлический привкус. Волосы на затылке зашевелились, будто наэлектризованные. Ивари всем телом ощущала ее гнев, застыв в немом ужасе. Но принц не обратил на это внимания, он не видел угрозы, все сильнее вжимая графиню в кирпичную стену. Горячие руки на ее бедрах дрожали, словно от нетерпения.
И в следующую секунду его отбросило от Ивари, как тряпичную куклу. Антуан неверящим взглядом смотрел на графиню, сидя под деревом в метрах трех от того места, где только что был.
Ивари зажала рот рукой, чтобы не закричать. Казалось, ничего хуже случиться уже не может. Мерзкое копошение разбушевавшейся тени внутри вызывало тошноту, отвлекая от собственных чувств: бессильной ярости и обиды. Она не сразу поняла, откуда появился Варимонд. И не смогла сдержать крика, когда он схватил Антуана за ворот камзола, словно нашкодившего котенка. В гневе он казался особенно огромным, лицо исказилось в жестокой гримасе:
— Королевский ублюдок! — взревел он и ударил огорошенного принца прямо в лицо. — Я убью тебя!
Его огромные кулаки, казалось, сейчас размозжат голову Антуана, как яйцо.
— Нет! — диким голосом закричала Ивари, — Варимонд, стой!
Она хотела броситься на помощь принцу, но внезапно кто-то ухватил ее за плечи. От мужчины нестерпимо воняло потом. Рядом, у тропинки толпились парни с боевого — растрепанные и усталые, видимо, они шли через сады с тренировки. Боевики, с некоторыми из которых она была знакома со времен балов во дворце, в мгновение оказались рядом с Варимондом, пытаясь оттащить ревнивого гиганта от безжизненного тела Антуана.
Вскоре подоспел преподаватель: сурового вида мужчина с длинной черной косой и узкими глазами на гордом лице, склонился над окровавленным лицом принца, провел по нему рукой, как делают целители.
— Не страшно, жить будет, — наконец, произнес он, глядя на застывшего тисках друзей Варимонда, — Коэн, уведите сеньориту.
Ивари не чувствовала под собой ног. Сквозь пелену слез она видела кровавую кашу, вместо прекрасного лица ее принца. Она ненавидела Тень, которая все испортила и содрогалась, глядя на разбитые костяшки мощных кулаков герцога.
«Она больше никогда не посмотрит в его сторону!»
— Сеньорита Беллентайн, если не ошибаюсь? — вдруг спросил преподаватель, поднявшись над телом принца, — Время не самое подходящее, но я все же жду от вас письменных объяснений, почему вы не посещали мои занятия на протяжении последних недель. До скорой встречи на полигоне.
