— И все остались довольны, — подвел неутешительный итог
Дронго.
— Да, — кивнул депутат, — не нужно придумывать страшные
истории, когда их нет. И тем более не нужно придумывать истории там, где они
совсем не нужны. Но мы слишком много говорим об этом деле. У меня есть масса
других, более интересных. Я вам расскажу, как мы нашли убийцу двух женщин. Это
был настоящий детектив. Преступник даже принес на место преступления бутылку с
отпечатками пальцев мужа одной из этих женщин. Можете себе представить, какой
негодяй? И мы арестовали мужа, допрашивали его, уверенные, что он совершил
убийство. А потом нашли настоящего убийцу.
— Как интересно, — вежливо заметил Дронго, — но мне кажется,
что вы слишком себя растрачиваете. Уже давно пора сесть за воспоминания о вашем
славном опыте. И поделиться им с остальными. Получится очень интересная книга.
— Вы так думаете? — обрадовался депутат.
— И еще один вопрос насчет того самоубийцы. А вы не
подумали, что его жена или друзья могут лучше знать убитого, чем все остальные?
— Это не меняет сути дела. — Брейкш нахмурился: — Почему вы
все время спрашиваете меня об этом деле? Почему только об этом? Это было
типичное самоубийство. Дверь и окна, закрытые изнутри, его прощальная записка и
консьерж, который находился внизу. Абсолютно все свидетельствовало о
самоубийстве. Никаких сомнений. И не нужно больше об этом деле, мне неприятно о
нем говорить.
— Разумеется. — Дронго налил ему вина, но Брейкш покачал
головой.
— Я выпил слишком много, — неожиданно заявил он, — думаю,
мне вполне достаточно. Сколько вы собираетесь пробыть в нашем городе?
— Месяц, — соврал Дронго.
— Тогда мы с вами еще встретимся. Я расскажу вам столько
интересного, что вы сами сможете написать книгу. Но я думаю, что и у вас есть
такие же интересные случаи, — великодушно заявил депутат.
— Не такие, как у вас, — возразил Дронго, — спасибо, что вы
нашли время со мной пообедать.
— Пожалуйста. Мне было очень приятно с вами обедать, —
Брейкш достал свою визитную карточку и протянул ее Дронго, — здесь мои
координаты. Можете звонить в любое время. Мне очень приятно, что такой
значительный человек, как вы, приехал ко мне в Ригу. Счастливо оставаться. — Он
пожал руку Дронго и, почти не шатаясь, направился к гардеробу. К Дронго
подскочил официант.
— Вы будете пить кофе? — спросил он.
— Нет, — отказался Дронго, — не нужно. Принесите,
пожалуйста, счет. Кстати, вы знаете этого господина?
— Конечно, — удивился официант, — это бывший следователь
Айварс Брейкш. Раньше он не часто здесь появлялся. А как только стал депутатом,
то назначает все свои свидания у нас. Ему нравится здесь обедать.
— За счет собеседников? — прищурился Дронго.
— Почти всегда, — кивнул официант, — как только вы пришли, я
уже знал, что именно вы будете платить по счету.
Дронго беззвучно рассмеялся. Фактов против самоубийства
становилось все больше и больше. Он вдруг решил, что может позволить себе
немного дерзкую выходку. Ведь Брейкш не знал о найденной запонке. И, оставив
деньги на столике, он выбежал из ресторана. Депутат уже садился в машину, когда
Дронго подбежал к нему.
— Я хотел сообщить вам очень важные сведения, — сказал он.
Брейкш взглянул на него, чуть нахмурившись. На улице уже не
было вальяжного и немного пьяного собеседника. Это был строгий и трезвый
депутат, садящийся в автомобиль.
— Какие сведения? — спросил Брейкш, усаживаясь на заднее
сиденье своего «Фольксвагена». — О чем вы хотите сообщить?
— Дело в том, что вы напрасно не обратили внимания на
синяки, — любезно сообщил Дронго, наклоняясь к бывшему следователю, — они
получились не от удара. На рубашке покойного не было одной запонки. Она
вылетела в окно, которое было, очевидно, раскрыто. И вылетела под таким углом,
что попала в стену, рядом с окном. И пролежала там целых одиннадцать лет.
Несколько дней назад ее нашли. Как вы могли не обратить внимания, что на
покойном не было одной запонки? Подозреваю, что именно на этой руке у него и
были кровоподтеки.
— Откуда вы знаете? — изумился Брейкш. — Кто вы такой?
— До свидания, — Дронго захлопнул дверцу автомобиля.
— Погодите! — крикнул Брейкш, вновь открывая ее. Он вдруг с
ужасом вспомнил, что был излишне откровенен с этим незнакомцем. — Кто вы такой?
Журналист? Следователь? Друг Краулиня?
— Я не называл вам его фамилию, — напомнил Дронго и вернулся
в ресторан.
Водитель плавно отъехал, и Брейкш сам захлопнул дверцу.
Затем достал из кармана телефон и быстро набрал номер.
— В городе появился какой-то ненормальный тип, который
выдает себя за известного эксперта. Я тебя прошу, Улдис, проверь по старой
дружбе, кто он такой. Может, аферист или фальшивомонетчик? И узнай, нет ли за
ним каких-нибудь грешков. Он называет себя Дронго.
Улдис в ответ рассмеялся. У него было хорошее чувство юмора,
необходимое начальнику полиции.
— Такого человека просто не существует, — убежденно заявил
Улдис, — это миф, легенда, выдумка. Под именем Дронго действует целая группа
людей. Я недавно прочитал об этом в российском журнале. Была целая статья о
том, что его не существует.
— Тем более, — разозлился Брейкш, — но я сегодня с кем-то
обедал.
— Опять в «Винсенте»? — обидно рассмеялся начальник полиции.
— Не важно, — еще больше разозлился депутат, — ты все
проверь и узнай, кто это такой. По-моему, он знает слишком много о деле
погибшего Арманда Краулиня. Ты помнишь его самоубийство?
— Конечно, помню. Мои ребята дежурили на улице, а в суде
адвокат его жены даже уверял, что они могли спать в автомобиле или куда-нибудь
отъехать.
— Вот, вот. То самое дело. Ты все проверь. — Брейкш
отключился и бросил аппарат на сиденье. Затем, вспомнив о чем-то, еще раз взял
телефон и набрал номер своего секретаря.
— Идиотка! — закричал он, услышав ее голос. — Нужно
проверять людей, прежде чем назначать им встречу или соединять со мной! Еще
один раз так ошибешься, и я тебя выгоню!
Секретарша не стала ему напоминать, что он сам назначил
свидание в «Винсенте». Она давно усвоила, что он никогда не принимает никаких
возражений.
Глава 8
Дронго вернулся в отель в хорошем настроении. И сразу увидел
в холле одного из своих «наблюдателей». Дронго нагло подошел к нему и уселся
напротив, глядя ему в глаза. Несчастный мужчина не знал, что ему делать. С
одной стороны, он ждал здесь именно Дронго, а с другой — должен был сообщить о
его появлении. Но как сообщить и как вообще себя вести, если человек, за
которым он обязан наблюдать, устроился в кресле напротив и не сводит с него
глаз. «Наблюдатель» даже заерзал от неожиданности. Ему было лет тридцать пять.
У него были небольшие, аккуратно подстриженные усики, выбритый затылок,
квадратное лицо. Очевидно, в молодости он занимался боксом, что отразилось на
его перебитых ушах. Незнакомец ерзал в кресле и не знал, как ему себя вести.
