— Я не курю, — ответил Дронго, — извините.
Она посмотрела на Эдгара, и тот тоже покачал головой.
Очевидно, Лилия искала сигареты, которых в ее сумочке не
оказалось.
— Простите, — сказала она, — врачи не разрешают мне курить,
считая, что это может сократить мне жизнь, — Лилия неожиданно грустно
улыбнулась и добавила: — Вам, наверное, уже сказали, почему я так тороплюсь?
Мне осталось жить не более двух или трех месяцев. Так говорят специалисты. Они
нашли у меня неоперируемую опухоль мозга. Я только удивляюсь, почему так
поздно. Все эти годы я мечтала умереть. У меня не хватало решимости помочь
самой себе. Я помнила слова Арманда. Мне кажется, у Бога очень странный юмор. А
вот в тот момент, когда я более всего хочу жить, выяснилось, что мои мольбы
сбылись. Или это шутки дьявола?
— Если хотите, я позвоню водителю, и он привезет вам
сигареты, — предложил Дронго.
— Не нужно. Если вы не курите, то мне не стоит здесь дымить.
— Она посмотрела ему в глаза. — Я пришла к вам в поисках высшей справедливости,
если хотите. Не знаю, есть ли Бог и увижусь ли я на том свете с Армандом, но на
этом я хочу справедливости. Мне важно найти убийцу моего мужа.
— У вас появились новые данные насчет его смерти? — понял
Дронго.
— Да, — кивнула она, сжимая в руках свою сумочку. Было
заметно, что она волнуется все сильнее. — Дело в том, что Арманда нашли в
комнате, выходящей во двор. Все окна были закрыты изнутри, полиция проверила
каждое из трех окон. Это тоже было подозрительно, потому что там работали
маляры, и они должны были оставить окна открытыми, чтобы проветрить помещение.
А сейчас в этом особняке начали реконструкцию и за подоконником неожиданно
нашли вот это. — Она открыла сумочку и, достав небольшой предмет, протянула его
Дронго. Тот поднял руку, и неизвестный предмет упал ему на ладонь. Это
оказалась запонка, достаточно крупная, черная с золотым ободком. Одна запонка,
без второй.
— Когда Арманда нашли, он был в рубашке, на которой была
только одна запонка, — пояснила Лилия, — только одна, а второй нигде не нашли,
хотя они обыскали всю комнату и вообще всю квартиру. Тогда никто не придал
этому значения, но я помнила, что вторую запонку так и не нашли. А вот теперь
ее обнаружили за подоконником, в стенном проеме. Она лежала там одиннадцать
лет, и когда начали менять окна, наткнулись на нее, привезли ее мне.
Дронго рассмотрел запонку и вернул ее гостье.
— Вы можете себе представить, чтобы самоубийца решил
выбросить одну запонку и затем повеситься? — с неожиданным вызовом спросила
Лилия. — Меня эта находка убеждает, что в этой комнате что-то произошло. Я в
этом абсолютно уверена. Возможно, они дрались или Арманд сопротивлялся, и запонка
при этом отлетела в окно. А потом окно закрыли, хотя никаких отпечатков полиция
не нашла. Никаких, понимаете? Это тоже было очень странно. Если Арманд открывал
окно и был единственным человеком в комнате, то почему на ручке не осталось
отпечатков его пальцев? Кто их мог вытереть? Получается, что в комнате был
кто-то еще. Чужой.
— А если запонка вылетела давно и он не открывал окна? —
предположил Дронго.
— Этого не могло быть, — уверенно возразила Лилия, положив
драгоценную реликвию в сумочку, — каждое утро Арманд надевал свежую рубашку, и
в этот день выбрал именно эти запонки.
— Подождите, я не совсем понимаю. Это была не ваша квартира?
В доме, где произошло самоубийство?
— Нет. Это была квартира его родителей. Как хорошо, что они
не дожили до этого дня! Арманд сделал шикарный ремонт и собирался сдавать
квартиру. Большая просторная квартира, пять комнат. Его отец был известным в
городе врачом, к нему приезжали на консультации даже из Москвы и Ленинграда,
простите, сейчас Санкт-Петербурга. Они жили в этой квартире вдвоем — Арманд
рано потерял мать. А тогда, собираясь сдавать квартиру отца, он, перевезя все
его вещи к нам домой, сделал там евроремонт и поменял всю мебель. Это очень
известный особняк в Риге, там внизу даже дежурил консьерж.
— Консьерж? — удивился Дронго. — Значит, он мог видеть, кто
приходил в этот день к вашему мужу?
— Никто не приходил, — с некоторым ожесточением заявила
Лилия. — Этого дежурного допрашивали пять раз. Я предлагала ему любые деньги,
чтобы он сказал мне, кто еще побывал в тот день в квартире отца Арманда. Но он
меня уверял, что никого не было. Ни одного человека, кроме сотрудницы моего
мужа. Консьерж вместе с ней поднялся наверх, и они вместе долго стучались. А
потом консьерж принес запасные ключи и открыл дверь. Муж оставлял ему ключи для
рабочих. Ремонт был почти закончен. Оставались лишь некоторые проблемы с
сантехникой.
— Консьерж этот тот самый дежурный, о котором вы говорили?
— Да. Николай Рябов, дежурный, сидевший внизу. Он открыл
дверь, и они нашли моего мужа.
— А сам Рябов не мог оказаться замешанным в этом деле? —
поинтересовался Дронго. — Ведь у него были ключи от квартиры. Он мог
имитировать самоубийство, затем закрыть дверь, дожидаясь, когда появится
сотрудница вашего мужа.
— Я тоже об этом думала, — призналась гостья, — но он не мог
этого сделать. Рябов бывший сотрудник железной дороги. Он потерял ногу еще в
семьдесят девятом году. Инвалид. Такой человек не смог бы справиться с
Армандом. Это невозможно…
— А может, он передал кому-то ключи и «забыл» рассказать об
этом следователям?
— Нет, — Лилия тяжело вздохнула, взяла стакан воды и залпом
его допила. Поставив стакан на место, продолжила: — Он был все время на своем
месте и никуда не отлучался. В доме, кроме квартиры отца Арманда, еще восемь
квартир. По утрам жильцам приносили газеты, письма, сообщения. И Рябов никуда
не уходил. Его видели почтальон и курьер, который привез письмо одному из
соседей. А самое страшное, что рядом с домом, метрах в пятидесяти от него,
стояла полицейская машина с двумя офицерами. И они тоже не видели посторонних.
— Это все очень серьезно, — пробормотал Дронго. — Позвольте
мне сделать краткий обзор вашего рассказа. Значит, в то утро ваш муж вышел из
дома, надев те самые запонки. Он отправился в квартиру своего отца, имея собственные
ключи. Рябов видел, как он входил в дом?
— Конечно. Они поздоровались. Муж оставил свою машину рядом
с домом. И поэтому его сотрудница была уверена, что он находится в этой
проклятой квартире.
— А почему сотрудница появилась у него дома? Они заранее
договаривались о встрече?
— При мне. Это его помощница. Она жила на соседней улице, и
Арманд попросил ее занести ему какое-то письмо из банка. Вы понимаете, почему я
никогда не верила в его самоубийство? Не может человек вызывать свою помощницу,
зная, что собирается повеситься…
— Она принесла ему какие-то важные документы?
— Да. Я хочу быть откровенной. Банк требовал погашения
крупной ссуды, которую взяла фирма моего супруга. Он знал об этом письме.
Следователь сказал, что у Арманда были финансовые проблемы, но я в это не верю.
Потом его заместитель сумел разрулить все проблемы и даже выплатить мне часть
дивидендов. И на эти деньги я жила все эти годы. Или делала вид, что жила.
