– А мы тебя ждем, – произнес присутствующий в комнате капитан Елисеев. – Приступай к работе!
Аверьянов привычно надел наушники, настроил радиоприемник на передачу и принялся вслушиваться в эфир. Тишина. Небольшие эфирные помехи не в счет. Вселенная затаилась, чего-то ожидая.
Неожиданно в комнату вошел майор Волостнов и, положив на стол лист бумаги, сказал:
– Только что утвердили проект текста радиосообщения. Можешь зашифровать и передать. Сколько минут до связи?
– Пятнадцать.
– Успеешь?
– Вполне.
Михаил прочитал текст:
«Петергофу. Возвращаемся в город. Ждем вашего курьера в среду и в пятницу на почте станции Крутушка с 12.00 до 14.00. Я буду одет в синий бушлат. В правой руке буду держать черную сумку. При встрече он должен сказать пароль: «Майор Петергоф передает небольшой пакет». Очень надеемся, что курьер прибудет в ближайшую среду. Маз».
Зашифровав текст, Аверьянов тотчас отстучал радиосообщение. Настроив рацию на прием, стал ждать ответа. Уже через несколько минут услышал позывные. Радиосообщение было коротким:
«Мазу. Курьер прибудет завтра. Если у вас есть возможность, встречайте его в тридцать четвертом квадрате в 24.00. Желательно на месте десантирования зажечь три больших костра. Если вам не удастся выйти на место, то ждите курьера на почте станции Крутушка в обговоренное время. Приметы курьера: светловолосый, возраст 35 лет, немного выше среднего роста, крепкого сложения, глаза серые, слегка курносый. Будет одет в белый тулуп. Петергоф».
– Тридцать четвертый квадрат – это Кубено-Озерский район, – в задумчивости проговорил Волостнов. – Там смешанный лес, а в полукилометре – небольшое озеро.
– Точно так, товарищ майор. Может, запалим костры для самолета?
– Не будем рисковать, пусть подумают, что Аверьянов с группой подойти не сумел. В его ситуации это непросто. Это может быть проверкой. Руководить операцией будешь ты, капитан.
– Есть, товарищ майор! – с готовностью отозвался Елисеев.
– У нас осталось не так много времени… Силами НКВД следует перекрыть все дороги, переулки, подступы к лесу. На месте приземления курьера оставь взвод. Как только приземлится, не давайте ему отдышаться, сразу устроить жесткий допрос, сантименты здесь неуместны, чтобы он понял, куда именно попал и что церемониться здесь с ним никто не намерен.
– Есть, учинить допрос!
– Выезжайте! Но так, чтобы все по-тихому.
В Кубено-Озерском районе подходящих мест для десантирования было немного – всего-то три. Наиболее пригодное пряталось в глубине леса, где проплешиной проступала большая поляна – ее взяли в два плотных кольца, поодаль – еще одно оцепление, на расстоянии визуального контакта.
Два других места – куцые деревушки из полутора десятков домов, расположенных поближе к Позоровскому сельсовету, – решили вниманием не обделять: бо́льшая часть сотрудников НКВД, переодевшись под местных жителей, контролировали предполагаемые районы десантирования и дороги. А на дальних подступах, уже не таясь, установили машины с бойцами, на больших дорогах – пункты КПП.
Так что курьеру не проскочить.
Ожидания не обманули: самолет появился именно в том месте, где его поджидали. Прилетел как бы из неоткуда. Шум приглушенных двигателей был услышан в тот самый момент, когда самолет подлетал к поляне. Проверяясь, он пошел на второй круг. На двух парашютах был выброшен груз. Первый тюк опустился точно в центр поляны. Второй, столь же объемный, на самом краю. Затем показался третий парашют, а под куполом в черноте неба обозначились очертания человека. По мере приближения к земле силуэт становился все более различим, обрастал деталями.
– Приготовиться! – проговорил Елисеев, посматривая на диверсанта из-за дерева.
Взвод автоматчиков, сосредоточившись вокруг поляны, дожидался команды. Коснувшись земли, диверсант завалился на бок, и купол парашюта, сдувшийся и смятый, накрыл темной тканью невысокие кусты и толстый ковер из опавших листьев.
– Взять гада! – скомандовал капитан и, вытащив пистолет из кобуры, первым устремился к месту падения курьера.
Диверсант успел отстегнуть стропы, попытался подняться.
– Лежать!! – крикнул подскочивший к нему Елисеев.
Диверсант запоздало потянулся к кобуре и тотчас ударом кулака в челюсть был сбит на землю. Охнув, завалился на бок.
– Поднять гада! – распорядился капитан, потирая ушибленные пальцы.
Автоматчики подхватили под руки диверсанта, поставили перед капитаном. Выдержки диверсанту не занимать, взгляд угрюмый, твердый. Ломать его нужно прямо сейчас, пока не пришел в себя, потом будет труднее. Размахнувшись, Елисеев ударил его рукоятью в подбородок и, глядя в разбитое лицо, снова выкрикнул:
– Кто ты?! Назови свою фамилию, имя! Ну?! Если не хочешь, чтобы мы пристрелили тебя прямо сейчас!
– Геннадий Новак, – выдавил из себя диверсант.
– Зачем ты здесь?
– Я – курьер, должен передать груз агенту.
– Кто он такой?
– Я с ним незнаком. Знаю его лишь по фотографии.
– Какой он из себя? Как выглядит?
– Ему около тридцати лет, среднего роста, во время встречи он будет одет в синий бушлат. В правой руке будет держать черную сумку.
– Как его зовут?
– Я не знаю.
– Что ты ему должен сказать при встрече?
– Майор Петергоф передает небольшой пакет.
Из рассеченного рта на воротник шинели стекали капли крови. Губы диверсанта кривились от боли.
– Что будет в этой посылке?
– Не знаю… Думаю, какие-то вещи, документы…
– Когда ты уходишь обратно?
– После того как передам, сразу еду в район Лодейного поля, а там по коридору ухожу на другую сторону.
– Время перехода?
– С двух до четырех ночи меня будут ждать.
– Грузите его, – скомандовал Елисеев, – поговорим в Управлении! Пообстоятельнее!
Курьер подробно рассказал об «Абверкоманде-104», поведав и о перестановках в руководстве. Поделился также слухами – поговаривали, что майора Гемприх-Петергофа в ближайшее время ожидает повышение, подтверждение тому – недавнее награждение орденом «Рыцарский крест с Дубовыми листьями».
За начальника «Абверкоманды-104» оставалось только порадоваться.
Плененного курьера Михаил Аверьянов не признал: не встречались, не пересекались по каким-то служебным делам, фамилию его тоже не слышал. Псковскую диверсионную школу тот окончил уже после заброски Аверьянова на Вологодчину.
Детально, как того требовали обстоятельства, Новак рассказал о всех преподавателях школы, давая им подробные и точные личностные характеристики. Рассказал обо всех выпускниках диверсионной школы, с которыми проходил обучение. Информация подошла вовремя, так что у контрразведки имелись все шансы отловить диверсантов на территории Советского Союза еще до того, как они начнут действовать. В последнее время интерес к «Абверкоманде-104» сместился в сторону Волховского фронта. Судя по количеству агентуры, заброшенной на советскую сторону, там назревало нечто серьезное.
