Второй парень, заглянув в салон, брезгливо поморщился:
- И магнитола у него - говно!
- Полштуки заплатят, - возразил первый. И нам: - Выходите из машины, выворачивайте карманы...
Глаза у него странно блеснули.
- А ты, краля, колечко с камешком не вздумай проглотить. Не то я тебе харакири сделаю!
«Не сейчас, - стучало у меня в висках. – Сиди спокойно. Не пори горячку…»
Карина подняла руку, задумчиво посмотрела на колечко, и я в очередной раз поразился, какие у нее длинные и тонкие пальцы.
- Оно мне дорого как память, - сказала Карина. - Я лучше деньгами отдам...
- А у тебя есть деньги? - явно упиваясь ситуацией, сказал парень с ножом. - Давай их сюда!
Карина медленно сунула руку во внутренний карман куртки и вдруг ловко, как фокусник, извлекла на свет божий здоровенный пистолет.
- Ну-ка, ты, урод ё...ный, - сказала она негромко, но с чувством, приставив пистолет к его виску. - Брось нож, а то я тебе мозги вышибу!
- Щас я у тебя отниму шпалер - и ты очень пожалеешь! - сказал парень.
- Рискни здоровьем, - сказала Карина.
И она выстрелила мимо его головы.
***
"ТТ" бабахнул так, что у меня заложило уши. Парень выронил нож и от испуга присел. Второй - отскочил от машины. Карина - женщина уравновешенная, но сгоряча могла таких делов натворить...
- Гони!!! – заорал я.
Водитель переключил скорость, выжал сцепление и дал по газам. Я оглянулся. "Жигули" и двое парней стремительно уменьшались в размерах. Тогда я повернулся к Карине.
- Откуда у тебя пистолет? - гаркнул я.
- Что ты, милый, - сказала Карина, улыбаясь. - Это не пистолет, а так - одно название. Газовый пистолет с шумовыми патронами.
Я не стал говорить, что газовых "ТТ" в природе не существует. Я молча взял у нее пистолет и выдернул обойму. Патроны были боевые. Двух не хватало: один был израсходован, другой находился в стволе.
Вставив обойму, я сунул шпалер в карман и сказал:
- Газовый пистолет - это не игрушка. Больше никогда так не делай! Твое счастье, что все обошлось!..
- Спасибо, ребята, - пролепетал водитель. - Выручили... Я думал - всё, кранты...
- Ну, а то ж! - сказал я. - Все люди - братья. Должны помогать друг другу...
Произнеся эту сентенцию, я замолчал. Водитель больше не пытался развлекать нас рассказами о том, при каких обстоятельствах и как умирали его родственники. Проняло, дурака.
Он молча гнал "Волгу" вперед. Словно хотел как можно быстрее доехать до родной Амбросиевки.
***
Когда мы въехали на улицу поселка городского типа, он резко притормозил и с каким-то облегчением произнес:
- Приехали. Автобусная остановка через дорогу.
- О нападении вы будете сообщить в милицию? - спросил я.
- Не знаю еще...
- Лучше не надо. Все равно этих хмырей не найдут, а нервы попортят - будь здоров! Зачем и нам, и вам лишние неприятности?
- И то верно, - пробормотал водитель.
Мы вышли из салона и захлопнули дверцы. Я подошел к приоткрытому окошку и спросил:
- Так сколько с нас?
Вместо ответа водитель дал по газам.
Глава двадцать пятая
- Ты ему веришь? - спросила Карина.
- Обязательно разболтает о том, как его выручили два москаля, едущие в Луганск, - сказал я. - Не сегодня, так завтра.
Карина кивнула.
- Что будем делать? - спросила она.
- Надо убираться отсюда.
- В Луганск?
- Большой город - это, конечно, хорошо. В нем затеряться легко. Но большой город требует документов.
***
На дороге показался ЛИАЗ, сто лет не видавший даже косметического ремонта. Ехал он, похоже, только благодаря движущей силы, проистекающей от русского хард-мата. Табличка, прикрепленная на лобовом стекле, извещала, что автобус направляется в Новую Амбросиевку.
Когда он остановился, из двери вылезла толстенная бабка с совершенно неподъемным мешком. От такой поклажи у меня - молодого крепкого мужчины - развязался бы пупок, а она перла его, ухитряясь при этом перекрикиваться с подружкой, оставшейся в автобусе:
- О це дило!.. Га, Маня?.. Га?.. Не, сёдня "Санта-Барбара!"...
Войдя в автобус, мы сели на заднее сидение и поехали. На нас обращали внимание. Ну, еще бы! Карина даже в турецко-китайском прикиде была ничего себе. А я не имел возможности переодеться. На мне было черное кашемировое пальто, брюки и модельные ботинки - в общем, я был одет совершенно неуместно для местности, где триста рублей - это солидные деньги...
Постепенно на нас перестали глазеть, и я задремал - сказалась бессонная ночь. А потом кто-то взял меня за плечо и тряхнул.
- А? - машинально пробормотал я, просыпаясь. - Шо?
***
Передо мной стояла Карина. От моего "Шо?" она хихикнула. В салоне уже никого не было. Судя по ландшафту за грязным окном, мы приехали из одной дыры в другую, еще большую.
- Усё, приихалы, - сказала Карина и снова хихикнула.
На свежем морозном воздухе я проснулся окончательно, сунул в рот сигарету и закурил, разглядывая расписание движение автобусов.
Расписание было на русском языке. Никакой украинской мови. Меня это порадовало. Как всякий россиянин, живущий на Юге России, я знаю два-три десятка украинских слов и наиболее обиходных фраз, неплохо понимаю, но этого недостаточно, чтобы прикинуться коренным хохлом...
Первым делом мы зашли в сельпо. К моему удивлению, ассортимент товаров был неплох. Дороже или дешевле, чем в Ростове, я определить не мог - цены были указаны в грывнах.
Я взял дорожную сумку, пару рубашек, носки, ботинки, джинсы, свитер, куртку-пуховку и набор для бритья. Подойдя к кассе, спросил у продавщицы - молодой девушки с носом-уточкой и пережженными волосами:
- Грывн нема. Рубли схляют?
- Конечно, - сказала она без малейших украинизмов. - Я возьму по курсу.
Расплатившись, я зашел за ящики, которые возвышались справа от кассы, и переоделся во всё новое. Потом уложил одежду от той, прежней жизни в сумку, и мы вышли на улицу. Теперь неплохо бы найти крышу...
***
Через пару кварталов, миновав местный Дом Культуры (в глаза бросилась надпись "Internet" на щите с перечнем кружков, расписанием киносеансов и танцулек), я начал действовать.
Какой-то мужичок, явно звезд с неба не хватающий и сильно пьющий, возился у забора. Я подошел к нему и сказал:
