Зато третий звонок превзошел все ожидания. Едва я представился, секретарша соединила меня с генеральным.
- Добрый вечер, Валентин Андреевич, - произнес я жизнерадостно. - Это Станислав Полонский беспокоит, агентство "САП лимитед". Мы познакомились вчера...
- Я помню, - прервал он меня. - Приезжайте в любое удобное вам время.
- А прямо сейчас, например?
- Приезжайте, - повторил он. - Адрес знаете?
Я назвал улицу и номер дома, заглянув в визитку.
- Все верно, - повторил он. - Офис 710. Жду вас.
Из письменного стола я выхватил папку с полным комплектов необходимых документов, бланков и образчиков готовой продукции. Надевая на ходу пиджак, бросился к зеркалу, висящему на стене. Глаза у меня были обведены черными кругами, но в целом я выглядел неплохо. Более того, я чувствовал странный - я бы даже сказал: противоестественный - прилив сил, хорошо знакомый по журналистскому прошлому. Как бы утомлен и измотан я не был, потребность срочно выехать на место происшествия, где случилось нечто сенсационное, мигом приводила меня в подобное состояние. Реакция наступала потом, когда я, отписавшись и сдав "горячий" материал, возвращался домой. Вялый, как осенняя муха, я был способен только на три вещи: смотреть телевизор, валяясь на диване, слушать радио или читать что-нибудь остроумное и качественное, но не слишком глубокое. Воннегута, например, или Довлатова, а не Достоевского или Нормана Мейлера. Да и на следующий день я был не работник, а так - унылый тип, не знающий, где бы перекантоваться до конца рабочего дня...
- Валентин Андреевич освободится минут через десять, - сказала секретарша, когда я не вошел, а ворвался в приемную. - Присаживайтесь, пожалуйста... Чай? Кофе?
Я опустился на стул, закинул ногу за ногу и спросил:
- А кокаина нет?
Это была моя любимая хохма в подобной ситуации, но секретарша ее не оценила. Она как-то очень мило потупилась и пролепетала:
- Извините, нет.
- А водка?
- Коньяк есть, - сказала она и встрепенулась. - Будете?
Вчера я, наверное, только его и пил.
- Давайте лучше кофе, - буркнул я - От коньяка меня что-то тошнит. В последний раз, помнится, я струганул прямо с верхатуры Эйфелевой башни... Надеюсь, внизу мимо проходило немало хороших людей.
- Вы были во Франции? - спросила секретарша с неподдельным интересом.
- Э-э, где я только не был!.. - заметил я.
На самом деле я нигде не был.
- Понравилось? - спросила она.
- Да, спасибо. Хороший кофе.
- Да нет, я о Франции.
- И далась вам всем эта Франция!.. Париж - суетливый город вроде Москвы. Правда, архитектура красивая. Как в Прибалтике. А красота француженок - это миф. Настоящая француженка - маленькая, коренастая, с огромной задницей. Все длинноногие стройные блондинки при ближайшем рассмотрении оказываются приезжими скандинавками или русскими. А еще там много чурок - ну там арабов всяких, иранцев, афганцев... И негры кругом мельтешат. Можно подумать, будто Франция - это продолжение африканского континента. Я-то человек широких взглядов, но вот как увижу какого-нибудь дядю Тома, так и испытываю сильнейший позыв вступить в Ку-клукс-клан... Нет, не хотел бы я жить в Париже!..
- Еще кофе? - пролепетала секретарша, увидев, что моя чашка опустела.
- Пуркуа па? - ответил я. Пока она наливала кофе, я спросил:
- А вы не хотите вступить в три Ка?
- Нет.
- Странно, - сказал я. - Может, вы негров любите?
- Это невозможно, - сказала она. - Я - замужем...
- А при чем здесь муж?! - возмутился я.
Не знаю, в какие дремучие дебри завел бы нас этот разговор, но тут за дверью, обитой черным дермантином, послышались голоса. Дверная ручка провернулась.
Я одним глотком выпил кофе, не чувствуя вкуса, и подобрался. В двери появились двое.
- Значит, в пятницу? - спросил первый.
- В пятницу, - подтвердил второй. - До встречи!
Они были примерно одного возраста - лет сорока - сорока пяти. Одеты традиционно для состоятельных деловых людей: черные брюки, серые пиджаки, белые рубашки и яркие галстуки. Но один из них держал в руках кейс, и я понял, что это - посетитель, а не хозяин.
- Всех благ! - бодро ответил Валентин Андреевич.
Они пожали друг другу руки, и посетитель удалился. Ну, а я метнулся к генеральному директору, который, стоя на пороге, выжидательно глядел в мою сторону.
- Я - Полонский Станислав Алексееевич. Я вам звонил...
- Да-да, помню, - сказал Валентин Андреевич. - Здравствуйте, заходите...
И, не дожидаясь моего ответа, устремился в кабинет, где принялся с грохотом открывать и закрывать ящики двутумбового письменного стола, бормоча:
- Где же она... Ч-ч-черт!.. Одну минуту, Станислав Алексеевич... У нас ничего не теряется - у нас долго ищется... А, вот ты где!..
Он положил на стол оригинал-макет рекламного объявления и спросил:
- Ваше мнение?
Я взял лист в руки и посмотрел. Судя по тексту и картинке, фирма уважаемого Валентина Алексеевича занималась сельхозтехникой, поставкой комплектующих и всеми видами технического обслуживания.
- Работа хорошая, - сказал я. - Но дизайнеры нашего агентства могут...
- В другой раз, - сказал он нетерпеливо. - А сейчас это объявление надо запустить в трех-четырех газетах.
- Нет проблем... В кратчайшие сроки, в лучшем виде... У меня эксклюзивные договора со всеми СМИ... Учитывая профиль вашего предприятия, я бы порекомендовал дать эту рекламу в следующие издания...
И я назвал пять крупных областных газет.
- Прекрасно, - сказал он нетерпеливо. - Пусть дают в течение месяца. Сколько это будет стоить?
- Один к одному? То есть, одна четвертая полосы? - спросил я, и он кивнул головой. - Можно воспользоваться вашим калькулятором?
- Пожалуйста.
Я достал из папки пачку прайс-листов. От волнения у меня чуть-чуть дрожали пальцы, но, пока я считал, Валентин Андреевич задумчиво смотрел в окно.
- В общей сложности - семьдесят шесть публикаций, - сказал я наконец. - Областная газета "Серб" выходит три раза в неделю. Еженедельник "Фермер" - раз в неделю. Остальные - пять раз в неделю...
- Короче, - бросил он поверх плеча и обернулся. - Сколько?
На секунду мне померещилось черт те что. Или я грохнусь в обморок, или проснусь, или в кабинет сейчас войдет настоящий генеральный директор и выяснится, что меня разыграли...
Я назвал сумму. Честно сказать, она была накручена тысяч на двадцать. Эти деньги плюс проценты, которые причитались агентству как посреднику, составили бы прибыль от сделки. А если директор захочет вдруг пересчитать, я извинюсь и даже не покраснею. Как говорится, пардон, мсье Лох, ошибочка вышла.... Все так делают. Обычная практика.
