- На похоронах я буду. Хотя бы пять минут. Когда поедете на кладбище - позвони. Что они – не люди, что ли?
- Позвоню, - пообещала Карина.
- У тебя все нормально?
- Да.
- Пацаны помогают?
- Конечно.
Дверь открылась, и в туалет заглянула морда в маске.
- Долго еще?
- У меня запор, - ответил Полонский. – А твой прикид мне нравится. Ты в нем за покупками ходи. Тебе в магазинах все бесплатно давать будут… А сейчас – закрой дверь.
- Еще пять минут – и все, на выход!
- Закрой дверь! Не нравится – можем поговорить. Как мужчина с мужчиной. Только приди ко мне в штатском, без звездочек…
Морда что-то проворчала, но скрылась за дверью.
- С кем ты разговаривал? – поинтересовалась Карина.
- Да так, ни с кем. На человека он не очень похож…
В дверь постучали.
- Кто там еще? – гаркнул Полонский.
Это был адвокат, Игорь Аркадьевич. Как всегда – в респектабельной «тройке», при галстуке, благоухающий какой-то незнакомой Станиславу туалетной водой.
- Пора, - сказал он. – Вас приглашают.
- Извини, дорогая. Мне надо идти…
Станислав посмотрелся в зеркало – оно было во всю стену – одернул пиджак и сказал:
- Я готов.
***
Они неторопливо шли по коридору в сторону «Приемной». ОМОНовец держался чуть сзади.
- Кто меня заказал? – спросил Полонский.
- Пока не знаю, - ответил адвокат. – Известно лишь, что предписание было сброшено по факсу из Москвы где-то в половине десятого.
- Чья подпись?
- Как и полагается – первое лицо.
- Какой линии защиты мне придерживаться?
- Экономические дела – это, как вам известно, не совсем мой профиль…
- Об этом мы уже говорили, - прервал его Станислав. – На данном этапе вы меня устраиваете. Если в дальнейшем понадобится адвокат со специализацией на экономических делах, я приглашу его дополнительно… Итак?
- Слишком много тумана. Я бы советовал вам перенесли дачу показаний на завтра, когда ситуация более-менее прояснится.
- Ясно.
В кабинет генерального директора они вошли без стука. Справа и слева от двери стояли два ОМОНовца. Они покосились на вошедших, но ничего не сказали. Зато двое в штатском, вскинув головы, неприятно оживились.
- Так, - сказал один. – А вот и вы, Станислав Алексеевич!..
- Ждем с нетерпением, - произнес второй. – Присаживайтесь!
Сам-то он разместился в кресле за столом директора.
Видеть все это – незнакомого человека на своем месте, раскуроченный системный блок (из него изъяли винчестер), бланки, разбросанные по полу, – было неприятно.
- Это мое кресло, - негромко сказал Полонский, подходя к столу. – И мой кабинет!
- Пока ваше, - сказал первый инспектор, выделив голосом это «пока».
А второй пожал плечами и, вставая, произнес:
- Ну, если это вам поможет содействовать следствию… Пожалуйста!
- Минуточку! – встрял адвокат. – Какому следствию? Разве моему клиенту предъявлено обвинение?
- Это вопрос времени, - ответил первый.
- Я расцениваю это как недопустимое давление на моего клиента, - произнес адвокат. – Сегодня же я подготовлю и подам протест.
- Это ваше право, - произнес первый. Но - на тон ниже.
Кожаное сидение было теплым и слегка влажным. Станислав тут же поднялся, подошел к окну и, приоткрыв форточку, достал сигареты.
- Вы много курите, - заметил первый. – Что ж это вы так нервничаете, если ни в чем, как вы уверяете, не виновны?
- Я всегда много курю, - бросил Станислав через плечо. – Люди, которые меня хорошо знают, к этому привыкли.
- Ну что, приступим? – осведомился второй.
- Давно пора, - сказал первый и достал из портфеля стопочку чистой бумаги и авторучку.
- Я хотел бы уточнить статус того, что сейчас будет происходить, - сказал адвокат.
- Предварительная беседа.
- Зачем тогда вам бумага?
- Буду делать записи. Для памяти.
Адвокат пожал плечами.
- Как угодно… Хотя работники ФСБ – настоящие или бывшие - на память, как правило, не жалуются.
- Ваша фамилия, имя, отчество? – спросил первый, обращаясь к Полонскому.
- Какого черта? – проворчал Станислав. – Вы и так знаете, кто я…
- Ладно, перейдем к делу… Что вы можете сказать по поводу неоприходованных денежных средств в размере 168 тысяч рублей, которые были обнаружены в бухгалтерии?
- Ничего не скажу, - сказал Полонский.
- То есть? Вы понимаете, что эти деньги являются достаточным основанием для возбуждения как минимум двух уголовных дел, - сокрытие доходов и неуплата налогов?
- Я не могу сейчас разговаривать. У меня давление подскочило. Прошу перенести этот разговор на завтра.
- Станислав Алексеевич, прекратите дурака валять!
- За ночь я очухаюсь. Завтра я буду в более-менее рабочем состоянии. Если вы станете упорствовать, я сейчас вызову «Скорую помощь». Мне измерят давление, а затем госпитализируют. В этом случае побеседовать со мной вы сможете недели через две, не раньше. А до приезда «Скорой» я буду молчать, сославшись на 51-ую статью.
- К утру, надо полагать, вы будете уже в Англии? – сказал первый.
- Нет, не буду, - сказал Полонский. – Итак, какое решение вы приняли?
Инспектора переглянулись. Первый чуть заметно мотнул головой.
- Игорь Аркадьевич, - произнес Полонский. – Звоните «03»!
Адвокат повел рукой в сторону пояса, на котором висел мобильник.
- Ладно, - тут же произнес второй. – Я вам верю. Но завтра в десять утра вы обязаны явиться ко мне, в управление, для беседы.
- Какой номер комнаты?
- 302-ая.
Глава шестьдесят первая
Генка лежал в гробу со скрещенными руками, и лицо у него было такое спокойное, безмятежное, что Полонского охватило чувство нереальности происходящего.
Казалось, Муха просто спит. Или прикидывается спящим. Вот сейчас он приподнимется, окинет взглядом всех, кто приехал проститься с ним, и скажет:
- Вам что, делать больше нефиг?!
Станислав был последним из приравненных к родственникам лиц, который приложился губами к бумажной ленточке, опоясывающей генкину голову. Потом он отошел в сторону, освобождая место для друзей, приятелей и просто знакомых.
