Однажды на прием явился инженер с образцами изделий из древесной стружки и опилок. Он демонстрировал огромную силу сопротивления этих изделий, принес и клеевые растворы, и технологию производства. Все это он передал нам безвозмездно. Мы поблагодарили его. Я потом встречал этого инженера. Он остался строить демократическую Германию вполне искренне.
И теперь не выходит из головы примечательная фигура профессора Эриха Гюбенера. Я наткнулся на него в поисках немца на пост президента провинции Саксония-Анхальт. Он был довольно пожилой. В 1945 году ему было не менее 65 лет. Возраст солидный. Он долго и доказательно сопротивлялся моему предложению и наконец согласился. Это очень располагающий к себе собеседник, всегда подтянутый, аккуратный, несмотря на свои годы, необыкновенно обязательный в деловых отношениях, глубоко принципиальный. Какой бы вопрос ни обсуждали с ним, он по каждому, даже неожиданно возникшему, имел свои суждения. Это тот собеседник, который свободно подает разумные советы. В беседе он всегда оборачивался к вам какой-то дотоле неизвестной стороной. Мы многое узнавали от него, чего до этого не знали. А не знали мы в первое время, к несчастью, очень много. Многое для нас было ново, незнакомо. У нас с Гюбенером, сколько я помню, никогда не было сразу общего мнения, но прощались мы всегда с приятным сознанием, что договорились, и все стало ясно нам обоим. Он вместе с Коммунистической партией Германии в Саксонии-Анхальте последовательно провел все социально-политические реформы, был участником образования Германской Демократической Республики. И, когда силы оставили его, он попросил отпустить его. Вскоре он умер. Это либеральный демократ, революционный попутчик, убежденно сознававший коренные причины страданий немецкого народа и положивший много сил для искоренения причин, их породивших.
На пути, рядом, в глубоком содружестве встретилось очень много революционеров дела — коммунистов, познавших радости и горечь своего отечества. А среди них Роберт Зиверт, вице-президент провинции Саксония-Анхальт. Узник гитлеровских концлагерей, профессиональный революционер-рабочий. Человек с острой памятью вообще и на лица в особенности. Это помогало ему находить корень вопроса и правильное решение. Это был кристальной чистоты человек, большой друг Советского Союза.
Все это социально-политические типы, характеризовавшие немецкий народ, его разноречивость, неоднозначность. Прошли с тех пор годы. Изменилась страна во всех измерениях. Изменилась к лучшему. Но процесс этого изменения прошел не сам собой. Революционная гвардия коммунистов шла впереди народа. А среди немцев были и те, кого одолевало сомнение, слабость перед трудностями, а их было вдосталь. И паника охватывала людей, неуверенность, разочарования. И революционная гвардия коммунистов была рядом. Она, именно она помогала простому человеку преодолеть сомнения, трудности, неуверенность, останавливала перед опасностью паники, вселяла веру в торжество социалистического начинания, помогала осознать великую связь маленькой, будничной, скучной на первый раз порученной работы с великими задачами построения социализма. И то, что мы видим сейчас, спустя почти сорок лет, это дело авангарда Социалистической партии Германии. К этому можно добавить, что мы имеем дело с очень дисциплинированным народом. Это давно стало национальной чертой ГДР.
На Эльбе, немецкой реке (апрель 1945 года)
В апреле 1944 года в ряде районов фронта Советской армии враг был изгнан с территории СССР. Наша 61-я армия в районе Столин — Пинск готовилась к последнему сражению на белорусской земле, боям за Пинск, Кобрин. Войска армии подошли к фортам Брестской крепости. Еще удар, и войска 9-го гвардейского корпуса генерала Халюзина ворвались в крепость. Армия, истощенная в боях, была ослаблена, выведена в резерв Ставки в районе между Брестом и Белостоком. В наши края спешно шли эшелоны с людьми, техникой, запасами снаряжения и продовольствия. Армия доводилась до полной штатной численности. Усиленно шла боевая подготовка молодого пополнения. Работали и днем и ночью. От успешного обучения молодняка искусству ведения ближнего боя, наступления, лихой атаки, преследования противника зависела судьба армии в предстоящих боях. Мы стояли на нашей границе, и, естественно, армия готовилась к войне за пределами нашей страны. Во второй половине 1944 года начался беспримерный интернациональный подвиг Советской армии по освобождению восточных государств и народов Европы от гитлеровской тирании. Так мы думали. Но события круто изменились. Наша армия спешно была переброшена в полном составе в Латвию с целью освобождения Риги. И только поздней осенью, уже с либавского направления, армия снялась и с еще большей быстротой была направлена в состав Берлинской группировки. В начале декабря мы заняли плацдарм на реке Пилица, левом притоке Вислы, в непосредственной близости от Варшавы.
Общее наступление войск фронта назначено на 14 января. Это знал каждый солдат и офицер, а в конце февраля части и соединения 61-й армии вели бои за Альтдамм на Одере.
Но все до единого думали о последнем ударе по врагу. Все солдаты и офицеры всматривались в мутные воды Одера, сознавая, что вот-вот река будет форсирована, и начнется главное, когда враг будет повержен в его логове в Берлине.
Апрель на Одере и Эльбе сильно походит на наш белорусский апрель. И птицы как наши, как в лесах Бреста или Пинска, и зелень, и трава такая же, и вода в речках, в ручейках течет такая же коричневая, как у нас.
Перед общим наступлением войска армии передвинуты были южнее. Теперь полоса наступления армии шла по оси Бадрайенвальде — Финнов — Шубин — Ной — Рютин — Кирицы — Виттенберге. Из Военного совета фронта вернулся командующий армией генерал-полковник Павел Алексеевич Белов. Это было за несколько дней до общего наступления фронта. Он сообщил, что нашей 61-й армии поставлена задача, действуя в полосе с осью Бадрайенвальде — Финнов — Шубин — Ной — Рютин — Кириц — Виттенберге, надежно прикрывать правый фланг главной группировки войск фронта, наступавшей на Берлин, предотвратить прорыв противника к Берлину.
Инженерные войска провели подготовку к форсированию Одера главными силами армии в районе Бад — Фройенвальде. Противник поливал огнем этот отрезок Одера из всех видов артиллерии и минометов. По всему было заметно, что на этом участке оборона не отличалась ни глубиной, ни плотной концентрацией огневых средств. В этот раз фашисты защищались слабее, чем на Висле в январе 1945 года. С началом общего наступления фронт противника был прорван главными силами нашей армии, и на следующий день бои шли в районе Шубина. Сильного сопротивления враг не оказывал, а к 2 мая части Гвардейского корпуса достигли правого берега Эльбы. Первой подошла к Эльбе 12-я гвардейская дивизия. Об этом 27 апреля 1945 года полковник Малахов доносил командованию.
Эта пора года сильно походила на наши белорусские весны. Как и у нас, апрель на Эльбе отдавал испариной земли. Природа пробуждалась по своим законам. Ей не было дела до того, что люди ведут войну, что одних вот-вот охватит бурное волнение победы, а другие будут раздавлены крахом взращенных ими иллюзий. Всюду пробивалась жизнь. Метались в свадебном азарте утки в многочисленных канавах, озерах, речушках, по дорогам бегали стайками куропатки, перелетали встревоженные фазаны. Лес наполнился птичьим гомоном. По лесу и на пашне метались звери.
