– Зажмурься! – и так же внезапно откатился в сторону.
Даже сквозь веки Гилеад ощутил сильнейшую вспышку. Миг спустя послышался глухой треск; он открыл глаза и увидел, что первый охранник лежит на полу, его голова повернута под неестественным углом к телу.
Второй охранник тряс головой, трясся и «маркхейм» в его руке. Болдуин, пригнувшись, двинулся к нему. Ослепленный надзиратель услышал и выстрелил на слух, но заряд прошел над головой Болдуина.
Великан кинулся на охранника, оба упали. Снова раздался треск ломаемых костей, и появился еще один труп. Болдуин встал и нацелил «маркхейм» в сторону коридора.
– Как глаза, приятель? – спросил он заботливо.
– В порядке.
– Тогда забери охладитель.
Гилеад забрал «маркхейм». Болдуин побежал в тупиковый конец коридора, где было окно, выходившее в город. Окно не открывалось, и за ним не было «вертолетной ступеньки». Котелок помчался назад.
Гилеад в эти секунды перетасовывал в уме открывшиеся возможности. События разворачивались по плану Болдуина, не по его. Благодаря посещению допросной миссис Кейтли он теперь ориентировался в пространстве. Коридор и поворот налево приведут к скоростному лифту. Очутившись в подвале, вооруженный «маркхеймом», он, конечно же, сможет пробиться наружу – вместе с Болдуином, если тот пойдет за ним. Если же нет – что ж, слишком многое поставлено на карту.
Болдуин уже был в камере.
– Пошли! – позвал его Гилеад.
В коридоре из-за поворота высунулась чья-то голова, он выстрелил, и владелец головы рухнул на пол.
– С дороги, приятель! – прокричал Болдуин.
Он вытащил тяжелую скамью, на которой они «играли» в карты, и устремился с ней по коридору прямо к запертому окну, набирая скорость с каждым шагом.
Импровизированный таран тяжело ударил в окно. Пластик выгнулся и лопнул, точно мыльный пузырь. Скамья прошла насквозь и исчезла из виду, а Болдуин опустился в проеме на четвереньках; под его подбородком было сто футов пустоты.
– Эй, друг! – прокричал он. – Давай сюда! Живо!
Гилеад бросился к нему, по пути выстрелив раза два. Он все еще не понимал, как Болдуин собирается покинуть здание, но великан уже доказал, что обладает находчивостью и изобретательностью. И не только.
Болдуин сунул в рот пальцы и свистнул, затем помахал рукой. Грубо нарушая правила уличного движения, от вечернего транспортного потока отделился вертолет, снизился над переулком и приблизился к окну. Он завис на минимально достаточном расстоянии, чтобы не повредить лопасти. Летчик отворил дверцу, в воздухе зазмеилась веревка, которую поймал Котелок. С невероятной быстротой Болдуин привязал конец к ручке поляризатора окна, затем схватил «маркхейм».
– Ты первый, – приказал он. – Быстрее!
Гилеад опустился на колени и ухватился за веревку, летчик сразу увеличил обороты винта и наклонил машину. Веревка натянулась, Гилеад повис на ней всей своей тяжестью и двинулся к вертолету. Летчик подал ему руку, другой рукой он продолжал управлять машиной, как опытный наездник – умелой лошадью.
Вертолет просел, Гилеад повернул голову и увидел, как к нему подбирается Болдуин, точно жирный паук по паутине. Пока он помогал великану, летчик перерезал веревку. Машина снова просела – и скользнула прочь.
В разбитом окне уже стояли люди.
– Газу, Стив! – приказал Болдуин.
Заработали концевые реактивные насадки, еще сильнее наклонился ротор, и вертолет по дуге умчался прочь. Летчик приноровил скорость к уличному движению и спросил:
– Куда?
– Домой. И ребятам скажи, чтобы тоже возвращались. Хотя не надо, ты и так занят – я сам им скажу.
Болдуин взгромоздился на второе пилотское сиденье, надел гарнитуру на голову и расположил микрофон возле рта. Летчик встроил машину в уличный поток, дал задание автопилоту и раскрыл иллюстрированный журнал.
Вскоре Болдуин оставил рацию и вернулся в салон.
– Нужно иметь много вертолетов, чтобы в нужное время один наверняка оказался поблизости, – небрежно пояснил он. – К счастью, у меня их хватает. Да, кстати, это Стив Хэллидей. Стив, познакомься с Джо. Джо, как твоя фамилия?
– Грин, – ответил Гилеад.
– Здрасьте, – бросил пилот и опять уткнулся в журнал.
Гилеад обдумывал ситуацию. Не было уверенности, что та улучшилась. Котелок, кем бы он ни был на самом деле, конечно же, не просто торговец подержанными вертолетами, и ему известно о пленках. Этот парень, Стив, выглядит безобидным юным экстравертом, но ведь и сам Котелок с виду изрядный увалень. Удастся ли одолеть их обоих? Гилеад вспомнил виртуозность Болдуина в борьбе без правил и отказался от этой мысли. Может, великан и вправду на его стороне, целиком и полностью. До него доходили слухи, что у Департамента не один корпус оперативников, и не было никаких доказательств того, что он сам находится на высшем уровне.
– Котелок, – обратился он, – ты не мог бы подкинуть меня до аэродрома? Я чертовски спешу.
Болдуин окинул его взглядом.
– Как скажешь. Но я думал, ты захочешь сменить эти шмотки. Бросаешься в глаза, что твой проповедник на мальчишнике. А с деньгами у тебя как?
Гилеад на ощупь пересчитал мелочь в кармане пиджака. Человек без денег выглядит подозрительно.
– Долго лететь?
– Минут десять.
Гилеад снова подумал об умении Котелка драться и решил, что рыба в воде не промокнет.
– Хорошо.
Он откинулся назад и полностью расслабился. Через некоторое время снова повернулся к Болдуину:
– Кстати, а как ты ухитрился пронести световую гранату?
Котелок хмыкнул:
– Я такой здоровый, Джо, – очень большую поверхность приходится обыскивать. – Он хихикнул. – Помрешь со смеху, если скажу, где она была спрятана.
Гилеад сменил тему разговора:
– И вообще, как тебя угораздило туда попасть?
Болдуин сделался серьезным:
– Это длинная и сложная история. Навести меня, когда не будешь так сильно спешить, и я расскажу.
– Я так и сделаю. Скоро.
– Отлично. Может, я все-таки тебе всучу подержанный «кертисс».
Прозвучал сигнал автопилота, Стив отложил журнал и посадил машину на крышу дома Болдуина.
Тот сдержал обещание. Отвел Гилеада в свои апартаменты, послал за одеждой, которую доставили моментально, и вручил такую пачку банкнот, что хватило бы набить подушку.
– Можешь вернуть по почте, – сказал он.
– Верну лично, – пообещал Гилеад.
– Прекрасно. Будь осторожен на улицах, наверняка там шастают наши друзья.
– Буду.
