– Торопись! – крикнула Псина, и Лираэль понеслась еще быстрее. Волна ревела уже совсем близко; того и гляди захлестнет их обеих.
Лираэль достигла туманной завесы Третьих Врат, обогнав ревущий поток всего на шаг-другой, лихорадочно выкрикивая на бегу нужное заклинание Свободной магии. На сей раз Псина обошла хозяйку: волшебные слова отдернули белесую пелену прямо перед носом у собаки. Лираэль и Псина, запыхавшись, остановились в дверном проеме, созданном заклинанием в тумане, а волна рассыпалась брызгами вокруг них, выплеснув груз мертвых вниз, в водопад. Девушка постояла немного, пытаясь отдышаться, и выждала несколько секунд, пока не появится тропа. И зашагала дальше, в Четвертый Предел.
Этот предел они пересекли быстро. Путь был относительно прост, ни тебе ям, ни ловушек для неосторожного, хотя течение вновь сделалось сильным – даже сильнее, чем в Первом Пределе. Но Лираэль уже привыкла к его леденящей коварной хватке.
Девушка по-прежнему держалась настороже. Помимо известных и размеченных опасностей каждого из пределов, всегда существовала вероятность появления чего-то нового или чего-то настолько древнего и редкого, что оно даже в «Книге мертвых» не описано. А в придачу к таким странностям «Книга» намекала на существование неких сил, которые могут путешествовать в Смерти, помимо самих мертвых или некромантов. Некоторые из этих сущностей создают особые местные условия или искажают привычную природу пределов. Лираэль предположила, что и она сама – одна из тех сил, что меняют характер реки и ее Врат.
Четвертые Врата тоже представляли собою водопад, только не в пелене тумана. Выглядел он как безобидный уступчик в два-три фута высотой, и казалось, будто за ним река спокойно течет дальше.
Но Лираэль знала правду – благодаря «Книге мертвых». Девушка остановилась на расстоянии десяти футов и произнесла заклинание, что позволит ей пройти. Очень медленно от края водопада начала разматываться темная лента. Она повисла в воздухе над водой. Всего три фута в ширину, лента, казалось, была соткана из беззвездной ночи. Она протянулась горизонтально от края водопада и уходила в необозримую даль.
Девушка ступила на тропу, чуть потопталась, восстанавливая равновесие, и зашагала вперед. Эта узкая дорога была не только единственным способом пройти сквозь Четвертые Врата, но и единственным путем через Пятый Предел. Здесь река делалась слишком глубокой, чтобы преодолеть ее вброд, а вода обладала сильным метаморфизирующим эффектом. Некромант, пробывший в этих водах, неизбежно обнаружит, что его дух и тело изменились безвозвратно, и не то чтобы к лучшему. Любой мертвый дух, которому удалось отсюда вернуться по воде, выглядит совсем не так, как при жизни.
Пересекать этот Предел даже по темной тропе и то опасно. Кроме того что она узка, по ней очень любят ходить через Пятый Предел великие мертвые или порождения Свободной магии. Разумеется, в другую сторону, к Жизни. Они выжидают, пока некромант создаст тропу, а затем выбегают на нее, надеясь внезапной яростной атакой опрокинуть и сбить проложившего путь.
Лираэль об этом знала, и все равно лишь отрывистый лай Псины вовремя предупредил ее о том, что какая-то хищная тварь, откуда ни возьмись, мчится по тропе навстречу. Некогда это был человек, но, прожив в Смерти слишком долго, он превратился в нечто отвратительное и жуткое. Тварь бежала на четвереньках, на манер паука. Шея крепилась к тучному луковицеобразному телу так, что чудище могло смотреть прямо перед собою, даже стоя на четвереньках.
У Лираэль оставалась лишь секунда на то, чтобы сделать выпад мечом навстречу нападающему. Острие пронзило комковатую щеку и вышло сзади у основания шеи. Но тварь все напирала, все рвалась вперед, невзирая на рассыпающиеся каскады белых искр: это магия Хартии разъедала призрачное тело духа. Мертвый нанизался на лезвие почти до самой рукояти; полыхающие алым огнем глаза алчно таращились на Лираэль, из широченной пасти капала слюна и вырывалось злобное шипение.
Лираэль пнула тварь, пытаясь снять ее с меча, и одновременно прозвонила в Саранет. Но при этом едва не потеряла равновесия, так что колоколец сбился с тона. Фальшивая нота эхом прокатилась в Смерти, и, вместо того чтобы сосредоточить всю свою волю на мертвой твари и начать подчинять ее себе, Лираэль отвлеклась. Мысли ее смешались, и на мгновение она позабыла о том, что делает.
Секунду или, может, минуту спустя девушка осознала, что происходит, вздрогнула всем телом, все ее нервы завибрировали от страха. На ее глазах мертвая тварь почти соскользнула с меча и уже изготовилась напасть снова.
– Уйми колоколец! – гаркнула Псина, уменьшилась в размерах и попыталась протиснуться между ног хозяйки, чтобы первой атаковать тварь. – Уйми колоколец!
– Что?! – воскликнула Лираэль. А в следующий миг вновь накатили смятение и страх, и девушка почувствовала, что, сама того не сознавая, все еще звонит в Саранет. Лираэль в панике заставила его умолкнуть. Колоколец звякнул в последний раз и стих, и девушка затолкала его обратно в футляр.
Но при этом отвлеклась снова – и в это самое мгновение тварь ринулась в атаку. Теперь она прыгнула на девушку, рассчитывая подмять ее всей своей мерзостной бледной тушей. Но Псина заметила, как напряглось чудовище, и догадалась о его намерении. Вместо того чтобы проскользнуть под ногами девушки, она метнулась вперед и уперлась двумя мощными лапами в спину хозяйки.
В следующий миг Лираэль осознала, что стоит на коленях; тварь, промахнувшись, пролетела над ее головой. Одним когтистым пальцем она подцепила на лету прядь волос Лираэль и вырвала ее с корнем. Девушка этого даже не заметила; она лихорадочно развернулась на узкой тропе и встала на ноги. От уверенности ее ровным счетом ничего не осталось, Лираэль опасалась потерять равновесие, так что сманеврировала не слишком быстро.
Но оказалось, что тварь исчезла. На тропе стояла только Псина. Гигантская Псина, шерсть на спине встопорщилась дыбом, как кабанья щетина, с клыков размером с палец капало алое пламя. Она уставилась на хозяйку. Взгляд ее горел безумным огнем.
– Псина? – прошептала Лираэль. Прежде она никогда не испытывала страха перед своей любимицей, но она ведь и в Смерть никогда так далеко не заходила. Здесь чего только не случается. Кто угодно и… что угодно может измениться.
Псина встряхнулась, уменьшилась в размерах, безумный огонь в глазах погас. Она завиляла хвостом, почесалась, подошла к Лираэль и лизнула ее протянутую руку.
– Прости, – повинилась Псина. – Я страшно разозлилась.
– Куда она делась? – спросила девушка, озираясь по сторонам. Насколько она могла видеть, на тропе ничего не было, равно как и в реке под ними. И всплеска она вроде бы не слышала. Или слышала? Мысли путались, в сознании все еще отзывалась диссонантная нота Саранета.
– Туда, вниз, – мотнула головой Псина. – Нам надо поторопиться. И достань заранее какой-нибудь колоколец. Ранну, наверное. Здесь Ранна милосерднее прочих.
Лираэль опустилась на колени – нос к носу с Псиной.
– Я бы без тебя ни за что не справилась, – призналась девушка и поцеловала ее в морду.
