Дома разные. Есть многоквартирные, на два-три этажа и пару подъездов, но в основном частные, небольшие, почти все уже не новые, пропустившие через себя не одно поколение. И, вообще, уныло, тоскливо, безнадёжно. Или это Кира приволокла с собой дурное настроение и оно залило посёлок. Надо ж чем-то заполнить открывшуюся пустоту.
Пока искали нужную улицу, людей почти не встретили, как будто попали на время сиесты. Или все попрятались при их приближении. Надо думать, смотрелись они здесь весьма необычно и неуместно. Парень в натянутом почти до носа капюшоне на фоне тёплого и ясного летнего дня и угрюмая девушка с тщательно замазанными следами драки на лице.
– Зачем мы сюда приехали?
– Узнаешь. Сам не особо в курсе.
Он – не особо, а Кира – абсолютно не в курсе, но с осознанием, что к собственной цели не приблизилась ни на шаг. Хотя не угадаешь, где может повезти. Сумеречный храм располагается явно не на главной площади в одном из крупных мегаполисов, а наверняка в подобной унылой дыре, подальше от цивилизации. А возможно, и ещё дальше, в глухом месте, где не часто ступает нога человека.
Нужный дом нашёлся на самой окраине. Маленький, старый, прятался за чуть покосившимся забором, прикрываясь сверху кронами раскидистых яблонь. И хозяин у него тоже был старым, но не скажешь, что маленьким. Пусть и роста невысокого, зато крепко сбитый. Его принадлежность к скрытому миру едва проявлялась: обветшала, почти сошла на нет, истратилась. А возможно и с самого начала являлась слабой. Знахарь не обязательно должен быть колдуном.
Когда они подошли, старик копался в небольшом огородике. Распрямился, услышав скрип калитки, вскинул руку, прикрывая глаза от солнца, уставился на Ши пристрастным изучающим взглядом.
Одно из самых бесполезных в мире занятий – рассматривать Ши. Ничего не даст, кроме неприятных ощущений и не менее бесполезного впечатления: «подозрительный, жутковатый тип». Но по крайней мере старик сразу сумел уяснить, от кого и зачем к нему пожаловали гости, произнёс низким глуховатым голосом, тоже без интонаций:
– Проходите в дом. Я сейчас.
Что первое бросилось в доме, даже не в глаза, в нос, – насыщенный запах старости, сладковатый и скислый одновременно, залежалый, с привкусом пыли и плесени. Но его хорошо перебивали терпкие ароматы сухих трав, и получалась странная смесь, от которой немного кружилась голова.
Прошли в комнату, уселись за большой стол, стоящий у окна. Кира упёрлась локтями в столешницу, положила на ладони подбородок. Ши развернулся к окну. Наверняка с трудом сдерживал желание распахнуть его во всю ширь. А потом дверь хлопнула, послышались тяжёлые шаги, вода звонко забарабанила по металлической раковине. И появился хозяин, тоже подошёл к столу, уселся на свободный стул и, глядя прямо перед собой, произнёс:
– Люди стали пропадать. Не сказать, что очень часто, но периодически. Раза два-три в месяц. Исчезают бесследно. Даже с собаками не найти. Те боятся, не идут. Поджимают хвосты и ни с места. Словно тигра чуют. Но какие ж у нас тигры? Значит…
Нечисть. Это уже Кира от себя добавила. Мысленно. Собаки – тоже не дураки. Прекрасно понимают, с кем им не справиться и кого, наоборот, им бояться надо. Большинству хищных тварей без разницы, что жрать.
– Пускай и пропадают такие, о которых не скажешь, что особо жалко, – продолжал старик. – Без них вроде бы и лучше. Некоторых и хватятся не сразу. Лишь через день, а то и несколько, вспомнят, что давно не видели. Только… вроде ж и они – люди.
Старик умолк, словно засомневался в истинности последней произнесённой фразы, словно до сих пор решал, подходит ли для тех, о ком он говорил, определение «человек». Да так и не торопился продолжить рассказ. Даже Ши не выдержал паузы.
– Это всё?
Старик повернул к нему лицо.
– Не всё, – произнёс и сразу поднялся с места. – Я сейчас Галину приведу. Пусть лучше она сама расскажет. Больше толку, чем от одного к другому передавать. – Он перевёл взгляд на Киру и, кажется, вспомнил о простых, обыденных вещах, о гостеприимстве. – Вы пока вон хоть чаю попейте. На кухне найдёте. И посуду, и чайник.
– Спасибо, – пробормотала Кира, проводила хозяина взглядом, а потом посмотрела на Ши. – Ты будешь?
– Нет, – прозвучало предсказуемо, но Кире и самой ничего не хотелось.
«Люди пропадают». Это и в обычной жизни происходит, и связь со скрытым миром совсем не обязательна. По большей части проносится стороной, если не касается напрямую, остаётся почти незамеченным и потому вроде бы не совсем настоящим. Но сейчас Кира погружается во все эти жуткие происшествия всё глубже и глубже, воспринимая их не снаружи, а изнутри. Они становятся реальными. Очень.
– Просто воды принеси, – выдернуло Киру из размышлений, и она согласно кивнула:
– Хорошо.
Послушно направилась на поиски кухни, не возмутилась, не обиделась. А ведь она в прислуги не нанималась, Ши мог бы и сам сходить.
Кухня нашлась быстро. Если выйти из комнаты, почти сразу дверь налево.
На плите стоял чайник, бледно-жёлтый, эмалированный, с изогнутым изящным носиком. Кира таких уже давно не встречала. Сейчас почти все пользуются электрическими.
Потрогала – уже остывший. Пойдёт.
Она достала из громоздкого настенного шкафа пару кружек, у одной – щербинка на краю, от которой протянулась вниз тонкая трещинка, подхватила чайник с плиты и направилась назад в комнату.
Ши, не глядя, подвинул к себе одну кружку, с трещиной, налил воды, выпил залпом. Поставил кружку на стол и задумчиво провёл пальцем по щербатому краю, замкнул круг.
– Ты обычно этим и занимаешься? – решилась поинтересоваться Кира.
– Чем? – уточнил он не слишком довольно.
– Когда где-нибудь появляется какая-то тварь…
Ши ответил раньше, чем она успела договорить:
– Этим тоже.
Тянуло расспрашивать и дальше. Действительно хотелось лучше узнать, с кем связалась. Тёмный колдун прав. Хотя судя по резким интонациям, с которыми прозвучал ответ, Кира ещё каких-либо подробностей вряд ли дождётся. Тем более Ши сразу поднялся, будто собрался уходить, убегать от Кириного навязчивого любопытства. Но далеко не ушёл, застыл на фоне окна, против света, мрачным загадочным силуэтом.
Тут и входная дверь хлопнула, голос зазвучал. Женский торопливый, безостановочно тарабанил скороговоркой, приближался и внезапно смолк, когда взгляд гостьи упёрся в Ши, статичного, безликого, таинственного и пугающего. Полные губы растерянно дрогнули, глаза чуть округлились и лицо вытянулось.
Кире подумалось, сейчас гостья попятится, начнёт креститься, заведённо повторяя: «Чур меня! Чур меня!», и усмехнулась. Не поможет. От Ши столь легко не избавишься.
Средних лет, полная, рыхлая, такая стопроцентная тётка, в широком цветастом платье, напоминающем домашний халат, женщина обернулась к хозяину дома. В глазах сразу и упрёк, и растерянность, и замешательство, и вопрос: «Это кого ж ты сюда вызвал? А ещё хуже не будет?»
